Читать книгу "Чисто семейное дело - Юлия Федотова"

Долгие десятилетия не прекращались поиски. Магия, черное колдовство, подкуп, ложь, пытки — все шло в ход. Любые средства были хороши в этой войне. Потому что все понимали: пока жив хоть один из приближенных королевы — не знать покоя Старым Землям. Сто лет пройдет, пятьсот, тысяча — рано или поздно Волшебная страна попытается взять реванш, отмстить за свое поражение.

Так оно и вышло.

22 декабря 6032 года был предательски убит легендарный Карол Освободитель, чье имя еще при его жизни служило символом победы над Волшебной страной. Самым невероятным было то, что не от руки врага, коих у него насчитывалось великое множество, пал великий король. Преступление совершил один из самых близких и верных ему людей — брат по оружию, который прежде не раз ценою собственной крови доказывал свою преданность.

Так уж погано устроены смертные, что кровное родство порой значит для них меньше, чем должно. Отец может убить сына, сын поднять руку на отца, брат пойти на брата… О брачных узах и говорить нечего — от северных льдов до южных морей не найти на просторах Староземья такого города, такого селения, в котором бы ни один муж не забил бы до смерти жену, ни одна жена не отравила бы мужа поганым грибом либо ведьминым зельем…

Но есть и другие, более надежные связи, которые так просто не разорвешь, потому что не простые, природные они, а на особой магии основаны. И братство по оружию — из их числа. Какая бы ссора ни случилась, какую бы выгоду ни сулили — не способен брат по оружию изменить брату, не способен предать. Сам — никогда! Только если ему помогут. Те, кто умеет обращаться с магией. Причем очень, очень хорошо. Не для простого мастера эта задача — для Великого!

Вот почему Коллегия уже тогда заподозрила неладное. Но меры принять не успела. Тело Карола было похищено прямо из тронного зала альгальдского дворца. Кем? Это было очевидно. Зачем? Нетрудно было догадаться: чем влиятельнее при жизни был покойник, тем мощнее получится из него дух-покровитель. Где была заложена пентаграмма? Об этом удалось узнать случайно, не иначе промыслом добрых богов. Случайно в Эттессе схватили лазутчика. Случайно он знал больше, чем полагается простому шпиону. Случайно на допросе присутствовал опытный маг. Под пыткой допрашиваемый указал место погребения правой руки короля. А дальше — чистая геометрия. Так тайное стало явным.

Что же предприняла Коллегия, обнаружив, какая угроза нависла над отвоеванными ею землями? Поспешила устранить ее, разрушив роковую пентаграмму? Нет. Боевые маги оставили все как есть, и осведомленность свою даже от коллег держали в глубочайшей тайне целых пять веков, до этого самого дня.

Но почему же они бездействовали? Восставшие духи — опаснейшие создания, мощью своей подобные богам и демонам. Как Оберон и его не менее именитые соратники могли допустить, чтобы под самым боком у них веками крепла вражеская сила, способная повернуть вспять колесо истории, лишить народы Староземья всех завоеваний, доставшихся им ценой великой крови? Было это бессилием пред свершившимся или преступным легкомыслием? А может, происками коварного противника?

Нет. Это было началом воплощения грандиозного плана, призванного раз и навсегда покончить с Волшебной страной, до которой так и не удавалось добраться иным способом. Враг должен погибнуть от собственной руки — таково было решение Коллегии. А для претворения его в жизнь требовалось не так уж много усилий…

Создание духа-покровителя — процесс трудоемкий и поэтапный. Ровно через год — день в день, минута в минуту — после закладки пентаграммы магам надлежит вернуться в ее центр и, определив по особым астральным признакам параметры трансформации, рассчитать время перерождения смертной сущности в бессмертного духа.

Вот в эти-то признаки маги Коллегии и внесли свои коррективы. Дата была рассчитана неверно. Карол Освободитель уже не был человеком на момент своей гибели. Он уже изменился, и до полного перерождения ему не хватало всего-то полвека, и ни минутой больше!

Пять долгих столетий провел могущественный дух заточенным во тьме могилы! В десять раз дольше, чем требовалось по технологии Лодвейка! За этот срок не могло не возникнуть явление, именующееся в современной магической науке эффектом Хаз-Зарата. Томящийся в неволе дух (каковой бы природы — естественной или рукотворной — он ни был) дает клятву верно служить тому, кто выпустит его на свободу. Но не в меру затянувшееся ожидание ведет к озлоблению, и клятва становится другой. Дух принимает решение убить освободителя. И решение свое неминуемо исполняет. Причем, если дух относительно слаб, дело ограничивается одной или несколькими личностями. Но духи могущественные мыслят иными категориями и масштабами: целые города и народы гибнут от гнева их.

Вот какую участь уготовила Коллегия подданным Мэб, вот что подстерегало их на Вдовьем озере! Волшебная страна доживает последние часы, а магам-победителям только и остается, что, направив на район всевидящее око, наблюдать за ее бесславным концом! С тем чтобы потом, когда гневный дух утолит свою жажду крови и успокоится, прибрать его к рукам — авось в хозяйстве пригодится…

Увы! Им, магам-победителям, тоже неведома была страшная тайна Морагских топей. Древнее Зло, сотворенное запретной магией, запечатано было Силами Стихий, а они, Силы эти, почти не оставляют астрального следа… В отличие от полезного устройства, именуемого всевидящим оком. Это из-за него магическое пространство дергалось так, что кое-кого из демонов-убийц боевая подруга обозвала припадочным!

Мало кому в этом мире доводилось видеть благородного, утонченного эльфа, который, стоя посреди убогой лесной землянки, колотил бы себя ладонью по лбу и во всю глотку орал: «Идиоты!!!», и еще кое-что по-аттахански. Некоторые вообще не поверили бы, что подобные чудеса случаются на свете.

Однако Аолен вел себя именно так! Причем ни свет ни заря, а по спригганским меркам — так и вовсе среди ночи: на улице, по зимнему времени, даже еще не начало светать. А потому подменный сын ярла не был расположен к дипломатии, спросил грубо, зато по существу:

— Ты что, сдурел?!

— Нет!!! — прокричал эльф с воодушевлением. — Я понял! Мы были идиотами!.. Да вставайте же вы, в конце концов! Подъем!.. — Он принялся бесцеремонно трясти спавших, стягивать одеяла — только что ногами не пинал.

— Нет, вы посмотрите на него! Первородный называется! — свирепо шипел Хельги, спросонья не попадая в рукава куртки. — Образец добродетели и хорошего тона! Ну чего ты меня дергаешь?! Чего тебе от меня посреди ночи надо?!

— Чтобы ты перестал копаться, как курица в гнезде, и шел искать могилу! Благо я понял где!

— Да ты что! — Настроение демона мгновенно переменилось, сон как рукой сняло. — Правда понял?!

— Нет! — фыркнул эльф. — Понарошку! Развлечься решил посреди ночи!.. Оделись наконец тетери сонные? Идем?

— Вот что дурное окружение с эльфами делает! — присвистнула дочь сенатора Валериания. — Никакой культуры речи!

Догадка, осенившая Аолена, была столь очевидна, что оставалось только удивляться, почему она не пришла никому в голову раньше. Действительно, идиотизм — убить столько времени на бесплодные поиски и не сообразить простейшую вещь: твари, жизнь которых традиционно протекала за гранью пространственного раздела, наверняка должны были, умышленно или просто по привычке, использовать тот же принцип для сокрытия тайны. Не могилу Карола надо было искать, а открывать путь к ней — путь в Сокрытые Пределы.