Читать книгу "Закон сильного - Ярослав Денисенко"

– Всему свое время, – ответил я. – Сначала дневник, потом твои контуры, затем у меня есть дело в Нижнем городе. После чего я намереваюсь убраться из Нираны как можно дальше. Какие-нибудь развалины с полезными артефактами будет самое оно.

– А ты не привык мелочиться, – хмыкнула химера. – Но мне нравятся эти планы. Все, кроме одного. Нижний город. Там полно стражи, и обычной, и нашей. Неужто это дело важно настолько, чтобы так из-за него рисковать?

– Оно еще важнее, – отрезал я, выставляя окончательную точку в этой теме. – Тебя я с собой не тащу. Оставайся здесь, коли так боишься стражи, встретимся потом за городом.

Я успел обернуться, чтобы взглянуть на маленькое окошко под крышей как раз в тот момент, когда там погас свет.

Работа по восстановлению плетенок оказалась не столько трудной, сколько кропотливой, требующей внимания и сосредоточенности. В общем… Химера была совершенно права с выбором в пользу Палиара в доме архимагистра Дайне. Тогда я вряд ли бы вообще справился с этой задачей. Оказалось, что бесконтрольно наполнять энергией можно лишь мощные плетения вроде щитов, а мелкие и хрупкие волна грубой силы способна просто смести. В общем, Илиро должна была благодарить по гроб жизни дохлого урода Айхерна. Не только за трофейный концентратор, но и за непредусмотренную тренировку на тонкость управления даром.

Я справился – хоть и умаялся до невозможности. Трехвостые кометы! Все-таки хрупкие плетения целительской и бытовой магии не моя стихия. Даже наполнить их энергией оказалось работенкой, после которой хотелось кого-нибудь пристукнуть. Просто так, из общей озлобленности. О том, какими нервами надо обладать, чтобы их сотворить, я не решался даже представить.

Когда последний бледный контур на теле химеры засветился ровно и ярко, время давно перевалило за полдень, но расслабляться было рано. Чем дольше я остаюсь в городе, тем больше шансов напороться не на одних, так на других моих неприятелей.

Я окончательно решил повременить с передачей зеленого свитка до тех пор, пока не разберусь, что это такое и какую реальную ценность представляет. В конце концов, пропал он не вчера, и ринская школа пока стоит на месте. Значит, подождет еще, не развалится.

С химерой мы условились встретиться к вечеру в перелеске ниже по течению Дилы. Бывшая чародейка обещала позаботиться о лошадях и провизии – совершенно необходимых вещах для скрытного поспешного бегства.

О переправе через реку договаривалась Илиро – готов поспорить, тщедушный пьянчуга Тарс, с которым та сторговалась насчет лодки, теперь подумает трижды, прежде чем вновь приложиться к бутылке. Не каждый день к тебе являются желтоглазые ящеролюды с требованием перевезти на тот берег. Всю дорогу Тарс боязливо косился на закутанную в плащ фигуру, а когда считал, что зловещее существо отвлеклось и не видит, бросал весло, сооружая знак, предохраняющий от злой судьбы и черного колдовства. На спутника же страшной твари старый пьяница не обратил ни капли внимания. Он меня попросту не признал, хоть прежде и видел неоднократно, и это значило одно: я изменился внешне так же сильно, как внутри.

Совсем недавно я был простым парнем с улицы, для которого завтра – далекое недостижимое будущее, разделение на друзей и врагов ведется по границам бандитских вотчин, источник вселенского зла лежит по ту сторону реки, а заканчивается эта самая вселенная где-то в районе городских окраин, за которыми начинается Неведомое, дальше которого лишь мир ящеролюдов. В кого теперь превратился этот отчаянный парень, я и сам уже толком не понимал. «Вот и будет время разобраться, – решил я, перебирая в пальцах успокаивающий теплом осколок на шнурке. – Как только уберусь отсюда к ящеролюдам».

Лодка шваркнула бортом о каменную пристань Нижнего города. Я даже не представлял, что скорлупина Тарса способна передвигаться с такой скоростью, какую бедолага развил, спеша убраться от пугающих пассажиров.

Мы с химерой поднялись по ступенькам на шумную и многолюдную площадь главного городского рынка. Здесь наши пути расходились. Магистру Илиро стоило позаботиться о снаряжении в дорогу, а у меня оставалось последнее дело в этом городе, который я намеревался покинуть надолго, если и вовсе не навсегда. Тай.

Чем дальше от рыночной площади, тем безлюднее становилось вокруг. В поисках адреса, указанного Безухим, я постепенно углублялся в жилые кварталы Нижнего города: тихие, спокойные улочки, застроенные небольшими домиками из кирпича или камня. В Высоком городе многоэтажные громадины, теснящиеся вплотную друг к другу, оставляли угнетающее впечатление. Улицы Нижнего умиротворяли ленивым спокойствием. Дома здесь стояли не так плотно, у каждого оставалось место для аккуратного дворика или даже небольшого сада. На изящных балкончиках стояли вазоны с цветами, фасады многих домов увивал плющ и дикий виноград.

Уют, спокойствие и достаток – вот что олицетворяли собой эти районы. Появление здесь Ксина Чертополоха в его прежней ипостаси, несомненно, вызвало бы переполох. Прилично одетый парень непонятного рода занятий тоже тревожил воображение местных сплетниц, но совершенно не в тех масштабах, как мог бы это сделать знаменитый бандит-маг.

Миновав несколько тенистых зеленых улочек, я очутился на вершине одного из многочисленных холмов, известной беды что Нижнего города, что Садов, распластав которые в плоский блин можно получить город вдвое большего размера.

Этот холм был самым крутым и высоким, за что проходящая здесь улица и получила название Горбатой. Приметный домик с острой крышей под нарядной красной черепицей я углядел сразу, вместе с раскидистым деревом, растущим прямо под забором. И это место выбирал командир боевой пятерки?! Мои оценки этого парня, и без того невысокие, упали ниже самых глубоких коридоров городских катакомб. Еще бы приглашение вывесил для грабителей всех мастей – заходите, гости дорогие!

Впрочем, мне как раз стоило порадоваться недалекости ума боевика, предоставившего такой роскошный способ попасть внутрь. Одна беда, лезть придется средь бела дня, на виду у всей улицы. Пару мгновений я подумывал над тем, чтобы вернуться, когда стемнеет, потом обругал себя полнейшим идиотом. Ночь – не самое подходящее время для того, чтобы нагрянуть в любовное гнездышко, свитое чародеем Эдейро. Волна темной ярости поднималась во мне при звуках этого имени, но все же… Стоит взглянуть правде в глаза, с командиром боевого отряда мне не хотелось бы схлестнуться даже в лучшей своей форме, не то что сейчас, когда от силы вернулась едва половина. Он может быть хоть десять раз дураком, но драться с живым тренированным магом – это вам не плетенки безответные рассеивать. От всей души я жаждал оторвать этому парню голову, а прежде и кое-что еще, но понимал, что орешек не по зубам.

Ладно. О том, что делать с чародеем Эдейро, разберемся по мере необходимости. Пока же задача – найти Тай.

Я как раз прикидывал, как быстрее и сподручнее будет вскарабкаться по шершавому темному стволу, когда от ближайшей стены отделилось смутное пятно. Очертания начали проясняться, сквозь дымку проступили нити магического контура, затем они погасли, открывая того, кто находился внутри этого маскирующего кокона. Среднего роста мужчина, довольно худощавый на вид. Самое обманчивое сложение: такие могут оказаться как хилыми слабаками, так и жилистыми крепышами, опасным сочетанием ловкости и силы. Я склонялся ко второму варианту, несмотря на мягкую, слегка рассеянную улыбку, придающую ее обладателю вид мечтательного чудака, погруженного в собственные мысли. Определить на вид возраст незнакомца оказалось делом непростым. Движения его были быстрыми и четкими, обветренная загорелая кожа смотрелась по-юношески свежей, но в выражении глаз проскальзывало нечто такое, что я видел лишь у глубоких стариков, набравшихся житейской мудрости, перед которой отступала любая сила. Ну да это еще куда ни шло: на то он и маг, чтобы в двести выглядеть едва на тридцать. Но в густых орехово-русых волосах незнакомца отчетливо просвечивала седина, о происхождении которой оставалось лишь гадать. Одет мужчина был просто, не сказать – бедно. Длинная рубаха из коричневого льна, льняные же штаны, растоптанные мягкие сапоги. Единственным оружием можно было считать посох около трех локтей длиной с солидным концентратором в навершии.