Читать книгу "Невинные - Ребекка Кантрелл"

Испытывая безмерную слабость, Иуда смежил вежды, но погрузился не во тьму, а в золотой свет. Холод и боль отступили пред этим сиянием, оставив по себе лишь ликование.

— Откуда тебе ведомо, как мы проведем вечность? — достиг его слуха шепот.

Он отверз очи в самый последний раз. Теперь ее сияние пробилось к нему сквозь катаракты во всей красе, во всем своем небесном великолепии.

— Я тоже прощена, — возгласила сивилла. — И призвана в свое последнее жилище.

Она воспарила над ним, уплывая прочь. Искариот потянулся к ней, обнаружив, что руки его сотканы из чистого света. Взяв его за руку, Арелла потянула его из бренной оболочки в свои вечные объятья. Купаясь в любви и надежде, они поплыли навстречу своему вечному покою.

Вместе.

17 часов 09 минут

Никто не проронил ни слова.

Как и Эрин, все они лицезрели, как Арелла воспылала светом, омыв кратер теплом и ароматом цветов лотоса. И все, и больше ничего.

Осталось лишь тело Иуды, но оно прямо на глазах рассыпалось во прах, вздымаемый ветром, смешиваясь с вечными песками, отмечающими место его окончательного упокоения.

— Что с ним случилось? — сдавленным от тревоги голосом спросил Томми.

— Постарел до своего естественного возраста, — ответил Рун. — От юноши до старика за считаные удары сердца.

— Со мной тоже так будет? — Томми охватил ужас.

— Я бы не тревожился на сей счет, пацан, — отозвался Джордан. — Ты был бессмертным всего пару месяцев.

— Это правда? — повернулся мальчик к графине.

— Полагаю, что да, — сказала Элисабета. — Слова солдатские здравы.

— А как же ангел? — Томми разглядывал пустое место в пустыне. — Что случилось с ней?

— Если пускаться в догадки, — взяла слово Эрин, — я бы сказала, что она и Иуда были вознесены вместе.

— Ему бы это понравилось, — заметил Томми.

— Я тоже так думаю.

Эрин сплела пальцы с пальцами Джордана. Тот сжал руку чуть крепче.

— Но отсюда следует, что мы остались тут без ангелов. Разве не должен был хоть один из них благословить эту книгу?

— Быть может, они уже сделали это, — Эрин повернулась к Бернарду. — Небо снова ясное.

Кардинал нашарил под рваными одеяниями доспехи и рванул за молнию так, будто хотел оторвать ее напрочь. Наконец открыв ее, извлек Кровавое Евангелие. И поднял на трясущихся ладонях с тревогой во взоре.

Том в кожаном переплете выглядел ничуть не изменившимся.

Но все они знали, что истина заключена внутри.

Поднеся книгу Томми, Бернард с виноватым видом благоговейно вложил ее в руки мальчика.

— Открой. Ты это заслужил.

Вот уж действительно.

Сев на пятки, Томми положил книгу на колени. Одним пальцем медленно приоткрыл обложку, словно страшась того, что она может явить.

Эрин заглядывала ему через плечо с таким же беспокойством, с отчаянно колотящимся сердцем.

Томми опустил открытую сторонку обложки на колено, явив взорам первую страницу. Изначальный рукописный отрывок теплился во тьме мягким сиянием, четко прорисовывающим каждую букву.

— Тут ничего нового, — смятенно, жалко проронил Бернард.

— Может, это означает, что все закончилось, — предположил Джордан. — Нам больше ничего не надо делать.

Если только…

Эрин знала, что это не так.

— Переверни страницу.

Облизнув верхнюю губу, Томми повиновался, перелистнув первую страницу и открыв следующую.

Она была все так же пуста — а затем проступили темно-алые слова, пробежав по ней тонко начертанными строками. Эрин представила, как Христос выписывал греческие буквы, макая перо в собственную кровь, дабы донести эту чудесную благую весть.

Страница стремительно заполнялась строка за строкой — их было куда больше, чем первый раз, когда книга явила свое послание. Строки сложились в три кратких стиха, сопровождаемых заключительным посланием.

Томми протянул книгу Эрин.

— Вы ведь можете это прочитать, правда?

— Конечно, может, — Джордан положил ей руку на здоровое плечо. — Она ведь Женщина Знания.

В виде исключения Эрин не почувствовала желания поправить его.

Аз есмь.

Едва она взяла книгу, как странная сила хлынула в нее от обложки через ладони. Слова воссияли перед ее взором ярче, словно прочесть написанное здесь было предначертано ей от века. Внезапно Эрин охватило ощущение, что книга и написанные здесь слова принадлежат только ей.

Мысленно переводя с древнегреческого, она вслух зачитала первый стих.

— Отныне Женщина Знания связана с книгой нерасторжимо и никто не может отторгнуть книгу у нее.

— Что сие значит? — вопросил Бернард.

Эрин чуть пожала плечами, уразумев ничуть не больше, чем он.

Тогда Джордан вынул книгу из ее рук. И как только Евангелие оторвалось от пальцев Эрин, слова исчезли.

Бернард ахнул.

Грейнджер поспешно забрала книгу обратно, и слова вспыхнули снова.

— Все еще сомневаетесь насчет нее? — ухмыльнулся Джордан Бернарду.

Кардинал же просто взирал на книгу с мученическим видом, словно любовь всей его жизни вырвали у него из рук. И, может статься, так оно и было. Эрин вспомнила, что чувствовала, когда ее отослали обратно в Калифорнию, сочтя недостойной иметь дело с этой чудесной книгой.

— А что там еще сказано? — поинтересовался Томми.

Переведя дух, Эрин перешла ко второму стиху.

— Воитель же Человеческий… — Она бросила взгляд на Джордана, уповая, что там что-нибудь хорошее. — Воитель же Человеческий так же нерасторжимо связан с ангелами, коим обязан своей бренной жизнью.

И едва она договорила, как Джордан вздрогнул и оторвал драные остатки левого рукава напрочь. И охнул. Сделанная там татуировка обратилась в пламя, сияющее золотом. И почти тотчас же угасшее, оставив по себе лишь синие линии чернил на коже.

Он потер плечо и затряс кистью.

— Я по-прежнему чувствую, как оно жжется в глубине. Как тогда, когда Томми оживил меня.

— И что это означает? — Эрин поглядела на остальных.

Судя по выражениям лиц, ответа никто не знал.

Слова нашлись только у Христиана:

— Пахнет кровь Джордана, как прежде, так что он не бессмертен и всякое такое.

— Хватит меня нюхать, — насупился Стоун.

Оставив эту загадку до поры в покое, Эрин перешла к третьему и последнему стиху, зачитав вслух: