Читать книгу "Не учите меня жить! - Мэриан Кайз"

Женщина рассмеялась, чем еще больше разозлила меня.

— Все мы думаем, что у нас особый случай, — сказала она. — Если б за каждого алкоголика, который мне это говорил, я получала по фунту стерлингов, то уже была бы богатой женщиной.

— О чем вы? — холодно спросила я и услышала в ответ:

— Да я и сама алкоголичка.

— Вы?! — изумилась я. — Но по голосу вы совсем не похожи на…

— А какой у меня должен быть голос?

— Ну… пьяный, наверное.

— Я не пью уже почти два года.

— Вообще?! То есть ни капли?

— Да, ни капли.

Вряд ли она сильно пила, подумала я, если смогла продержаться целых два года. Наверно, для нее четыре слабеньких коктейля за вечер — уже пьянство.

— Что ж, спасибо, — сказала я, готовясь повесить трубку, — но не думаю, что мой папа такой же, как вы. Он пьет виски, да еще с утра, — почти с гордостью продолжала я. — Для него бросить будет очень сложно. Он никогда бы не смог прожить без спиртного два года.

— Я пила по утрам, — возразила женщина. — А моим любимым напитком был неразбавленный бренди. Бутылка в день. Я ничем не отличалась от вашего отца, — добавила она.

— Но он старый, — в отчаянии сказала я. — А вы, судя по голосу, нет.

— К нам приходят люди любого возраста. И старых тоже много. Хотите, я пришлю к вам кого-нибудь поговорить с ним, — предложила она.

Но я подумала, как он рассердится, каким унижением для себя сочтет все это, и отказалась.

Тогда она дала мне номер другой секции Анонимных Алкоголиков и сказала, что это специальная линия для друзей и родственников тех, кто болен алкоголизмом, и что там, возможно, мне помогут. От отчаяния я позвонила и им. Даже сходила к ним на собрание в надежде получить массу полезных советов, как помочь папе бросить пить: как прятать дома спиртное в недоступные места, как разбавлять выпивку водой, как убедить его не начинать пить раньше восьми часов вечера и все такое.

Но ничего подобного не узнала и пришла в ярость.

Все, кто там был, говорили о своих стараниях предоставить алкоголика-мужа, или друга, жену или сестру, подругу или дочь самим себе и просто продолжать жить своей собственной жизнью. Один парень рассказал, что у него сильно пила мать, и он вечно влюбляется в беспомощных женщин с алкогольной зависимостью.

Они говорили еще о какой-то «созависимости», о которой я знала и раньше, потому что прочла гору книжек из серии «Помоги себе сам», но не могла понять, каким образом это относится ко мне и моему отцу.

— Своего отца вы не переделаете, — сказала мне одна женщина. — Занимаясь этим, вы просто уходите от собственных проблем.

— Моя проблема — это мой отец, — обиделась я.

— Нет, — возразила она.

— Как вы можете быть такой бессердечной? — возмутилась я. — Я люблю своего отца!

— А разве вы сами не должны прожить собственную жизнь достойно? — спросила она.

— Не могу же я бросить его, — отрезала я.

— Возможно, это лучшее, что вы могли бы для него сделать.

— Меня замучит совесть, — с благородным негодованием заявила я.

— Совесть — поблажка себе.

— Да как вы смеете! — вспылила я. — Вы же понятия не имеете, о чем говорите!

— Я была замужем за алкоголиком, — возразила она, — и точно знаю, каково вам сейчас.

— Я — нормальный человек, просто у моего отца случайно есть проблемы с алкоголем. Я не такая, как вы. Вы просто… просто… неудачники. Ходите на эти свои собрания и разглагольствуете, как вам удается отречься от ваших пьющих родственников.

— Так и я вначале говорила, — кивнула моя собеседница.

— Господи! — вышла я из терпения. — Я ведь только хочу помочь ему бросить пить. Что тут плохого?

— То, что помочь вы не можете, — ответила она. — Вы не властны над ним и его пьянством. Зато над собственной жизнью имеете власть.

— У меня есть долг.

— Перед собой — да. И это всегда намного сложнее. Не думайте, что у вас сразу все наладится, если кто-то бросит пить.

— Что вы имеете в виду?

— Как у вас складываются отношения с другими мужчинами?

Я не ответила.

— Многим из нас приходится серьезно работать над собой, чтобы добиться успешных отношений, — объяснила моя собеседница. — Вы бы диву дались, как многие из нас вступают в неверные отношения с неподходящими мужчинами, — мягко возразила она, — ибо наши ожидания основываются на том жизненном опыте, который мы получили, общаясь с алкоголиками… Вот мой номер телефона. Звоните, когда захотите поговорить. В любое время.

Я ушла, не успела она продиктовать.

Еще одна надежда рухнула. Снова тупик.

Что же мне теперь делать?

Я пыталась давать ему меньше денег. Но он выпрашивал, плакал, и чувство вины было так ужасно, что я отдавала ему все, даже если потом не хватало на еду.

Настроение мое менялось от бешенства до такой тоски, что, казалось, сердце вот-вот разорвется. Я то ненавидела папу, то любила и жалела.

Но постоянно чувствовала, что попала в западню, и отчаяние мое росло.

72

Рождество было ужасным. Я не могла пойти ни на одну из вечеринок. Пока все остальные наряжались в блестящие короткие черные платья (включая мужчин), я тряслась в электричке домой, в Эксбридж. Пока другие веселились, целовались, трахались, упивались, объедались, я умоляла папу лечь спать, уверяя его, что совершенно неважно, намочит ли он снова постель.

Видно, моя личная фея-крестная ослышалась, когда ей объясняли, что мне пожелать, ибо вместо: «Ты пойдешь веселиться на бал» сказала: «Ты пойдешь убирать бальную залу».

Даже если б за папой было кому присмотреть, я все равно никуда не пошла бы, потому что в моем нынешнем финансовом положении ни разу не могла выставить угощение всей компании.

Во время предпраздничной лихорадки папа стал пить еще больше. Не знаю, почему: повод для пьянства ему теперь не был нужен.

И, чтобы окончательно растравить себя, добавлю: я получила всего две поздравительные открытки. Одну от Дэниэла, вторую — от Адриана из видеопроката.

Самый день Рождества прошел омерзительно. Крис с Питером не пришли к нам с папой в гости.

— Не хочу, чтобы думали, будто я на чьей-либо стороне, — оправдался Крис.

— Не хочу огорчать мамулю, — заявил Питер.

Да, день выдался гнусный. Единственная радость — то, что уже к одиннадцати часам утра папа набрался до бесчувствия и отрубился.

Мне так отчаянно хотелось с кем-нибудь поговорить, чем-то разбавить постоянную возню с папой, что я почти с нетерпением ждала выхода на работу.