Читать книгу "Великий Дракон - Олег Дивов"

Я посмотрела на Суна. Он объяснил:

— Вы просили о помиловании для этих людей. Это невозможно. Но наши юристы нашли другое решение. Есть старый, но неотмененный закон о поручительстве. Он не применялся к людям, совершившим особо тяжкие преступления. Но мы учли особые обстоятельства. Одна из преступниц была несовершеннолетней. Трое действовали подневольно. И один — вы сами раскаетесь, что поручились за него. Но именно его преступления наименее тяжкие. Ваше прошение рассмотрят в суде завтра. Я надеюсь, что его удовлетворят. А Председатель Юй надеется, что под вашим благотворным влиянием преступники исправятся, осознают свою вину и искупят ее честным трудом на благо новой родины.

Я поморгала. Посмотрела в бумагу, испещренную китайскими иероглифами.

— Полковник Сун, я не справлюсь без вашей помощи. Мой китайский слишком плох, чтобы читать на нем юридические фразы.

— Конечно.

За полчаса мы управились с заполнением, я расписалась где надо. Прокурорша велела секретарю подать кофе.

— Леди Берг, вы иностранка. Мой долг — предупредить вас. Китайцы всегда стараются заменить смерть пожизненным трудом. Это хорошо для всех. Но я сомневаюсь, что эти люди способны исправиться. Вы благородная дама, вы жалеете их, но они мерзавцы.

— Госпожа прокурор, эти люди не так плохи, как кажутся. Я видела их в минуты тяжелых испытаний. И они показали себя людьми, а не скотами. Каждому из них грозила гибель. Спастись можно было, предав меня и моих товарищей. Но они предпочли бежать с нами сюда, надеясь на снисхождение суда. Если человек в минуту смертной опасности спасает товарищей, а не предает их, думая лишь о себе, — он не безнадежен. И уже за одно это люди заслуживают жизни.

— Вы правы. Но вам будет очень, очень трудно. Зачем вы попросили забрать их? Вы могли бы попросить заменить им смертную казнь длительным или пожизненным заключением. Этого вполне достаточно, если хотите отблагодарить их за помощь. А вы взвалили на себя такую ношу.

— Ничего, — я улыбнулась. — Лучше делать добрые дела и ошибаться, чем плохие — безошибочно.

— Это ваше право. Надеюсь, вы справитесь. Будьте осторожны с женщиной. Она хитра и коварна.

— Госпожа прокурор, разве вам известны эпизоды, когда бы она платила злом за добро? За настоящее добро, а не за зло под видом благодеяния, когда оно всего лишь меньшее из двух зол?

— Нет. Не известны. Леди Берг, я желаю вам удачи. И я поддержу ваше прошение в суде.

— Спасибо, госпожа прокурор.

Мы вышли. Я посмотрела на яркое солнце.

— Надо бы как-то предупредить этих несчастных. А то они удивятся, узнав, что их депортируют.

— Они обрадуются. Вам есть где содержать их?

— Да. У меня планета. Кем бы они ни были, их всего пятеро. Не смогут они причинить серьезных неприятностей. По сравнению с чокнутой семейкой моего бывшего мужа они вообще ангелы. По крайней мере, у них нет привычки спаивать собак и попугаев.

— О, — сказал Сун. — Понимаю и сочувствую. Не беспокойтесь об исходе суда. Председатель Юй приказал решить эту проблему, и ее решат. Вам не нужно приходить на заседание, я схожу вместо вас и потом доложу о приговоре.

— Спасибо, полковник Сун.

— Всегда к вашим услугам, мэм.

* * *

Мэдлин, как и все Расселы, была прихожанкой англиканской церкви. Юджин, разумеется, не имел никакого отношения к христианству. Поэтому свадьбу играли сразу по всем законам — и венчание, и гражданская церемония, и традиционный китайский обряд.

По личной просьбе будущей императрицы земная делегация отложила свой отъезд до завершения празднеств. Поскольку невеста была сиротой, сенатор Кимберли Тако согласилась быть посаженой матерью на свадьбе. Железная правозащитница расчувствовалась почти до слез. Из Федерации прибыло несколько специальных рейсов, доставивших разных приятных людей. Прилетели, разумеется, все Расселы, прилетели генерал Лайон Маккинби с молодой супругой. Мелви, уже с заметным животиком, похвасталась, что они уже переехали в новый округ, база выглядит чрезвычайно современно, и вообще, надо же и ей немного послужить в армии. Если не разведчиком, то хотя бы женой командующего.

Полноценного англиканского храма в Шанхае, разумеется, не нашлось, но Рассел привез с собой мобильный алтарь и полный штат священнослужителей. Китайские девушки свили колоссальный шатер из живых цветов, китайские юноши изготовили больше сотни деревянных скамеек для гостей.

Невесту вел к алтарю лорд Джеймс Рассел, такой яркий и блестящий, что едва не затмевал жениха. Жених выглядел, кстати, очень сдержанно — всего-то парадная форма главнокомандующего.

Я стояла в первом ряду, слева от прохода, между Эмбер Мелроуз-Рассел и Августом. Позади меня Макс обменивался шутками с Мелви. С другой стороны прохода стояли Соня и Джо Мит. Император дал согласие на брак сестры. Их свадьба планировалась через месяц, а пока Джо привыкал носить китайскую деловую одежду и учил язык. Он вообще очень ответственно подошел к новой своей роли.

Конечно, китайский колорит меня смешил. Дамы — кто в вечернем платье, по маковку в драгоценностях, кто в традиционном. Мужчины сплошь в военных мундирах. Повсюду мелькают дети, в белых рубашечках с красными галстуками, мальчики в шортах, девочки в складчатых юбочках, все в белых гольфиках и одинаково скромных туфельках. Повсюду цветы и флаги. После венчания император с женой вышли к народу и прошли двести метров по ковровой дорожке, с двух сторон которой стоял тот самый народ. Я не сомневалась, что в массовку отобрали самых благонадежных и достойных. Случайных людей тут не было. Император вел за руки двоих детей — своего сына и девочку из «народа». Принц был в такой же белой рубашечке с красным галстуком, девочка размахивала флажком. Мэдлин вела дочку и «народного» мальчика. За ними шли племянники Мэдлин и две девочки-китаянки. В конце пути венценосную чету окружили дети, будто случайно прорвавшиеся за ограждение, закидавшие молодоженов цветами и мелким жемчугом — видимо, он изображал рисовые зерна.

Через три дня разъехались почти все гости. Император с супругой, сестрой и будущим зятем отправился в вояж по империи.

С Сайгона прибыла моя яхта. Баба Лиза только посмеивалась:

— А я сразу просекла, что худо наше дело. На космодроме началась паника, тут я схватила пару рабочих, треснула по башке одному, второму. Мне подогнали тягач, вытащили яхту на стол. Ну и когда началась стрельба, я стартанула. Мне вслед — куда пошла?! А я отвечаю: на фиг, на фиг мне ваши разборки. Я никуда не лечу, я тут на орбите побуду. Ну, ко мне сразу пристроился китайский патруль. Мы там с этим патрулем двое суток проболтались. Даже подружились. Друг к другу на чай сходили. Ну то есть сначала они потребовали пустить их для обыска, а потом, понятно, чайку попили… вы уж извините, я их вашим виски угостила, китайцы виски сильно уважают. Потом они меня на чай позвали. А потом все утихло, с куашнарской стороны молчание, а китайцам сообщили, что меня можно отпустить, меня в Пекине ждут.