Читать книгу "Как разграбили СССР. Пир мародеров - Лев Сирин"

И в президенты России, и в мэры Москвы, и в губернаторы Красноярского края я хотел избираться не для того, чтобы проиграть, а для того, чтобы выиграть. Красноярский край и мэрия Москвы — это были мои раскрутки перед президентскими выборами. Реально быть губернатором Красноярского края мне сто лет не нужно. Просто в 2002 году погиб губернатор края Лебедь, и на тот момент это были единственные внеочередные крупные выборы в России. Так что мне не из чего было выбирать. А я уже тогда начал подготовку к президентским выборам 2004 года. И для того, чтобы от начала до конца понять, что такое настоящая избирательная кампания, я и подал документы в избирательную комиссию Красноярского края. Мне важен был сам технологический процесс выборов, а не голоса избирателей.

А вот в кампании выборов мэра Москвы я участвовал уже намного серьезнее. Хотя цель была прежняя — президентские выборы. Потому что мэр Москвы — должность, в принципе, не плохая, но по большей части хозяйственная. Тем не менее я прошел всю кампанию. На меня записали 3,65%. Но это была неправда! Юрий Михайлович просто щелкнул меня по носу и записал мои реальные результаты Лебедеву (тогда участник выборов мэра Москвы. — Прим. авт.), а голоса Лебедева мне. Кому нужен такой банкир? Реально я получил под 20%. Это очень хороший результат, при том, что Москва — не мой электорат. Может быть, поэтому я и не был допущен на президентские выборы. Ведь при ничтожном ресурсе, который был у меня по сравнению с другими участниками московского бала-маскарада, я получил очень хороший процент. А на президентских выборах у меня было бы ого-го сколько эфирного времени. Атас! Крутизна! Мы бы покуражились!..

— ...но вместо этого очутились с семьей в подмосковной глуши.

— Меня разорили все эти выборы. Я набрал кучу денег у друзей и знакомых, которые полностью истратил вместе со своими. А своих денег у меня к тому времени было не так много, как в середине 1990-х. Поиздержался. Особенно в мэрской кампании. Да и хорошо вложился в президентскую. Я купил сеть для сбора подписей, эфирное время, которое во время таких выборов сильно растет в цене. Огромные расходы! Мне давали деньги люди, которым были близки мои идеи. Они не верили, что я выиграю, но давали деньги на пропаганду этих идей. Но получилось, что денег-то я набрал, а к выборам меня не допустили. Знал я о том, что не допустят или не знал... Короче, все это выглядело не по-пацански. Чтобы сохранить лицо, мне необходимо было все эти деньги вернуть. Это же не бандитские дела, а дружеские.

Я продал все что было. Раздал долги. Вернее, последние долги я раздал несколько месяцев назад. Так много я был должен. Я продал нью-йоркские квартиры... Все! Даже дом на Рублевке. Весь свой парк машин. Демонстративно. Потому что мне было важно, чтобы окружающие видели, что у меня ничего не осталось. Машину я взял у знакомого прияте-ля-банкира и ездил на ней полтора года. «Ниву». Убил ее напрочь, потому что поселился в лесу, а там никаких дорог не было. А в лес уехал, потому что мне элементарно негде было жить. Я поселился недалеко от деревни, где когда-то проводил лето у дедушки с бабушкой. Я хорошо знал те места. Никому я ничего не демонстрировал, просто выживал. Первый корреспондент у меня появился только через 4 года, после того как я уехал в этот лес. Это потом пошли косяком...

— Как восприняла новую метаморфозу Вашей жизни Ваша семья? Как Вы на этот раз зарабатывали на жизнь?

— Я занял у приятеля, который мне одолжил «Ниву», немного денег. Построил избушку. Одновременно завел скотину. У меня хорошо плодились овцы. Одно время было 200 голов. Семь коров. Пробурил две скважины: колодец для технических нужд и колодец для питья. Поставил сарайчики. Курятник. Купил трактор ДТ-75 и навесное оборудование к нему. Помогали мне гастарбайтеры: хохлы, белорусы, молдаване. Хотя начал я с местных пьяниц, но после того, как они мне сожгли дом, я их не подпускаю на винтовочный выстрел. Классовая ненависть.

Из прошлой жизни у меня осталось очень много богатых приятелей, которым я начал продавать свою животноводческую продукцию. А настоящее мясо ведь стоит очень дорого. Мы продаем по 2400 рублей за килограмм. Спрос такой, что нам мяса не хватает. Потому что оно без гормонов, без поганых комбикормов; своим животным я никогда не делаю никаких прививок. Его охотно берут в семьи, где растут детки. Кроме того, любой покупатель знает, что может в любой момент приехать, посмотреть, как живет моя скотина, что она жрет. А я кормлю ее настоящим зерном. Мелю его. У нас своя давилка. Вскоре на заработанные деньги я уже купил отличную новую японскую машину, мощный джип с кузовом.

Жена поначалу, конечно, верещала, как потерпевшая. Она не очень привыкла ходить в сортир на улицу после нью-йоркско-рублевской жизни. Зато деткам было хорошо. А когда хорошо деткам, баба смиряется быстро. А детям было хорошо с первого же дня. Они просто охренели от счастья, которое на них обрушилось после Рублевки. После этого гетто за заборами. Так что это все быстро закрыло проблемы с женой. Более того, мы вскоре поняли, что жить надо именно так. А мы же этого не знали. Просто не знали. Вот когда выкинуло в новую жизнь, узнали. Тем более что теперь у нас и электричество есть. Раньше, когда его не было, бабе было действительно тяжеловато. При свечах жили по необходимости. И реально тяжело было без стиральной машины.

— «Только дебил, который не любит своего ребенка, отдает его в школу». Можно, в принципе, конечно, с Вами и согласиться, однако аттестат ведь за здорово живешь не дадут. Какое будущее ждет Ваших детей? Станут ли они коммуникабельными людьми?

— Мои дети учатся дома, экстерном. Учителей мы приглашаем. В основном из местной школы. И это очень дешево, драгоценный мой. Очень дешево! В разы дешевле, чем отдавать ребенка в школу. Его не надо возить куда-то. Не надо привозить. Не надо соответственно одевать. Я уж не говорю о том, к каким чудовищным последствиям в плане здоровья приводит посещение школы. От курения до наркомании. Отдавая ребенка в чужие руки, ты не знаешь, к каким расходам на лечение это может привести. Уж извините за циничность. Так что приглашать учителей дешевле. Истории учу я сам. У нас есть дивные источники. Так что, вернее сказать, учат книги, а не я. Мои дети читают на древнеславянском и на древнегреческом. Так, историческую информацию они получают не из пересказа преподавателей, а из первоисточников. А история человечества, как известно, чем древнее, тем лучше, а чем новее, тем паршивее.

Что касается общения... Хозяйство — это огромнейшее производство. В нем каждый год разный, каждый сезон разный, каждый день разный. Строительство, скотина, прокладка дорог, вопросы безопасности, чего только нет... Этим всем у меня занимаются именно дети. У них жизнь такая, что можно захлебнуться от впечатлений. Они вечером ленятся раздеваться, чтобы утром не терять время на одевание. Если Бог даст — это станет делом их жизни. Дочка у меня, правда, поступила в МГУ на исторический факультет... Они с женой на меня насели: «Девочке надо! Она тут опухнет от тоски! Трам-пам-пам!» Ну, во-первых, она сформировалась на Рублевке, раньше, чем мальчишки. А во-вторых, она девка. То есть надо замуж. Почему говорят, девчонка — отрезанный ломоть? Потому что, когда подходит возраст, девчонка начинает метаться из угла в угол... В родительском доме ей уже не место. Я говорил: «Ждите, жених появится и здесь». «Нет. Надо в университет!» Короче, «утрамбовали» меня. И стыдно мне, и грех на мне, прости Господи... (Крестится.) Отдал я ее в университет. Точнее, поступила она сама, бесплатно, на бюджетный. С необыкновенной легкостью. Но! Отучившись два года, сидит она как-то в своей светлице. И вдруг приходит жених с конем в поводу. Бизнесмен из ближайшего Подмосковья. Молодой, занимается всякой всячиной. Он как-то подвозил своего приятеля к нам. Остался обедать. А она к столу подавала. Увидел. Влюбился. Через неделю свататься. Сказал при этом: «Хуже студентки только проститутка. Моя жена студенткой не будет!» Она забрала документы. И уже, слава богу, не студентка. И уже никто не может меня попрекнуть, что моя дочь студентка. Не успели ее растлить в университете. Замуж она вышла девицей. У мужа никаких претензий быть не может. И я очень рад, что у моего зятя оказалось воли больше, чем у меня. И что он прекратил все эти безнравственные безобразия — хождение девчонки во все эти студенческие тусовки.