Читать книгу "Последний рубеж - Андрей Стерхов"

Не желая отставать от остальных, Влад бодро вскочил на кладку колодца. «Напоминает шахту гиперсветового конвертера», – подумал солдат, глядя вниз, и тут же почувствовал холод в животе. На этот раз справился с привычным страхом высоты довольно быстро, но несколько секунд решал, какой же вариант спуска употребить. Собрался было скатиться на манер пожарного, но в последний миг впал в сомнения, засуетился и оттолкнулся с недостаточной силой. В результате до столба не дотянул, сорвался в пропасть.

И тут уже ничего другого не оставалось, как воспользоваться услугами браслета.

Летел в темноте секунд пять и за это время успел два раза прочитать молитву во спасение. При третьем заходе дошел только до «да святится имя Твое». И тут ноги, наконец, коснулись чего-то твердого.

Переведя дух, солдат осмотрелся. Тусклый колеблющийся свет, каким-то чудом доходящий сверху, едва-едва вырывал из мрака два знакомых силуэта. Влад вытащил из кармана фонарь и подсветил.

Тыяхша была сосредоточенно-спокойна. Харднетт улыбался.

– Чему радуешься, начальник? – удивился Влад.

– Сущей малости, – ответил тот, жмуря глаза от света армейского фонаря. – Библию читал?

– Ну.

– Помнишь место про то, как небеса разверзлись, а твердь земная растрескалась?

– Ну.

– Так вот сейчас такой миг, когда небеса уже разверзлись, а твердь земная еще не растрескалась. И в наших силах повернуть все вспять. Вот этой предоставленной возможности и радуюсь.

– Спасителем Мира себя ощущаешь, начальник?

– Вроде того.

– Будем разговоры разговаривать или поспешим? – вклинилась в их междусобойчик Тыяхша. И когда земляне одновременно гаркнули: «Поспешим», спросила: – Ну и в какой проход идти?

– В этот, – ни на секунду не задумавшись, указал Влад лучом.

Охотница тут же нетерпеливо приказала:

– Веди.

– Я первым пойду, – опередив солдата, вызвался Харднетт. Включил свой фонарь, который оказался намного мощнее армейского, и направился к туннелю. Заглянув в проем, полковник проорал: – А-а-а-а-а!

Звук унесся, поблуждал и не вернулся.

Не дождавшись эха, Харднетт наступившую тишину смаковать не стал, сделал шаг внутрь.

Солдат, быстро перекрестившись, поспешил за исчезнувшим в темноте полковником.

А Охотница – сразу за солдатом.

Воздух в туннеле оказался не затхлым, а настолько свежим, словно лабиринт хорошо вентилировался. Но никаких воздуховодов в низком (приходилось идти, пригнув голову) и узком (шириной не более полутора метров) подземном коридоре видно не было. Одинаково черные стены, арочный потолок и пол выглядели оплавленными – создавалось впечатление, что ход не рыли, а выжигали. Причем огненной струей таких запредельных температур, что та порода, которая не испарилась, превратилась в камень алмазной твердости. Влад по ходу дела несколько раз чиркнул ножом из интереса – никаких отметин. Только сноп белых искр из-под каленого лезвия. А когда провел по стене ладонью, почувствовал гладкую поверхность без каких-либо признаков конденсата. От таких дел у солдата невольно вырвалось:

– Как они, черти, все это сварганили?!

– Похоже, Сыны Агана использовали ноу-хау, которые находятся далеко за пределами нашего понимания, – заметил, не оборачиваясь, Харднетт. – И дело даже не в самой технологии, а в энергии, которую эти парни использовали. Ума не приложу, где они ее в таком количестве взяли?

– Быстрее нельзя? – вновь поторопила землян Тыяхша.

– Шире шаг на проходе, начальник, – передал Влад просьбу девушки. – Видишь, человек волнуется. У нее наверху, между прочим, родня.

– И без того почти бегу, – огрызнулся Харднетт, но шаг все-таки прибавил.

А через несколько поворотов вдруг сказал отеческим тоном:

– Кугуар, она тебе не пара.

– Кто мне не пара? – не понял Влад.

– Охотница.

– Чего ты, начальник, сочиняешь?

– Любовь, она как кашель – ее не скроешь. – Было слышно, что полковник еле сдерживает смех. – Кугуар, согласись, какая это пара: немногословная суровая туземка и рефлексирующий филолог-землянин? Смешно. И бесперспективно.

Влад обернулся к Тыяхше – слышит, не слышит? По выражению лица так и не понял. Вновь вонзился взглядом в стриженый затылок полковника и сказал:

– Не твоего ума дело, начальник. Это во-первых. А во-вторых, я – не филолог. Я солдат. Еще раз глупость ляпнешь – в бубен.

Харднетт отреагировать на грубость не успел – пройдя очередной поворот, они вышли в следующий зал. Он был точно таким же, как и первый. Только, само собой разумеется, колодец и столб из металла здесь отсутствовали. Но в остальном – все то же. Такие же двенадцать туннелей по кругу. Какой из них нужный, гадать не пришлось. Земляне знали это наверняка. Мало того, их туда тянуло.

– Я так понимаю, что ты, начальник, тоже где-то со Зверем поцеловался? – спросил Влад, нырнув в проход вслед за Харднеттом.

– Было дело, – признался полковник.

– Странно, что уцелел. В очках был и с ватными пробками в ушах?

– Линзы у меня на глазах защитные. Что же касается пробок… Не успел он мне ничего напеть. Я его, Кугуар, ножичком почикал. А ножичек у меня, между прочим, из раймондия.

Когда они миновали третий по счету зал, Влад задумался вслух:

– Интересно, почему Сыны Агана сами не отключили прибор, если знали, чем это все обернется?

– Я думал над этим, – подхватил тему Харднетт. – И у меня на этот счет две версии. Первая – морального плана. Вот, допустим, у тебя дома дырка в полу, через которую крысы вылезают по ночам и обгрызают детям уши. Как ты поступишь? Ты либо дырку зацементируешь, чтобы крысы ушли в другой дом, либо будешь караулить по ночам и крыс мочить. Сыны Агана выбрали войну. Решили как можно больше крыс извести. Мужественное, согласись, решение. И благородное.

– А вторая версия?

– Вторая – космологическая. И тут сложнее. До непостижимости. Возможно, они таким вот образом решали проблемы вселенской энтропии. Детали мне не по зубам. Это пусть специалисты потом кумекают.

– Если это «потом» будет, – хмыкнул Влад.

И наткнулся на мокрую от пота спину Харднетта. Полковник развернулся и с силой ткнул пальцем солдату в грудь:

– А вот тут нам надо постараться.

Какое-то время после этого они передвигались без разговоров. Только миновав еще девять залов-близнецов, Харднетт прервал молчание.

– Кугуар, скажи, почему ты из армии ушел? – задал он неожиданный вопрос.

Влад ответил не сразу, потом буркнул: