Читать книгу "Высшие кадры Красной Армии. 1917-1921 гг. - Сергей Войтиков"

Дальнейшая дореволюционного биография Плотникова стала историей поразительного успеха. В 1911–1912 годах он выступил инициатором создания акционерного общества «Ноблесснер» для постройки подводных лодок для Балтийского флота (партнер, Э.Л. Нобель, на своем механическом заводе производил двигатели Дизеля, имел патент и право продажи лицензий на них[1215]), с поддержкой также Петербургского учетного и ссудного банка. В связи с возобновлением программ морских вооружений Морское министерство проводило конкурс на подводную лодку для Балтийского флота, причем лучшие шансы имели подводные лодки конструкции И.Г. Бубнова (сходные лодки уже наметили и для Черного моря). Воспользовавшись конфликтом Бубнова с начальником казенного Балтийского завода и увольнением, Плотников через его брата Г.Г. Бубнова, также инженера-технолога, передал конструктору идею о создании частного завода по исполнению заказа на подводные лодки, а затем свел И.Г. Бубнова с Э.Л. Нобелем. Лодка Бубнова победила на конкурсе, АО «Ноблесснер», куда перешел работать И.Г. Бубнов, построило новый завод в Ревеле, приступило к производству подлодок, но запаздывало по срокам, и в условиях начавшейся Первой мировой войны часть заказа была передана казенным заводам; однако, несмотря на это, АО получило большой заказ на сборку американских подлодок системы Голланда.

«…Организатором он оказался неважным, …сила его была в другом, – характеризовал Плотникова И.Г. Бубнов, – я прямо поражался, как близко стоит он к жизни министерства. По целому ряду интересующих его вопросов он знал решительно все, что делается и говорится в министерстве, он знал мнения десятков лиц по этим вопросам и, точно расценивая влияние каждого из них, по-видимому, умел предсказывать результат». «Он сумел распространить такое влияние в морском ведомстве и так действовать в отношении других заводов, что я думаю, не ошибусь, если скажу, что раздача ведомством разных заказов фирмам производилась если не с его согласия, то с его ведома», – жаловался позднее представитель Путиловского и Невского заводов при морском министерстве генерал-майор в отставке Г.Ф. Шлезингер. По словам бывшего директора Путиловского общества и предшественника Плотникова на посту директора-распорядителя Общества «Г.А. Лесснер» Л.А. Бишлягера, «Плотников был у [морского министра И.К.] Григоровича настолько своим человеком, что влиял даже на все высшие назначения в этом министерстве»[1216]. В более крупном предприятии, в связи не с малой, а уже с большой судостроительной программой морского ведомства, в Русском акционерном обществе артиллерийских заводов (РАОАЗ), М.С. Плотников стал одним из четырех директоров, отвечая за оборудование[1217]. Русском акционерном обществе артиллерийских заводов, которое согласно контракту с правительством от 7 сентября 1913 года строило завод по производству морских орудий в Царицыне (в том числе, калибром крупнее, чем могли производить казенные заводы, т. е. 14 и 16), было представителем английской фирмы Виккерс, которая должна была поставлять такие орудия до завершения строительства, и было связующим звеном между двумя российскими банковскими синдикатами – Петербургским международным (т. е., применительно к судостроению – «Руссуд-Наваль» и другие предприятия, получившие ранее в 1911 году казенные заказы и реконструкцию верфей в г. Николаев) и Петербургским учетным и ссудным банками (соответственно – «Г.А.Лесснер», «Л. Нобель», «Ноблесснер»), что отражалось в смешанном составе правления. Хотя из-за начавшейся войны РАОАЗ, как и «Ноблесснер», постоянно срывало сроки постройки, оно получило заказ на артиллерийские орудия уже от военного ведомства. Заказ стал исполняться после передачи части оборудования группе сормовско-коломенских заводов, в результате в начале 1916 года встал вопрос о выкупе Царицынского завода в казну[1218].

В дополнение к способностям налаживать связи М.С. Плотников с помощью своих партнеров из Петербургского учетного и ссудного банка сделался и ловким финансовым дельцом: в 1913 году лидеры «кулисы» (биржевиков, не принадлежавших к «паркету», т. е. Фондовому отделу Петербургской биржи, и занимавшихся торговлей ценными бумагами в обход его правил) назвали общество «Ноблесснер» среди других АО, акции которых были выведены на рынок банками с большой выгодой для учредителей, так как вскоре упали ниже номинала[1219] (т. е. им удалось профинансироваться, обыграв спекулянтов).

Богатство и статус не заставили себя ждать: уже к 1913 году М.С. Плотников, проживая на Сампсониевской наб., 3 (неподалеку от заводов Лесснера) стал владельцем дома по адресу Эртелев пер., 7 (неподалеку от зданий Государственной канцелярии и газеты «Новое время»), а к 1915 году (проживая: Лицейская, 5) он стал также владельцем домов на углу Большого Сампсониевского проспекта и Выборгской ул., 25/1 (неподалеку от домов, принадлежавших Нобелям – № 29 и 31), также – Большого Сампсониевского проспекта и Нюстадской ул. 6/3а и на Надеждинской ул., 47. Если в 1913 году он числился в справочнике только директором акционерного общества «Г.А. Лесснер», то в 1915 году он уже директор также и общества «Ноблесснер», РАОАЗ, Акционерного общества торпедных заводов «Русский Уайтхед», Механического завода «Феникс», председателем правления электромеханического завода «Вольта» (Ревель), член совета Российско-американской резиновой мануфактуры «Треугольник», а к 1917 году – еще и председателем правления Русско-американского торгово-промышленного общества и директором правления Петроградского учетного и ссудного банка[1220], председателем правления АО «Саломас» (по изготовлению растительных жиров), также – член правления и акционер общества Пермских механических заводов (филиал заводов «Лесснер»), Южно-Сибирского общества горных и металлических заводов, АО «Сормово», Брагорского лесопромышленного общества, Южнорусского общества канатной промышленности; одну только свою недвижимость в Петербурге он оценивал в 6 млн рублей, и дом с землей в Ялте – в 500 тыс. рублей[1221].