Читать книгу "Тайная история - Донна Тартт"

«Это я убил тогда старуху-чиновницу и сестру ее Лизавету топором и ограбил».

Вдруг всхлипы прекратились, словно кто-то дернул рубильник. Я осторожно приоткрыл глаза. Мистер Коркоран — слезы еще катились по багровым щекам, но в остальном он, кажется, вполне успокоился — с любопытством созерцал щенка спаниеля, который украдкой грыз его туфлю.

— Дженни, — сурово прикрикнул он. — Скверная собачка. Разве мама не отправила тебя гулять?

Он сгреб отчаянно барахтавшегося щенка и, сюсюкая, вынес в прихожую.

— Давай-давай, — раздался его беспечный голос. — Брысь отсюда.

Скрипнула дверь. Секунду спустя он возник на пороге с сияющей улыбкой: лучший в мире папа с рекламного плаката.

— Ну что, ребятки, как насчет пивка?

Никто не ответил — мы еще не оправились после недавней сцены. Меня била крупная дрожь, кровь стучала в висках, я не мог оторвать взгляд от его довольного лица.

— Ну, так чего? — заговорщицки подмигнув, спросил он. — Неужто тут все трезвенники?

В конце концов Фрэнсис, кашлянув, выдавил:

— Пожалуй, не откажусь.

Снова молчание.

— Я тоже, — обронила Софи.

— Для ровного счета? — подняв три пальца, бодро спросил меня мистер Коркоран.

Я пошевелил непослушными губами.

Он вперил в меня один глаз, словно пытаясь рассмотреть получше:

— Слушай, сынок, а с тобой мы ведь, кажется, незнакомы, а?

Я мотнул головой.

— Макдональд Коркоран, — сообщил он, протягивая руку. — Можно просто Мак.

Я промямлил свое имя.

— Как-как? — переспросил он, приложив ладонь к уху.

Я снова представился, на этот раз громче.

— А, так это ты из Калифорнии! А чего такой бледный? Где ж твой загар?

Расхохотавшись над собственной шуткой, он отправился за пивом.

Я обессиленно рухнул в кресло и осторожно огляделся. Комната напоминала фото из «Архитектурного обозрения» — похожая на чердак, несуразно большая, с прозрачным потолком и облицованным плитняком камином. Белые кожаные кресла, овальный журнальный столик — все современное, итальянское и жутко дорогое. Дальнюю стену занимал длинный застекленный шкаф, на полках которого красовались выставленные на всеобщее обозрение гравированные кубки, медали, ленты и почетные грамоты. Я поежился, заметив поблизости несколько внушительных погребальных венков. В сочетании со спортивными трофеями они наводили на мысль о Кентуккийских скачках.

— Какая красивая гостиная, — сказала Софи, и ее слова эхом отразились от витрин и блестящего пола.

— Спасибо, ласточка, — отозвался из кухни мистер Коркоран. — В прошлом году мы попали в «Образцовый дом», а два года назад — в интерьерный раздел «Таймс». Знаешь, я б, наверно, немного по-другому все обставил, но Кэти у нас последняя инстанция по дизайну, и как она скажет, так и будет.

Раздалось мелодичное «дин-дон», и мы переглянулись. После второго звонка из глубины дома послышался перестук каблучков, и, не удостоив нас ни словом ни взглядом, мимо продефилировала миссис Коркоран.

— Генри! Приехали твои гости! — крикнула она куда-то в сторону и открыла дверь. На пороге стоял посыльный: неуклюжий подросток, прыщи на физиономии кое-как замазаны телесного цвета «Клерасилом».

— Здрасьте-здрасьте, — сказала миссис Коркоран. — Ты откуда? Из «Волшебного букета»?

— Да, мэм. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь…

— Нет, погоди. Я сегодня звонила в фирму. Будь любезен, объясни, зачем ты доставил сюда все эти венки — утром, когда меня не было дома?

— Я ничего не доставлял. Я только что заступил на смену.

— Ты, кажется, сказал, что ты из «Волшебного букета»?

— Да, мэм, но…

Я от души сочувствовал пареньку.

— Я ведь вполне вразумительно объяснила, что хочу видеть дома только букеты и растения в горшках. А венки, будь добр, перевези в похоронное бюро.

— Извините, может, вам лучше снова позвонить менеджеру, и он…

— Боюсь, ты не понял. Я не желаю видеть эти венки в своем доме. Я требую, чтобы ты немедленно забрал их и отвез, куда я сказала. И не пытайся всучить мне еще один, — грозно предупредила она, когда посыльный поднял перед собой вычурный венок из красных и желтых гвоздик. — Просто скажи от кого.

— «Скорбим вместе с вами. Мистер и миссис Роберт Бартл», — прочитал мальчик, покосившись в блокнот.

— А, это от Бетти с Бобом? — спросил мистер Коркоран. Он как раз появился в гостиной, еле удерживая в руках четыре банки пива — почему-то он решил обойтись без подноса.

Миссис Коркоран и бровью не повела.

— Папоротники можешь внести, — бросила она посыльному, с глубочайшим отвращением разглядывая завернутые в фольгу горшки.

Когда тот ушел, миссис Коркоран принялась осматривать растения, приподнимая веточки в поисках отмерших листьев и помечая что-то на обороте конвертов серебряным карандашиком.

— Видел венок от Бартлов? — спросила она мужа.

— Правда молодцы?

— Ничего подобного. Я считаю, подчиненные должны знать меру. Подозреваю, Боб скоро подъедет к тебе насчет повышения.

— Дорогая, ну что ты.

— И цветы тоже — просто ужас, — сказала она, брезгливо уминая пальцем почву в горшке. — Эта сенполия совсем засохла. Луиза умерла бы со стыда.

— Не подарок дорог, а внимание.

— Разумеется, но все равно… Нет, если я что и вынесла из всей этой истории, так это что ни в коем случае нельзя заказывать цветы в «Волшебном букете». В «Цветочном рае» гораздо лучше, просто никакого сравнения. Фрэнсис, — не поднимая головы, продолжила она тем же скучающим тоном. — Мы ведь, кажется, с Пасхи не виделись?

Фрэнсис отхлебнул пива.

— О, у меня все по-прежнему, — произнес он с деланой беспечностью. — А вы как поживаете?

Миссис Коркоран со вздохом покачала головой.

— Нам, конечно, сейчас очень нелегко. Столько хлопот навалилось. Стараемся решать вопросы постепенно и не загадывать на завтра. Я и представить не могла, как, оказывается, трудно родителям смириться и перешагнуть… Генри, это ты? — внезапно спросила она, заслышав чье-то шарканье на ступеньках.

— Нет, мам, это я.

— Сходи за ним, Пат, и приведи сюда, — скомандовала она в сторону лестницы и снова повернулась к Фрэнсису:

— Утром мы получили чудесные белые лилии от твоей матушки. Кстати, как у нее дела?

— Спасибо, неплохо. Она сейчас в Нью-Йорке. Она так расстроилась, — прибавил он, смутившись, — когда узнала про Банни. (Накануне Фрэнсис рассказал мне, что во время телефонного разговора с его матерью случилась истерика, справиться с которой удалось только при помощи транквилизаторов.)