Читать книгу "Земля мертвых - Жан-Кристоф Гранже"

Как только Собески арестовали, передо мной открылась столбовая дорога. Я взяла на себя его защиту, только чтобы вернее его погубить. Собески был фальсификатором, и эта его деятельность стала лучшим алиби. Ссылка на Гойю позволяла мне и обвинить его, и оправдать – с Пересом в качестве запасного подозреваемого. У меня большой опыт в судебных прениях, я знала, что все сказанное во время заседаний будет сметено кровавыми подписями на полотнах. Чтобы воздействовать на умы, нет ничего лучше, чем подпустить немного театральных эффектов…

Одна деталь, которую никто не знал: офицеры управления по ценностям никогда бы не стали делать анализы живописного слоя на современных произведениях Собески. Мне пришлось отправить им письмецо с советом приглядеться в этом направлении.

Вопреки тому, что ты мог себе вообразить, самоубийство Собески не переполнило меня счастьем. Я хотела, чтобы он подыхал в тюрьме медленной мучительной смертью, ну да ладно, его повешение с использованием узла из моего собственного образа действий стало непредвиденной концовкой. В одном Собески следует отдать должное: он был последователен в своей глупости. До самого конца он остался провокатором, каким его все знали. Этим узлом он хотел еще раз обмануть своих врагов, ткнуть носом в их ошибку, пусть даже ценой признания своей вины.

Мне оставалось только умереть. Я должна была пройти через ту же пытку, которой подвергла других. Что хорошо для них, хорошо и для меня. Тогда почему анестезия? Токсикологические анализы обязательно выявят эту деталь. Не для того, чтобы меньше страдать, а только ради уверенности, что сумею закончить дело. А боль могла бы лишить меня ясности сознания.

Моя смерть вызовет среди копов большой переполох, но я хотела бы продолжить нашу с тобой игру. Ты будешь потрясен моей смертью, сначала ты решишь, что убийца по-прежнему жив, потом выяснишь, что я покончила с собой. Естественно, ты подумаешь, что я выбрала тот же образ действий, чтобы оправдать Собески.

До истины еще далеко… Поиски привели тебя сюда, в склеп «всех Собески». Мы семья, Корсо, и мы должны покоиться вместе в той вечности, которую нам никогда не следовало покидать.

Но почему пятый гроб с твоим именем? На восточной границе я провела годы, роясь в архивах мэрий, жалобах, заявлениях, черновых записях жандармерий. Я проверила учетные книги больниц, расположенных в зоне, где охотился Собески. Я подслушивала в кафе, в лавочках и даже в домах престарелых…

Сотню раз я думала, что нашла очередную жертву насильника, а затем, за неимением доказательств, оставляла след. С уверенностью я могла судить только о Софи Серей, Элен Демора, Марко Гварньери – и о себе самой. Анализы ДНК дали мне необходимое подтверждение.

Но пока я носилась по этим просторам, дьявол подкинул мне подарок. Что-то вроде бонуса. Еще одно изнасилование. Еще одно анонимное рождение. Еще один ребенок.

Его мать, семнадцатилетняя студентка из Гренобля, тоже написала жалобу, но расследование ничего не дало. На время беременности она переехала в Ниццу, там родила и отказалась от ребенка. Она думала таким образом стереть из памяти тот чудовищный случай, но уловка не сработала: несколько месяцев спустя в приступе депрессии она покончила с собой. Мальчик, родившийся в результате этого перелома судьбы, сначала рос как сорняк, начав с наркотиков, подростковой преступности, вплоть до убийства, но потом выправился благодаря одной женщине-полицейскому, сыгравшей роль крестной феи. В дальнейшем он стал одним из лучших копов в управлении уголовной полиции. Никого тебе не напоминает?

Я уже давно сделала твой тест ДНК: половина твоего генетического материала принадлежит демону. Ты первый сын Филиппа Собески. Моя мечта – чтобы ты вел расследование и вся эта история действительно стала семейным делом – осуществилась.

Ты думал, что расследовал дело и поймал виновного – и что обретешь со мной любовь… Все это была иллюзия. Ты просто играл свою роль в нашей семейной драме. За это я тебе благодарна, ты был великолепен. Только не вздумай сейчас открыть правду кому бы то ни было: наша история заканчивается в этом склепе и касается только нас.

Тебе осталось только одно: покончить с этим в свой черед.

Корсо, ты же знаешь: всю жизнь ты боролся как мог. Ты стал копом, ты женился, у тебя появился ребенок – но ничто не могло тебя спасти. Ты преступник. Ты убийца. Ты извращенец. У тебя гнилая, ядовитая, порочная кровь. Чем раньше ты с этим покончишь, тем лучше. Мы – генетическая ошибка. Ни ты, ни я ничего не можем с этим поделать: наше время – отравленное время.

Ты не обязан действовать немедленно. Пусть твое решение вызреет. Подумай о своих сестрах, грязных распутных стриптизершах, о своем брате Марко, дилере-наркомане, который не стоил и дозы. Подумай обо мне, нашедшей смысл жизни только в убийстве и кровожадности. Подумай о своем отце, средоточии зла, который никогда не должен был существовать.

Таков твой клан, такова твоя кровь.

Я не говорю тебе «прощай», а только «до скорого». Я знаю, что могу на тебя положиться. Ты всегда жил с этой раной, с этим разъедающим нас обоих раком. Наше место здесь, на кладбище в Тье, ибо мы произошли от худшего из ничтожеств. Никто нас не хотел, никто нас не ждал. Мы появились мертвыми еще до того, как родились.

Однажды, возможно, мы получим второй шанс, мы родимся от истинного влечения, мы будем желанными, жданными, любимыми… Но сегодня единственный выход – это Земля мертвых, наш фамильный склеп: я жду тебя здесь, как косточка внутри плода.

Клаудия

104

Когда он вышел из склепа, в море могил наблюдалось волнение. Копы с оружием в руках сновали среди надгробных плит и кустов, как если бы подозреваемый мог таиться среди мертвецов. И это было почти правдой, потому что Корсо только что вышел – то ли зомби, то ли про́клятая душа – после семейного собрания в склепе.

Сирены по-прежнему надрывались, черный дым коптил небо, атмосфера конца света. Потрясающе. Стефан ковылял в свете угасающего дня. Наконец-то он все узнал о своих корнях, и оставалось только посмеяться: он плоть от плоти врага, он родился от семени убийцы, вышел из мира преступлений. С тех пор как он стал копом, Корсо не переставал бороться со своими собственными истоками – средой убийц, насильников, людей вне закона, тех, кто был выброшен обществом и платил ему сторицей, сея смерть и панику на земле.

Первый же увидевший его жандарм наставил на него оружие и окликнул, к нему присоединились другие. Они выследили наконец свою добычу, того, кто уложил двух человек средь бела дня на тихой мирной улице. Корсо-убийца, Корсо-коп, Корсо – дитя зла поднял руки, как любой другой бандит, у которого не остается выбора.

Его уложили на землю, обыскали, надели наручники. Его прижали лицом к безымянной могиле. Ему зачитали его права и посулили сезон в аду[91].