Читать книгу "Ужас глубин - Карен Трэвисс"

На улицах начались пожары. Здания Серебряной Эры, резные деревянные наличники, горгульи, штукатурка — все это загорелось как спичка. Невидимый Эван запустил цепочку взрывов вдоль всей улицы, тянувшейся с севера на юг и разделявшей город на две части. Целый квартал загорелся почти мгновенно. Пары горючего, поднимавшиеся над пропитанным Имульсией мусором, заполнявшие пустые помещения, начали воспламеняться. Отовсюду слышались автоматные очереди.

Хоффман уже не знал, какое здание взорвется следующим. Пора было отступать к крепостным стенам и сосредоточить огонь в центре города. Он бросился к каменным ступеням, которые вели на галерею первого уровня, откуда увидел панораму горящего Анвегада. Он заметил троих своих солдат — убитых, но кто они, не понял. Однако на улицах валялось гораздо больше трупов инди.

— Хоффман — всем подразделениям. — (Рации работали, значит, центр связи еще не разнесло на кусочки.) — Всем подразделениям — отступаем к периметру. Пулеметчикам занять позиции на стенах.

Он не знал, слышит ли его кто-нибудь. Но он услышал «Стомпер» — ленточный станковый гранатомет, а затем, добежав до конца галереи, увидел и само орудие, а рядом — Бирна и Джаррольда.

Джаррольд заметил его и указал на объект, который они обстреливали:

— Сэр, вон на том складе сидят инди, примерно двадцать человек. Бай Так где-то в переулках со своими песангами.

— Я найду его. Но мне нужен автомат.

Хоффман забрал оружие у одного из убитых солдат — это оказался рядовой Инженерных войск Холлис. Половина города была охвачена пожарами, и Хоффман ничего не мог сделать для погибших, не мог убрать их тела из огня. Он знал, что, если ему суждено вернуться сюда, он даже не сможет найти их. Он вынужден был просто продолжать бой — спасаться от наступавшего пожара и уничтожать всех солдат противника, попадавшихся на пути. Пожар выгнал их на открытое место; для того чтобы найти какое-то укрытие, им необходимо было пересечь площадь — именно здесь Эван установил легкие пулеметы. Солдатам гарнизона оставалось лишь стрелять в тех, кто пытался выбраться. Хоффман, осматривая улицу за улицей, направился к старой части города — лабиринту узких переулков с нависавшими над головой балконами, где не мог пройти ни вездеход, ни БТР.

Сюда пожар не добрался. Либо взрывные устройства не сработали, либо в этом квартале не разбрызгивали горючее. Но где-то здесь песанги гонялись за инди, и Хоффману нужно было отозвать своих солдат, а потом найти инженера с огнеметом и очистить район. Добравшись до крошечной площади, от которой во все стороны расходилось штук десять улочек, он нашел Бая, Чо и Шима. Сначала он услышал неразборчивое бормотание на песангском языке, перемежавшееся воплями животного страха. Солдаты-горцы вышли из небольшой лавки: «Лансеры» за спиной, в руках — обнаженные мачете.

— Вы их потеряли? — спросил Хоффман.

Почему-то он решил, что они прекратили погоню и собрались заняться другим делом. Затем он заглянул в лавку сквозь витрину. Из нее торчало дуло пулемета, а внутри лежали пять мертвых инди, точнее, их куски.

Бай вытер пот с носа тыльной стороной ладони с таким видом, словно только что вспомнил о висящем на ремне автомате.

— Там слишком тесно, нельзя стрелять, — объяснил Чо. — У нас ближний бой по своему способу.

На них надвигалась стена раскаленного воздуха, выстрелы звучали все реже. Хоффману не удавалось ни с кем связаться по радио. Оставалось только обыскивать относительно целую часть города улица за улицей в поисках тех, кто еще остался в живых.

Взглянув на часы, он понял, что с момента первого взрыва прошел час. Пришлось поверить часам.

Вскоре он заметил кое-кого из артиллеристов и солдат своего взвода: некоторые из них обшаривали каменные здания, некоторые просто мелькали в конце улицы и исчезали за углом. Он вернулся к «Стомперу» — хотел найти Бирна. Бирн мог быть где угодно, но все солдаты знали, что при потере связи следовало двигаться к каземату, если была такая возможность.

— Сэм? — Хоффман двигался осторожно, опасаясь уцелевших инди. — Сэм, выходи, приятель. Бирн, где ты?

Бирн не покинул свой пост. Он сидел на корточках у небольшого ящика с гранатами, обхватив рукой ствол орудия и уронив голову на прицел. У Хоффмана что-то сжалось внутри. Он сразу понял, что произошло, но ему хотелось верить в то, что Бирн просто на несколько секунд решил передохнуть. Но солдат не пошевелился, даже когда Хоффман подошел к нему вплотную.

— Черт, Сэм! — Хоффман пощупал пульс на шее, затем заметил на его спине большое выходное отверстие. — Черт! Прости. Черт возьми, прости меня.

Глядя на неподвижное тело, Хоффман заставил себя собраться. Он двинулся дальше, считая убитых, пытаясь вспомнить, кого он видел живым, а кого — нет. Затем решил идти в точку сбора. Пад уже был там с пятью песангами и кучкой артиллеристов. У Карлайла были жутко обожжены руки, но он был жив.

— Мы победили, сэр, — сказал Пад. — Я связался со штабом бригады. Они знают, что город наш. Мы все-таки Непобедимые.

— Да, — пробормотал Хоффман. Где-то затрещал автомат. — Точно.

Ноги отказывались идти. Он кое-как добрался до оперативного центра и хотел было присесть, но все стулья вынесли, и он, привалившись к стене, сполз на пол и закрыл глаза. Сколько он ни плевался, во рту оставался неистребимый вкус дыма. Возможно, в конце концов, все это окажется напрасной затеей. Но Кузнецкие Врата не достались сволочам-инди.

Однако вряд ли это сильно утешит Шераю Бирн.

— Сэр! Хоффман, сэр! — Над ним стоял Бай Так и тряс его за плечо. — У вас радио? Слушайте!

Песанг приложил наушник к уху Хоффмана. Говорила пилот вертолета, бодрая женщина с позывными «ВВ», — это был один из новых «Воронов».

— «ВВ Один-Семь» вызывает Кузнецкие Врата, как слышите меня?

Хоффман не в силах был произнести ни слова. Вместо него ответил Бай Так:

— Кузнецкие Врата вызывают «ВВ Один-Семь», это стрелок Так. Лейтенант Хоффман ранен, но он говорит: где вы, мать вашу, шлялись, госпожа?

Пилот ответила по-прежнему веселым, приятным голосом:

— Кузнецкие Врата, это «ВВ Один-Семь» — к вам с обеих сторон направляется целая куча всякого транспорта КОГ, расчетное время прибытия — один час, но раненых готовьте для вертолета через десять минут.

Хоффман не ощутил эйфории. Он не зарыдал от счастья, не бросился на шею Баю Таку, не произнес подходящей заключительной реплики, чтобы подвести черту под этим кошмаром, как делали герои фильмов. В реальной жизни все было совсем не так. Его душила ярость, не находившая выхода. Было невыносимо думать о том, что теперь двое детей вырастут, никогда в жизни не увидев отца. Хоффман не мог представить себе ничего хуже этого.

Бай Так протянул руку и снял что-то со стены у него над головой. Это была одна из бесчисленных акварелей Сандера с видом Анвегада. Он осторожно свернул ее в трубку и сунул в пустую кобуру на поясе Хоффмана.