Читать книгу "В поисках тигра - Коллин Хоук"

Он с притворным огорчением покачал головой.

– К сожалению, сейчас у меня нет времени даже на небольшой сеанс пластической хирургии. Я бы с огромным удовольствием преподал тебе несколько уроков послушания. Единственное, что может соперничать с удовольствием искромсать твое тело этим ножом, это возможность изуродовать тебя на глазах у принца. Полагаю, ему понравится мое скромное рукоделие.

Мне было страшно. Если бы Локеш не парализовал меня своими чарами, я бы все равно оцепенела от страха. К этому нельзя было подготовиться. Сражаться с чистым, беспримесным злом оказалось гораздо труднее, чем я думала. Железные птицы, бессмертные мартышки и каппы просто выполняли свою работу. Они охраняли волшебные дары, которые я пришла забрать, это была честная игра по честным правилам. Но противостоять Локешу, смотреть, как он поигрывает своим ужасным ножом перед горлом Кишана, было невыносимо страшно.

Я изо всех сил старалась не слушать, как он разглагольствует о мучениях, которым подвергнет Кишана. Это было омерзительно. Меня бы непременно вырвало, не будь я парализована. До сих пор я просто не могла себе представить, что кто-то может быть настолько жесток. Мне хотелось заткнуть уши. Мой бедный Рен несколько месяцев подвергался пыткам этого психованного изверга! При одной мысли об этом у меня сердце обливалось кровью. Локеш совмещал в себе коварство императора Палпатина из «Звездных войн» и садистскую жестокость Ганнибала Лектора. Он был одержим жаждой власти, как лорд Волан-де-Морт, и бессердечен, как Минг Беспощадный, убивший собственную дочь. Так же, как и сам Локеш. Внутри у меня все тряслось от ужаса. Я не могла смотреть, как он будет мучить Кишана. Я просто не могла этого вынести.

Когда Локеш схватил Кишана за подбородок, приготовившись располосовать ему лицо, до меня вдруг дошло, что хотя я сама не могу пошевелиться, но Золотой плод по-прежнему подчиняется моим мысленным указаниям. Я пожелала первое, что пришло мне в голову. Я заказала карамель, и она явилась. Мощный град круглой и твердой, как камень, карамели. Он обрушился на комнату, перебив все мониторы и расколов одно из окон. Дробный грохот оглушил меня. Звук был такой, как будто тысячи мраморных шариков высыпались на стеклянное озеро. Кругом все билось и разлеталось на осколки. Мы с Кишаном тоже оказались под обстрелом твердых кругляшей. Висевший у меня за спиной рюкзак спас мою шею от перелома, но бедному Кишану пришлось несладко. К счастью, он не утратил способности быстро исцеляться, но я уже не рассчитывала на то, что мы выйдем отсюда живыми.

Вскоре весь пол оказался на целый фут погребен под слоем разноцветной карамели. Некоторые драже при падении раскалывались пополам. Одна из них ударила Локеша под глаз, и тот, пошатнувшись, упал на пол. Изрыгая бранные междометия на своем родном языке, он барахтался в карамели, пытаясь встать на ноги и выяснить, откуда сыпется этот град. Затем он заметил, что в пылу возни потерял свой нож и стал разгребать драже, ища его. К этому времени нас с Кишаном засыпало почти до плеч.

И тут здание вновь содрогнулась, и участок стены рядом с нашим отсеком обрушился вниз. Локеш, уже отыскавший свой нож, кое-как поднялся с пола, подскочил к Кишану и стал рвать с него амулет, пока не порвал цепочку, оставив алый кровоточащий рубец на его шее.

Быстро наклонившись, Локеш прижал лезвие ножа к лицу Кишана и прошипел:

– Мы еще встретимся. – Он жутко оскалился в улыбке. – Скоро.

Он медленно провел лезвием по щеке Кишана вниз, к горлу, оставляя ужасный кровавый шрам. После этого он с мучительным стоном оторвался от своей жертвы, утопая в драже, добрался до стены и нажал невидимую кнопку. Стенная панель отодвинулась, и Локеш растворился в черном провале.

Сразу после этого первые байга, ведомые мистером Кадамом, ворвались в кабинет и бросились поднимать нас с пола. Кишан уже почти исцелился, только рубашка у него была вся залита кровью. Порез на щеке оказался очень глубоким. Снаружи донесся рев мотора, затем последовал оглушительный треск, и машина, вырвавшись из подвального помещения бункера, понеслась по грунтовой дороге прочь из деревни. Я могла бы остановить ее двигатель при помощи Золотого плода, но намеренно не сделала этого.

Да, мне стыдно в этом признаться, но я просто побоялась снова сталкиваться с Локешем. Ни за что на свете я не хотела увидеть его снова. Пусть поскорее скроется из глаз и из памяти! Стоя в оцепенении, я последними словами ругала себя за трусость. Если бы я могла шевелиться, то забилась бы в темный угол и дала волю слезам.

Локеш был слишком могущественен. Мы не могли его победить. Лучшее, на что мы могли надеяться, это избегать встречи с ним.

Я понимала, что Кишан и мистер Кадам будут разочарованы моей трусостью. Теперь я знала цену своей воинской отваге. Огромные железные птицы? Не вопрос! Каппы? Фаниндра и Рен справятся с ними. Мартышки? Ничего страшного, от синяков и царапин не умирают. Но Локеш? Нет. Перед этим врагом я втягивала голову в плечи и пускалась наутек. Я не понимала, почему он вызывает у меня такой животный ужас. Ведь он был всего-навсего чудовищем. Очередным монстром, с которым нужно было сразиться. Только у этого монстра было человеческое лицо. И это почему-то делало его гораздо более страшным.

Через несколько минут чары, которыми Локеш обездвижил меня и Кишана, потеряли свое действие. Сбросив оцепенение, мы стали разминать затекшие конечности. Как только к Кишану вернулись силы, он побрел через горы карамели мне на выручку. Мистер Кадам остался отдавать приказы байга, а мы с Кишаном отправились на поиски Рена. Тут и Фаниндра соизволила очнуться и помочь нам в розысках. Пошевелившись, она стала расти.

Я опустила руку вниз, чтобы ей было легче соскользнуть на пол, и золотая змея заструилась мимо ящиков и коробок с боеприпасами. Возле отсека, который я приняла за тупик, она вдруг остановилась и приподняла головку, пробуя языком воздух. Потом она юркнула под какие-то ящики, позволив Кишану более тщательно осмотреть это место. Ящики оказались пустыми, и Кишан стал быстро отшвыривать их в сторону. За ними оказалась запертая дверь. Не успели мы и глазом моргнуть, как золотой хвостик Фаниндры скрылся под ней. Кишан навалился на дверь, тщетно пытаясь открыть ее. Когда стало ясно, что у него ничего не получается, я решила попробовать взорвать замок молнией. Мне потребовалось несколько минут, чтобы вновь разжечь в себе пламя. Только мысль о Рене, страдающем за запертой дверью, позволила мне преодолеть внутреннее оцепенение.

Дверь распахнулась, Кишан сделал вдох – и ноздри его раздулись. Все пространство внутри было пропитано густым, едким и сладковатым запахом человеческой крови и пота. Я сразу узнала это место. Я уже была здесь раньше. Это была пыточная камера, в которой Локеш терзал Рена. Ужасного вида инструменты висели на стенах и были рядами разложены на сверкающих хирургических столах. Ноги у меня приросли к полу при одном взгляде на эти кошмарные орудия и при мысли о том, какие страдания Локеш причинял ими человеку, которого я любила.

Современные хирургические инструменты лежали в медицинских лотках, более древние приспособления занимали места на полу и стенах. Я не могла удержаться. Протянув руку, я дотронулась до истрепанных концов плети. Машинально провела пальцем по ручке огромной столярной киянки и затряслась всем телом, представив, как она дробит кости Рена. Мой взгляд уперся в длинный ряд ножей всех видов, размеров и форм.