Читать книгу "Ведьмы танцуют в огне - Юрий Чучмай"

До входа оставалось всего несколько шагов, как из дверей вышел Денбар. Готфрид поспешно надвинул шляпу, чтобы тюремщик не увидел лица.

Кажется, старик не узнал его. Прошёл мимо, занятый какими-то своими мыслями, щурясь от ветра, дующего в лицо. Но, как только Готфрид положил руку на ручку двери, сзади донеслось:

— Вам туда лучше не ходить, герр Айзанханг.

Готфрид оглянулся через плечо. Старик как будто хотел сказать что-то ещё, но промолчал. Секунду они стояли, глядя друг на друга, потом Денбар развернулся и побрёл дальше, а Готфрид открыл тяжёлую дверь.

Внутри было тепло и тихо, стражников не было. Только одинокий звук шагов гулко звучал под сводами — кто-то ходил между камерами.

Готфрид узнал его.

— Отойди, — холодно сказал он, вынимая шпагу. Шершавый эфес приятно тяготил руку, давая уверенность в том, что правда на стороне владельца.

— Я поклялся защищать веру! — гордо ответил одинокий страж, также доставая оружие. — Не надо, Готфрид. Ведь ты же сам говорил, что нельзя идти против Бога, пусть даже ради других. Не бери грех на душу!

— А ты предал нашу дружбу и встал на защиту кучки головорезов, — Готфрид смотрел противнику прямо в глаза, выплёвывая фразы, словно раскалённый свинец. — Ты защищаешь убийц. Они убивают людей, прикрываясь именем Христа. Нашими руками они грабят знать и простой люд. На нас уже столько греха, что вовек не отмыться. Но я в этом больше не участвую, и мне нет дела до их бесчинств — Бог сам рассудит, кто был прав. Я лишь хочу вернуть Эрику, и больше ничего!

— Готфрид, опомнись! — Дитрих почти умолял его. Куда делся его привычный нажим в споре? Куда исчезло всё его бахвальство и показное равнодушие? — Эта ведьма околдовала тебя! Да, нам с тобой приходилось мучить и убивать людей, но Апокалипсис и впрямь надвигается — посмотри, война, чума, смерть и колдовство вокруг! А ты, ради какой-то… ради Эрики, хочешь поставить под угрозу жизни простых людей… Я не пропущу тебя, что бы ты ни говорил. Мой долг защищать веру, а ты предал то, чему присягал, — он оглянулся, словно опасаясь, что из темноты на него бросится неведомый чёрный зверь.

— Люди и так под угрозой! Фёрнер с епископом убивают невинных, а разбойники, что приносят подати, гуляют на свободе! Я сам это видел! Эрика не сделала никому зла, она просто пыталась сбежать! А ты вернул её Фёрнеру, не зная, что он связался с язычниками! Потому-то и убивает христиан как скот!

Дитрих минуту колебался, остановившись и глядя пустыми глазами на бывшего друга.

— Дитрих, — продолжил Готфрид, — просто дай мне дорогу. Мы уйдём с ней и всё это кончится. Многие бегут отсюда, потому что это место проклято Богом.

— Я не побегу, — Дитрих снова стал резким и твёрдым. — Лучше уходи сам, потому что вдвоём вам не уйти. Слышишь, Готфрид? Вам не уйти, и я не могу тебя пропустить. Просто не могу.

— Тогда сразимся, — мрачно изрёк бывший солдат инквизиции. — Нам и вправду пора заканчивать.

Его шпага метнулась вперёд, чтобы полоснуть Дитриха по животу, но тот крутнулся вправо с одновременным выпадом, от которого Готфрид еле сумел уйти.

— Готфрид, перестань! Просто уйди, и я ничего не скажу герру…

Восьмёрка, удар по шпаге, удар по правой руке, а потом ещё один, прямо по черепу.

Дитрих отшатнулся и закатил глаза, будто пытаясь разглядеть страшную рану на голове. По лбу его сочилась кровь. Он поднял глаза на Готфрида — взгляд его был молящий, жалобный. Пытаясь что-то промолвить, он с грохотом упал лицом вниз.

И Готфрид понял, что как бы ни ненавидел его сейчас, этот последний взгляд останется с ним навсегда.

Ты станешь тем, кого ненавидишь! — вертелось в голове.

* * *

Дождь со снегом летели в лицо, забивались под одежду, залепляли глаза. Погоня, кажется, отстала, благо в мокрой каше сложно различить следы. Но Барс всё же остановился в тени трёх сосен и оглянулся. Позади была только серая стена дождя с белыми мухами снежинок, за которой уже скрылись стены города.

Из-за стражников, увязавшихся за ним, он решил не идти к Беттине-Арнике — она ещё маленькая, сходка может пройти и без неё. Он отдышался и пошёл вглубь леса. Туда, где в старой охотничьей хижине, уже собрались его оставшиеся собратья.

С небес летел мокрый снег, вялые ручейки стекали по крыше дома, под которой висел гул десятков голосов. Барс приблизился, заглянул сначала в окно, а затем уже открыл дверь.

Здесь были как новые последователи общины, так и старые, бежавшие и спрятавшиеся в городе. Их собралось здесь не больше двух десятков — последние выжившие в жерновах охоты на ведьм. Некоторые уставились на него, другие продолжали о чём-то бурно спорить.

— Мать арестовали! Лиса предала нас! — громко сказал Барс, перекрывая галдёж. — Мы должны уходить из города…

Собратья гневно зароптали, кто-то в голос начал ругать всю инквизицию и епископа вместе с ней.

— Куда нам бежать, Барс? — спросил седоусый Вол. — У нас здесь семьи, друзья… Давайте останемся! Рассеемся по городу, никто нас не найдёт!

— Правильно он говорит, — вмешалась старуха-Ива. — Вы, молодые, ещё можете убежать, а нам-то уже никак.

— Я тоже хочу остаться, — сказал кто-то позади остальных.

— Лиса предала нас! — повысив голос, повторил он. — Вы что, не понимаете? Она знает многих из нас по именам, знает, где мы живём… Я думаю, к каждому нашему дому приставлены стражники!

Трое парней помоложе стояли поодаль и вполголоса ворчали, что хорошо бы дать инквизиторам бой.

— Почему ты уверен, что это Лиса, — спросил Белый.

— Когда я шёл к Арнике сегодня, видел её у дома Айзанханга. Она несла с собой вот эту маску.

Он развернул тряпки и отдал личину в руки более опытных колдунов. Те заинтересовались, начали рвать её друг у друга из рук, как дети.

— Нужно выбрать новую жрицу, — предложил один из молодых.

— Нужно уходить, и прямо сейчас, — отрезал Барс. — Хэлена могла рассказать инквизиторам о нашей сходке.

— Да брось, она ведь не знала, — сказал Белый.

— Но она могла рассказать о хижине, — упёрся Барс.

Внезапно со стороны леса послышались грубые голоса, крики команд, лязг железа и скрип тележных колёс. Собратья сразу смолкли, прислушиваясь.

— Это инквизиция! — закричал кто-то, и трое молодых парней сразу же выхватили ножи.

Началась давка, через окно было видно, как из леса появляются городские стражи в своих тяжёлых доспехах и с неизменными алебардами наперевес.

— Закрывайте дверь! — закричал Адльмюллер.

Её захлопнули так быстро, будто были вышколены в имперской армии. Как только бухнул тяжёлый засов, все затихли. Было слышно только ругань и звон железа снаружи. За окном споро собирались ландскнехты городской стражи. Они окружали дом, блокировали каждое окно, несколько человек встали у выхода. За ними ехала телега, покрытая тёмной рогожей.