Читать книгу "Экстр - Дэвид Зинделл"

– Ее создали во времена Великой Чумы, да?

Харра чуть не выронила чашку от удивления.

– Откуда, пилот, вам может быть известно то, что так прочно забыли старейшины нашей Церкви?

– Я изучал вашу историю. – И Данло рассказал, что он каждое утро, надевая священный шлем, исследует разные кибернетические пространства. – Я отыскал ваши архивы, ваши исторические массивы – те, в которые доступ не запрещен. Там содержится много информации.

– Во время Чумы из каждых десяти детей умирало девять, а кое-где умирали девяносто девять из каждой сотни. Поэтому женщинам необходимо было рожать как можно больше.

– Но ваш народ пережил Чуму.

– Да, в отличие от многих других. Но мы верим, что заплатили за это дорогой ценой. Программа Прироста и по сей день сохраняет ту форму, в которой ее приняли Иви Сигрид Ивиасталир и старейшины ее Койвунеймина.

– И каждая женщина обязана родить не меньше пяти детей?

– Да, если она замужем.

– Но при этом ей желательно родить в десять раз больше?

– И еще больше, если ей дано. Таков идеал.

– Очень много детей получается.

– Слишком много, – тихо, почти шепотом, сказала Харра. – Слишком много наших людей питаются недостаточно хорошо.

Данло склонил голову, вспомнив, что значит быть голодным. Подростком, совершая путешествие в Невернес, он чуть не умер от голода на морском льду.

– Но ведь в Алгоритме сказано, что каждый преображенный будет вечно сыт бесконечным телом Эде?

– Да, но те, кто еще не преобразился, тоже должны чтото есть.

– Бертрам Джаспари сказал бы, что страдания, переносимые в этой жизни, – это тест, показывающий, кто достоин преображения, а кто нет.

– Да, сказал бы.

– И все ивиомилы поддержали бы его в том, что все страдания будут вознаграждены, когда Архитектор умрет и его “я” перейдет в вечный компьютер.

– Это все мои дети, пилот! – Харра показала на фотографию своей семьи. – Мои малютки. И они голодают. Истина о существовании зла и страданий входит в Четыре Великие Истины, но искать страдания без нужды – это хакр против Бога.

– Программа Прироста вызывает бездну страданий.

– Вот почему мы должны быть чрезвычайно осторожны при форматировании и редактировании программ.

– Программу всегда проще написать, чем переписать, да?

Харра кивнула.

– Ошибка, включенная в программу как решение временной проблемы, пусть даже очень серьезной, может причинить большой вред.

– Ошибка, – задумчиво произнес Данло. – Вроде вируса.

– Что вы имеете в виду?

– Иногда избавиться от ошибки становится невозможно, как от аномального вируса, внедрившегося в чью-то ДНК.

Харра печально улыбнулась этой жуткой метафоре.

– Мы боимся, что наша Святая Церковь всегда была консервативна. К сожалению, мы сохраняем не только позитивное, но и негативное.

– Такова суть каждого ортодоксального учения, разве нет?

– Да, вы правы.

– И все-таки ваша Церковь обеспечила себе путь к переменам.

– О чем вы?

– Я узнал, что Святые Иви могут принимать новые программы.

– И как же, по-вашему, это происходит?

– Я узнал, что Святая Иви является хранителем первого компьютера Эде. Первого вечного компьютера, в который он поместил свою душу.

– Не слишком ли много вы узнали? – улыбнулась Харра.

– Известно, что Программа Эде для вселенной внесена в этот компьютер и что одна только Святая Иви может контактировать с ней.

– Что еще вам известно?

– Что только Святая Иви может читать Бесконечную Программу Эде и решать, какие программы Церкви соответствуют ей, а какие нет.

– Неужели? – В темных, почти черных глазах Харры, устремленных на Данло, горел огонь нерушимой веры. Поток невысказанного прошел между ними, и Данло понял, что она никогда не пойдет на контакт с вечным компьютером Эде из экономических или политических побуждений.

– Если Святая Иви вдохновлена свыше, – сказал он, – и видит вещи в истинном свете, она, так там сказано, может переписывать старые программы или вводить совершенно новые. Это в ее власти, правда?

Харра выпила еще чаю и вздохнула.

– А не сказано ли там, что никто из Иви не пользовался этой властью уже пятьсот лет?

– Не знаю.

– Мы сознаем свою власть, пилот, но власть – непростая вещь. Мы имеем возможность контактировать с вечным компьютером Эде…И молимся о том, чтобы всегда использовать эту возможность для получения новых откровений.

– Да… понимаю.

– Мы обладаем также полномочиями принимать новые программы и вводить их в каноны Церкви – осуществлять перемены, как говорите вы.

– Ведь это и значит быть Святой Иви, да?

– Хотелось бы надеяться. Но мы Не уверены, есть ли у нас влияние, чтобы заставить всю Церковь принять новую программу.

– Вы думаете, что ивиомилы не согласятся с новой Тотальной Программой?

– Очень может быть.

– И что они не примут новой редакции Программы Прироста?

– Старейшина Бертрам определенно сказал, что не примут.

– Значит, вы боитесь раскола?

Данло, cжимая в руках флейту, смотрел в грустные карие глаза Харры, а она смотрела на него. Потом она отпила глоток чаю и сказала:

– Да, мы боимся раскола. Чуть ли не больше всего мы боимся, что Архитектор восстанет на Архитектора в войне, которую ивиомилы неизбежно назовут фацифахом. Что эта проклятая священная война, в которую старейшине Бертраму не терпится ввергнуть всю вселенную, все-таки начнется. И все же…

– Да?

– Возможно, нам предоставляется великий шанс. Возможно, это критический момент для Церкви – и для самой Вечной Программы Эде.

Да, бесконечные возможности, подумал Данло, глядя на Харру. Он приложил флейту к губам и промолчал.

– Ввод новых программ может быть опасен, – продолжала она, – но опасно и то, что Церковь загнивает под спудом неверных программ. Где же риск больше?

– Я не знаю. Но если вы, благословенная Харра, уверены, что новые программы соответствуют Вечной Программе Эде, разве не должны вы попытаться ввести их, невзирая на риск?

– Мы боимся, что должны.

– Что же тогда?

– Мы пока не знаем, так это или нет. В данный момент у нас есть только наше личное понимание того, что требует от нас Вечная Программа Эде.

– Правда?

– И мы не смеем вступить в контакт с вечным компьютером, чтобы удостовериться в нем.