Читать книгу "Странствия Властимира - Галина Львовна Романова"

Не проверив даже, целы ли мешки в тороках, люди отправились в город. Всех торопили Киллик и Синдбад. Мореход горел желанием поскорее уйти от умирающей лошади, а предводительница спешила пересечь город до наступления темноты—во тьме таинственные слуги Чары и ее сторожа выходят на добычу.

Понемногу все забыли о том страшном и неведомом, что подстерегает их в пути. Полуразрушенные дома высились справа и слева — успевай только смотреть. Люди вертели головами, разглядывая каменные стены, купола крыш и увенчанные изображениями птиц колонны. Колючий кустарник и ползучие лианы оплетали их, крошили камень корнями. Широкие листья закрывали полустертые временем и дождями надписи. Киллик пробовала читать некоторые из них — подобные знаки были на украшениях дев-птиц, — но за древностью лет смысл их забылся.

Синдбад совершенно оправился от несчастья с лошадью и весь так и лучился любопытством.

— Знакомо мне здесь все, — объявил он, — Хотя и не похоже… Но в Индии старые разрушенные города выглядят точно так же. — Он подбежал к обветренным развалинам и оперся на колонну. — Вот такие крыши у многих храмов в Индии. Только там звери другие высечены и люди с головами чудовищ и шестью руками, а порой и тремя головами, а в каждой голове — по три глаза. И вся разница… Впрочем, тут Индия недалеко… Может, кто-то сюда и приходил кроме нас…

— Ага, и если и был, го все до тебя унес,—усмехался Гаральд. — И правильно сделал — на чем ты награбленное отсюда потащишь? На себе?

— У нас нет времени бродить по этому городу, — осадил всех Буян. — У нас цель есть, и глупо ее отбрасывать!

Киллик шла впереди, показывая дорогу. Чем ближе подходили они к центру города и чем выше поднимался перед ними купол храма, тем осторожнее она была. Доходя до поворота, она останавливалась и украдкой выглядывала за угол.

Завернув за угол в очередной раз, Киллик вдруг вскрикнула и метнулась назад. Лицо ее побелело, глаза испуганно расширились.

— Все, — выдохнула она. — Пришли!

— Мы у Храма? — спросил Буян. Предводительница покачала головой.

— До Храма еще надо пересечь площадь, — тихо сказала она. — Но хода нам дальше нет.

— Что случилось?

Вместо ответа она молча указала глазами за угол.

Затаив дыхание, словно это могло помочь, Буян подкрался к углу и выглянул.

Впереди раскинулась ровная площадь, заполненная синеватым вечерним светом. Полумрак выползал изо всех щелей, где уже клубилась ночная тьма — в долинах темнеет гораздо раньше, чем на равнине. Прямо напротив улицы, на которой затаились пришельцы, находился каменный храм — покрытые сетью трещин стены с полустертыми узорами и надписями, статуи, почти потерявшие форму и рушащиеся под тяжестью лиан, плоские вытертые ступени и широкий зев входа.

На плоских ступенях, свернувшись клубком, лежала толстая змея.

В полумраке трудно было точно разглядеть все извивы ее тела. Ясно было одно: она могла проглотить сразу не одну, а двух лошадей. Ее выпуклая голова была украшена многочисленными наростами и гребнями. Положив голову на ступень, змея дремала. Через минуту она приподняла голову и зевнула, издав тот самый звук, что все слышали наверху.

Лошади опять заволновались, а Буян поскорее вернулся назад, прислонившись к углу дома. — Что там? — спросили у него.

— Змея.—Для пущей убедительности гусляр развел руками, — Просто чудовище… Слопает всех нас и не заметит.

— Говорят, победить ее невозможно, — вставила Киллик. Гусляр отмахнулся от предводительницы дев-птиц, как от назойливой мухи.

— А мы и не будем с нею сражаться, — отмолвил он. — По крайней мере, в открытом бою…

— Заметил я, что вы, славяне, никогда не принимаете открытого боя, коли есть возможность избежать его, — презрительно отметил Гаральд.

— Конечно! Ведь мы пришли сюда, чтобы вернуться, — хладнокровно сказал Буян и оглядел своих спутников. — Так, — протянул он, пересчитав их глазами, — нас четверо…

— Ты ошибся, нас шестеро, — обиженно поправил его Слав. — И две женщины…

— Нет, я верно сосчитал, — возразил ему Буян. — Змее мы можем выставить для боя лишь четверых всадников, не более. Эти четверо и выйдут на бой. Двое из нас с женщинами останутся тут, дожидаться исхода боя. Тот из четверки, кто выживет, добудет в Храме Чару и вместе с Властимиром вернется в сад Кощея… Придется тебе, княже, уступить на час-мал своего Облака Славу или хоть Синдбаду, а самому тут побыть.

Все обернулись на резанца, ожидая, что тот будет рваться в битву, но тот спокойно спешился и протянул повод коня, предлагая взять его любому. Даже Облак был удивлен его поступком.

— Даже пусть и уцелею, все равно Чары мне без глаз не сыскать, — объяснил Властимир. — Но уж следующий бой — мой!

Слав и Синдбад одновременно протянули руки к поводу Облака, но в самый последний миг бывший раб Кощея опередил морехода.

— Ты своего коня загубил, — молвил он, — теперь тебе чужого доверять опасно!

Спорить было бесполезно, и мореход остался с князем и женщинами.

Четверо всадников выехали на площадь. Змея на ступенях храма все еще зевала, растягивая пасть так, что оставалось только удивляться, как она ее не сломает. Она была не одна. Несколько десятков тонких и толстых, больших и маленьких, ленивых и проворных тварей ползали по площади подле старшей Змеи. Они первыми заприметили всадников и с шипением подняли тревогу.

Огромная змея прекратила зевать и воззрилась на пришельцев. В ее золотистых глазах посверкивал разум — она понимала, что это люди, и готовилась к какому-нибудь подвоху.

Всадники приближались шагом, сдерживая лошадей, которые порывались взвиться на дыбы и сбросить седоков. Буянил даже старый Облак с непривычки к новому всаднику.

Змея дала всадникам подойти ближе, чтобы ударить наверняка. Люди не успели заметить, когда ее огромное тело свернулось в единый клубок, из которого торчали лишь голова и кончик хвоста. Не открывая пасти и не издав ни единого звука, змея ринулась в атаку.

Она избрала своей жертвой белого и лучше видного в полутьме Облака, рассчитывая сбить его с ног одним ударом и покончить со всадником. Но старый конь вдруг скакнул вверх, поджимая ноги, и голова змеи пронеслась над землей, не задев его. В воздухе он брыкнул задними ногами и тяжело опустился на пару шагов впереди того места, где стоял ранее.

Этого мига, как ни краток он был, змее хватило, чтобы вернуться на ступени. С некоторым замешательством она смотрела на всадника, который исчез из-под ее носа, а потом опять возник ближе, чем был.

Не дав ей времени, чтобы сообразить, в чем дело, остальные трое всадников бросились врассыпную. Перед мордой змеи остался только белый конь.

Каждая змея нападает на то, что движется, и эта была не исключением. Облак, словно чуя слабое место своего врага, замер, как статуя, и змея забыла о нем. Справа и слева от нее двигались всадники.