Читать книгу "Эфирное время - Полина Дашкова"

Им хотелось что-то делать, не терять надежду. Столькоинформации: портрет, дневник Сони Батуриной, где точно обозначено место – итупик! Разве можно в это поверить, остановиться? А в такой ситуации люди, какправило, совсем теряют голову. Тогда умник Паша нашел Красавченко, чтобыпроверить всех последующих владельцев участка. Честно говоря, я была почтиуверена, что действительно – тупик. Брошь найти невозможно. Но потом, когдаузнала, что копию броши делал отец Бутейко, поняла: никакого тупика нет.Наоборот, все просто.

– Как же просто? – буркнул Пныря. – Я, например, не понимаю.

– До сих пор? Странно. Я ведь тебе еще вчера объясняла. Тымне, разумеется, не поверил, но за брошкой все-таки послал команду, – Варязасмеялась и долго не могла остановиться. Даже слезы брызнули.

– Эй, кончай! – сердито рявкнул Пныря.

– Ладно, прости. Не буду. Я ведь не над тобой, над ними. Онисами между собой несколько раз говорили о том, как жаль, что отличный мастерВячеслав Бутейко больше не делает копий. Что-то с ним случилось летом 85-го.Уволился из ювелирного магазина, перестал принимать заказы, порвал старыесвязи, живет замкнуто, почти в нищете, и боится даже разговаривать о своемпрежнем ремесле. Неужели нельзя было догадаться, что если в том же, 85-м,пропал без вести алкоголик Кузнецов, единственный возможный владелец броши, тодолжна быть какая-то связь!

– Но ведь это могло быть простым совпадением, – сквозь зубыпробормотал Пныря.

– Конечно, – кивнула Варя, – я не спорю.

– И все-таки, ты могла хоть как-то намекнуть, ведь, если быэтот придурок Красавченко начал действовать, твой Мальцев мог бы в итоге всепотерять.

– Но он не начал, – улыбнулась Варя, – ты, Пныря, умный исильный. Ты его вовремя обезвредил.

– Ладно, не язви, – поморщился Пныря, – я тебя серьезноспрашиваю, почему не вмещалась?

– Во-первых, не хотела светиться. Я же дурочка, разговоровумных не понимаю, пропускаю мимо ушей, поэтому при мне можно обо всем говорить,не стесняясь. Ну а во-вторых, я поняла, что они задумали, слишком поздно, когдаКрасавченко уже подъехал к Беляевой, и профессор Пашенька поднял панику, сталтерзать брата звонками из Монреаля.

Пныря поерзал на диване, вытащил из кармана пиджака большойкожаный футляр, раскрыл и протянул Варе.

– Вот она, брошка с «Павлом». Посмотри, какая красота.

Варя равнодушно взглянула на мерцающий цветок с платиновымидрожащими лепестками, на «Павла», который таинственно светился в полумракесалона, и отвернулась.

– По-моему, от копии ничем не отличается. У папы Бутейкополучилось даже лучше, чем у ювелира Ле Вийона. Я, когда увидела ее в коллекцииМальцева, долго не могла понять, что же они с ума сходят, если вот она, брошь с«Павлом». Только потом узнала, что у них все-таки копия.

– Нет, ты в руки возьми, посмотри внимательней. Вещьуникальная, безумных денег стоит.

– Продашь? Или себе оставишь?

– Пусть пока полежит. Зачем продавать? Да ты не бойся,можешь даже примерить. Вот, зеркало есть.

– Ага, я примерю, а потом меня машина собьет или кирпич наголову свалится, – Варя опять засмеялась, но на этот раз успокоилась быстро,допила свой сок и закурила еще одну сигарету. – Представляю, что бы сейчас былос моим Мальцевым, с профессором Пашулей. Наверное, совсем бы с ума сошли. Вон иу тебя, Пныря, глазки засверкали. Теперь я вижу, они у тебя действительнокарие.

* * *

Поздним вечером, в уютной гостиной Дмитрия ВладимировичаМальцева весело пылал камин, свет был погашен, горели свечи. На кругломжурнальном столике стояла бутылка французского коньяка, две маленькие рюмочкииз богемского хрусталя. Павел Владимирович сидел на кушетке, поджав ноги, листалочередной каталог «Драгоценные камни и ювелирные украшения».

Дмитрий Владимирович расхаживал по гостиной со стаканомминералки в руке. Варя в кресле у камина читала учебник философии раннеговозрождения.

Дмитрий Владимирович, проходя мимо, поцеловал ее в пробор итихо спросил:

– Когда у тебя следующий экзамен, солнышко?

– Завтра, – ответила она, не поднимая головы от учебника.

– Митя, может, все-таки пригубишь коньячку? – подал голосПавел Владимирович. – Не каждый день в тебя стреляют, и не каждый день твоюжизнь спасает особо опасный преступник.

– А что, этот спецназовец с овчаркой оказался преступником?– Варя вскинула испуганные глаза. – Откуда вы знаете? Он что, приезжал сегодня?

– Его арестовали на дороге, в пяти километрах от поселка, –ответил Павел Владимирович, – но он оказал сопротивление, ранил двоихоперативников. Его застрелили прямо там, в лесу.

– Ой, мамочки, – Варя прижала ладонь к губам, – ужас какой!А откуда узнали, что он преступник?

– Ты бы шла спать, детка, – сказал Дмитрий Владимирович, –первый час ночи.

– Да, сейчас, – кивнула Варя, – только выйду, подышу немногоперед сном.

Она соскользнула с кресла и, как была, в тапочках, вшелковом домашнем платье, вышла в сад. На свежих сугробах лежали, как лоскутыжелтого бархата, отсветы горящих окон. Неподвижная гладь бассейна слабодымилась от лунного света. Варя подошла к самому краю, присела на корточки,долго, пристально глядела на воду, словно пыталась проникнуть взглядом в самуюглубь бездны, в черный бездонный квадрат посреди белого, покрытого чистымснегом сада. Наконец медленно поднялась, вытянулась в струнку, скинула платье,тапочки, осталась в одних трусиках и, крепко зажмурившись, с коротким звонкимкриком прыгнула в бассейн. Брызги вспыхнули в фонарном свете. Варя быстро,легко поплыла.

В доме хлопнула дверь, выскочил Дмитрий Владимирович,кинулся к бассейну.

– Варюша! Ты с ума сошла! Я сейчас, держись! Эй, быстро сюдаполотенце, одеяло.

Когда он добежал до бассейна, она уже вылезла, тут жеподоспел охранник с махровой простыней. Варя дрожала, но счастливо улыбалась.

– С ума сошла! – повторял Мальцев, кутая ее в простыню,поднимая на руки и целуя мокрое, холодное лицо. – Ты же плавать не умеешь!

– Оказывается, умею, – Варя весело засмеялась, обвила егошею ледяными русалочьими руками, – Митенька, миленький, ты женишься на мнекогда-нибудь или нет?

– О, Господи, конечно, женюсь, счастье мое.

* * *

Экзамен по философии Варя сдала на «отлично», причем на этотраз была уверена, что такую оценку ей поставили вовсе не из-заблаготворительной деятельности Дмитрия Владимировича. Она действительно неплохоподготовилась, к тому же билет достался не самый сложный.