Читать книгу "Легенда о Подкине Одноухом - Киран Ларвуд"

Но сейчас мысли Подкина были не об этом. Он потерял много крови, у него кружилась голова, а перед глазами всё плыло. Он спал на ходу, и ему снилось, что он идёт по пушистому облачку. Сестра шагала впереди и несла на руках говорящую морковку, до странности похожую на его младшего брата. У Подкина болело ухо, но он не помнил почему. Он думал, что скоро проснётся, а потом вылезет из норы и подыщет мягкое местечко на берегу реки, чтобы ещё подремать.

Паз тащила брата за руку, бросая на него тревожные взгляды. Рана сочилась кровью, мех на голове Подкина уже стянуло бордовой коркой. А времени, чтобы остановиться и перевязать ухо как следует, у них, к сожалению, не было.

Пик – словно Паз не хватало забот о Подкине – тоже начал дрожать. Он жалобно попискивал под туникой, и она не знала, сколько ещё малыш выдержит на лютом морозе. Паз старалась ступать по снегу как можно легче, чтобы оставлять поменьше следов, и избегала открытых пространств: вдруг чаща всё-таки скроет их от хищного взора Пожирал? Хотя она уже так устала, что даже встреча с Пожиралами не пугала её. По крайней мере, всё закончится быстро.

Поэтому Паз почти не удивилась, когда они вышли на поляну и увидели сидящую на пне скрюченную ворону. Перекованная птица таращилась на них пустыми ржавыми глазами.

– О нет, – устало простонала Паз. На большее у неё сил не хватило. – О нет.

Ворона моргнула и склонила на бок шипастую металлическую голову. Из приоткрытого клюва капала маслянистая медно-красная жидкость. Перья со скрипом тёрлись друг о друга, осыпая снег рыжими хлопьями ржавчины. Паз попыталась придумать, как остановить ворону прежде, чем она взлетит и выдаст беглецов. Кинуть в неё мечом? Напрыгнуть и раздавить? Вряд ли у неё получится…

– Ка-а-ар! – мерзко прохрипела ворона и уже развернула крылья, чтобы подняться в воздух, как вдруг раздался громкий лязг, и железные перья рассыпались по снегу. Паз взвизгнула и уставилась на сбитую птицу: ворона валялась возле пня, не подавая признаков жизни.

– Ненавижу этих тварей, – раздался голос с другого конца поляны. Паз подняла меч, готовая защищать себя и братьев, но из-за деревьев вышла старая сгорбленная крольчиха в залатанном плаще. В лапе у неё покачивалась кожаная праща с пустым «гнездом». – Пора бы им научиться не совать клюв в чужие дела.

– Эм-м… Здравствуйте? – робко окликнула её Паз.

– Мамочка, уже утро? – сонно спросил Подкин.

– Суп? – подал голос Пик.

– Вы вовремя подошли, – сказала крольчиха. – Я жду вас тут целую вечность. Мои несчастные лапы уже заледенели.

– Вы нас ждали? – оторопела Паз. Может, ей это снится? Или старуха – очередная приспешница Пожирал? Конечно, у неё из головы не торчат железные шипы, но кто их знает…

– Кого же ещё, милая? Я знала, что вы придёте. Кости показали мне этот день много лет назад. А теперь нам лучше поспешить и заняться ухом твоего брата. Иначе мы потеряем бедолагу, и тогда пиши пропало.

Паз посмотрела на измученного Подкина, потом перевела взгляд на крольчиху. Стоит ли ей доверять? Паз подозревала, что от старости та слегка тронулась умом, но смогут ли они удрать от Пожирал без её помощи? Крольчиха тоже смотрела на Паз; пронзительные синие глаза были слишком молодыми для седой морды. Морща нос от мороза, она терпеливо ждала, когда Паз примет решение. Наконец Паз кивнула.

– Ладно, мы пойдём с тобой.

«Но только попробуй нас обмануть». Паз не сказала этого вслух, лишь крепче сжала рукоять Звёздного когтя. Если понадобится, старую крольчиху он разрубит даже быстрее, чем ухо Подкина.

Старуха довольно кивнула, словно всё шло, как она задумала.

– Хорошо. Именно это ты и должна была сказать.

Она остановилась у края поляны, вытащила из-за пояса бронзовый серп и принялась рубить им молодую сосенку. Паз неотрывно наблюдала за старухой. В голове у неё крутились тысячи беспокойных мыслей. «Вдруг она предательница, как леди Рыжетт? Или ведьма? Разве ты забыла, что случается с глупыми кроликами, которые позволяют ведьмам заманить их в лес?»

Старуха тем временем закончила рубить сосенку, перехватила её на манер метлы и стала заметать следы. Затем выпрямилась и посмотрела на детей:

– Ну что, вы идёте? Поскакали, крольчатки.

С этими словами она развернулась и скрылась в подлеске.

* * *

Ведьма она там или нет, но Паз ничего не оставалось, кроме как плестись за ней.

Они петляли между кустов и деревьев, Подкин тихо стонал и спотыкался, а старая крольчиха останавливалась то тут, то там, чтобы замести следы.

Наконец они вышли к огромному дубу на пригорке – Паз в жизни такого не видела! Водопад толстых шишковатых корней сползал по склонам, а необхватному стволу было четыре-пять веков от роду. Укрытые снегом ветви утопали в лесной земле, образуя пещеру с решётчатым сводом. Всё вместе напоминало птичью клетку, из которой получилась бы чудесная хижина. В прежние счастливые времена Паз с удовольствием поиграла бы в ней. Но сейчас она смотрела на дуб и думала лишь о том, что от Пожирал он их не укроет. Впрочем, старая крольчиха нырнула под ветки довольно решительно. Паз оставалось надеяться, что она не собирается прятать их между спутанных корней.

Но нет: крольчиха подошла к пригорку и нажала на неприметный клочок земли. Покрытый мхом, лишайником и сухими листьями, он ничем не выделялся среди прочих, но за ним обнаружился потайной лаз. Паз слишком устала, чтобы удивляться. Она поспешила внутрь, таща на себе Подкина, который едва переставлял лапы. Едва они вошли, старуха захлопнула дверь и заперла её на засов.

«Вот и всё, – подумала Паз. – А теперь она сделает из нас пирог или даже рагу».

Но ничего подобного не случилось. Старуха повесила плащ на крюк и растопила маленькую печь, заменявшую камин. Поставив на огонь котелок, она налила в него воды из глиняного кувшина, взяла Подкина за руку и усадила на стул возле очага.

Хотя Паз не покидала мысль, что печка как раз предназначена для кроличьего рагу, она убедилась, что прямо сейчас никто их есть не собирается, и принялась осматривать жилище старой крольчихи. Домик, притаившийся под корнями дуба, был скромным и опрятным. Хозяйка побелила земляные стены, а пол укрыла красными ковриками. С потолка свисали горшки, котелки, сковородки и прочая утварь; в стенах было вырыто множество полок. А там, где вырыть не получилось, висели полки, сколоченные из грубых досок. Все они были уставлены диковинными вещицами – причём в таком множестве, что Паз не знала, куда смотреть.

В горшках и банках, аккуратно подписанных на огаме, хранились сухие травы, луковицы и клубни. Паз заметила дикий чеснок, розмарин, наперстянку, шиповник и кучу грибов – навозников, розовых мухоморов, боровиков, сыроежек и «ангельских чепчиков».

Но куда больше в жилище старухи было вещей, о предназначении которых Паз могла только догадываться. Например, там была стеклянная банка с птичьими черепами; крашеная деревянная маска с клыками и огромными глазами; глиняная статуэтка кролика, сидящего со скрещёнными ногами и умиротворённым выражением морды. Над его головой поднимался тонкими завитками сладко пахнущий дым.