Читать книгу "Антарктида. Четвертый рейх - Богдан Сушинский"

— Уже кое-что. А вам удалось определить по карте то место, на котором атланты передали нам фон Риттера?

— Нет. Мне удалось установить приблизительные координаты его, однако все три попытки обнаружить то кратерное плато, в котором эта встреча происходила, — ни к чему не привели. И потом, как только мы приближались к установленным мною координатам, навигационные приборы начинали беситься, все вокруг мгновенно покрывалось серой пеленой, но самое страшное, что, как говорят в таких случаях пилоты, терялось ощущение неба, то есть пилоту трудно определять, где небо, где земля.

— А что говорят ощущения и предчувствия — ваши и других пилотов?

— Все кажется, что за нами постоянно кто-то наблюдает, а как только мы приближаемся к этому району Икс, перед нами попросту захлопывают «дверь», как перед нежелательными гостями.

— И мы должны быть благодарными хозяевам Внутреннего Мира уже хотя бы за то, что делают они это по-джентльменски, не наказывая вас за излишнее любопытство и за стремление во что бы то ни стало завладеть образцами их техники.

— А ведь даже трудно представить себе, что бы случилось, если бы они оказались более воинственными.

— Очевидно, не сумели взрастить своего фюрера.

66

Февраль 1939 года. Антарктика.

Борт германского авианосца «Швабенланд»

В Гельголандскую бухту, которой завершалось устье Эльбы, «Швабенланд» входил на рассвете. На материке уже должна была царствовать весна, однако Северное море все еще оставалось во власти негустого, но холодного тумана, сквозь который прибрежные скалы острова Шархерн просматривались, как отколовшиеся от Антарктиды и ушедшие далеко в океан айсберги.

Не зря барону фон Риттеру порой казалось, что Антарктика все еще не желает освобождать их из своего плена и что это по ее воле большую часть бесконечно длинного пути от Новой Швабии они прошли в холодных ветрах, штормовых дождях и в преисполненных таинственной сумеречности туманах.

Катер, появившийся откуда-то из-за островного мыса, так напропалую шел наперерез мощному авианосцу, что капитан цур зее едва успел скомандовать «лево руля», хотя в момент произнесения этих слов уже понимал, что слишком запоздал с ними. И лишь мастерство рулевого катера спасло его самого и его суденышко от, казалось бы, неминуемой катастрофы.

— Кажется, у нас ожидаются гости, — проворчат только что поднявшийся на капитанский мостик фон Готт и на всякий случай выхватил из кобуры пистолет.

— Море неожиданных гостей не признает, — в тон ему мрачновато заметил командир «Швабенланда».

— Отряд СС, с оружием — на палубу, и действовать согласно инструкции! — тотчас же отдал распоряжение дежурному офицеру фон Готт. — Без команды или до первого выстрела противника — не стрелять!

— А ведь мы уже вроде бы у своих берегов, — задумчиво проследил фон Риттер, как проскочивший у самого носа корабля катер медленно разворачивается и вновь направляется в сторону «Швабенланда», словно готовится к повторной «торпедной» атаке.

Все прояснилось через несколько минут. Когда катер почти вплотную подошел к левому борту, один из стоявших на его палубе офицеров в черном прорезиненном плаще взялся за рупор:

— Здесь группенфюрер СС Шауб,[112]личный адъютант фюрера! Капитан цур зее фон Риттер, прикажите остановить корабль и спустить трап!

Поднявшись на палубу, Шауб — невысокий широкоплечий крепыш — поздравил барона фон Риттера и всю команду «Швабенланда» с успешным завершением экспедиции и приказал ему вместе с гауптштурмфюрером Крозеттом спуститься в катер.

— Но я должен привести корабль в Гамбург.

— Вы должны делать только то, что вам прикажет фюрер, — довольно вежливо и в то же время назидательно напомнил ему генерал-лейтенант СС. — Но даже когда приказа фюрера не поступало, вы все должны делать так, как если бы завтра вас отдадут под трибунал за его невыполнение.

— Глубокомысленно, — вынужден был признать фон Риттер. — Однако хотелось бы знать, чем вызван ваш визит?

— На острове ждет самолет, который доставит нас в Мюнхен. Фюрер хочет услышать ваш рассказ первым. И должен вам заметить, что это его право такое святое, как и право первой ночи. А «Швабенланд» доведет фон Готт. Уж с этим-то он наверняка справится.

Командир корабля уже подошел к трапу, когда Шауб вдруг спросил:

— А письменный отчет вы захватили?

— Нет.

— Немедленно взять.

— Но я не успел его завершить.

— А чем вы занимались все те недели, в течение которых «Швабенланд» шел в Германию? — искренне удивился личный адъютант Гитлера. — И запомните, фюрера вовсе не интересует то, сколько макаронов вы съели сами, а сколько скормили пингвинам. Его интересуют высшие интересы рейха.

Даже близость гор не могла заставить мюнхенцев забыть, что их благословенный фюрером город расположен на юге Германии. Весь тот путь, который проделал их «мерседес» из аэропорта в столицу Баварии, был соткан из изумрудных склонов небольших холмов, из таинства придорожных перелесков и очаровательных лугов, нарисованных кистью природы по берегам небольших речушек, наполнявшихся весенними потоками, ниспадавшими с окрестных предгорий. Только теперь, после нескольких месяцев пребывания в Антарктике и в открытом океане, барон фон Риттер по-настоящему учился замечать красоту всего того обыденного мира, который беззаботно открывался ему из-за стекол автомобиля.

Коричневый дом, о котором фон Риттеру приходилось только слышать, буквально поразил его величием своих архитектурных форм и необычностью убранства.

— И красота никакой Золотой Пирамиды Жизни Страны атлантов сравниться этим великолепием не может, — вырвалось у барона, когда, в сопровождении все того же Шауба, они с Крозеттом проходили через Мраморный зал.

— Какой пирамиды? — приостановился от удивления личный адъютант фюрера.

— Пирамиды Жизни, — охотно объяснил барон. И лишь когда Шауб переспросил: «И эта пирамида находится в Стране атлантов?» — понял, что сболтнул лишнее.

— Только вы об этой пирамиде не слышали, господа, — резким голосом предупредил он. — Считайте это притчей из морского фольклора.

— А, — простодушно согласился Шауб, — вот и я удивился: — При чем тут пирамиды, если судно пришло из Антарктики?!

* * *

Первым фюрер пригласил в кабинет командира «Швабенланда», и Крозетту пришлось ждать своей очереди очень долго. Прежде чем задать фон Риттеру хотя бы один вопрос, Гитлер внимательнейшим образом прочел отпечатанный на пишущей машинке официальный отчет, в котором, естественно, ни слова не молвилось о посещении Внутреннего Мира; бережно разгладил последний листик его и, только теперь взглянув на лежавший в нише бокового столика магнитофон, поднял глаза на капитана цур зее.