Читать книгу "Последняя рукопись - Франк Тилье"

Покинув Институт судмедэкспертизы и буквально на секунду заскочив к коллегам, Вик решил остаток ночи провести в одиночестве, в хранилище опечатанных вещдоков судебной полиции – крупногабаритных предметов, которые не помещались в конверты, коробки или мешки. Каждой, заслуживающей внимания вещи, какого бы размера она ни была, по меньшей мере в течение полугода после вынесения судебного решения полагалось находиться в надежном месте. Это хранилище было в каком-то смысле расширением мозга Вика: памятью уголовных дел.

Поначалу ночной охранник удивился столь позднему визиту, однако впустил его. Вику нравилось работать в связке с Морелем, но он испытывал потребность построить собственную цепочку, особенно в четыре часа утра. Его частенько упрекали за одиночные вылазки, за необычное для сыщика пристрастие к затворничеству, но такая обособленность была ему необходима. Тишина, никто не зудит над ухом и не обременяет его память. Вдобавок возможность остаться здесь избавляла его от необходимости тащиться спать в свою конуру.

В ярком свете неоновых ламп он направился к автомобилю, который два дня назад врезался в дорожное ограждение, спровоцировав смерть Квентина Роуза и открыв двери в ад, таящийся в глубине багажника. «Форд» поместили возле правой стенки, в десятке метров от входа, и бригада криминалистов уже подвергла его тщательному осмотру.

Вик прочитал их рапорт: парни из службы криминалистического учета взяли на анализ ворсинку с водительского сиденья и обнаружили на руле, ткани сиденья и внутренней ручке двери следы спермы. Так что в лабораториях имелся генетический материал мужчины в бейсболке. Их начальник, Ален Мандзато, форсировал работы, чтобы как можно скорее получить результаты анализов ДНК.

Багажник был девственно-чист, разве что в некоторых местах слегка забрызган белой краской. Криминалисты обнаружили следы крови на влажных половых тряпках и в ведрах. Сыщик вспомнил о наличии моющих средств и хлорки. По всей видимости, их клиент делал уборку, возможно на месте преступления, и старался не оставить никаких следов. А присутствие негашеной извести и лопаты свидетельствовало о том, что он предполагал закопать тело. Ишь ты, какой аккуратист. Лейтенант задумался, опершись обеими руками о задний бампер. Он все еще пребывал в шоке от своего открытия, сделанного два часа назад на вскрытии.

Чужие запакованные кисти рук в отделении для домкрата свидетельствовали о вероятном наличии второй жертвы. Еще одной девушки, безымянной, существующей лишь в виде этих отсеченных конечностей, не имеющей ни лица, ни роста, ни цвета волос. Две кисти, вырванные из небытия и меняющие условия задачи: выходит, их клиент убил и изувечил как минимум два раза. Были ли эти жертвы первыми? Есть ли другие? Учитывая столь необычные детали, не имеют ли они дело с жуткой серией? Существует ли другой Энди Джинсон, который тоже закапывает своих жертв, предварительно изнасиловав их и убив?

Выходит, у Путешественника появились последователи?

Вик не испытывал никакого раздражения, только отвращение и страдание от собственной беспомощности. Даже если они в конце концов найдут преступника, уже ничто не сможет вернуть жертв их близким.

Прежде всего Вик внимательно обследовал номерные знаки. Искореженные, грязные, старые; зато заклепки новые. Он провел по ним пальцем, и на нем остались мельчайшие частички железа, как сзади, так и спереди. Эти опилки были результатом сверления, единственного способа без повреждений снять автономера. По мнению Вика, убийца попеременно менял фальшивые и подлинные знаки. Это подтверждали мелкие вмятины и царапины на пластике бампера и вокруг заклепок. В обычное время неизвестный с заправки ездил по правилам, в своей неприметной машине распространенной модели. Хорошее состояние покрышек свидетельствовало о регулярном уходе. Водитель не хотел никаких осложнений с органами правопорядка. Средний обыватель.

Вик обошел разбитый автомобиль слева, устроился на пассажирском сиденье и захлопнул дверцу. Он совершенно закоченел. Прямо перед ним высилась смутно напоминающая работы Джакометти бронзовая скульптура с торчащими ребрами и плоским лицом. То, что она буквально уставилась на него, смутило сыщика и вернуло его к действительности: в полном одиночестве он забился в искореженный салон на складе, пытаясь отдалить момент возвращения домой, где его не ждет ни жена, ни дочь.

Вик внимательно осмотрел салон. Автомобили могут многое рассказать о своих хозяевах. Если принадлежащий Вику свидетельствовал о хаосе, царящем у него в голове и в жизни, то этот буквально дышал порядком. Кстати, парни из научной полиции не обнаружили ни обрезков ногтей, ни волос, ни раздавленных окурков, ни жевательной резинки. Пепельница пуста, так же как и боковые карманы. В бардачке алкотестер, еще не распакованный оранжевый жилет и знак аварийной остановки. Пассажирское сиденье новое, спинка и подголовник неизношенные и незасаленные. Ни обертки от конфет, ни упаковки из-под печенья. Задние ремни безопасности, заблокированные под сиденьями, никогда не использовались. Никаких детей.

Зато криминалисты обнаружили на руле следы растворителя – вроде того, каким протирают руки, чтобы очистить их. И так же как в багажнике, микроскопические следы белой краски на дверных ручках. Кроме того, между педалями они нашли чек оплаты дорожной пошлины: судя по нему, клиент выехал на автотрассу в районе Шамбери в 21:25, за двадцать минут до того, как оказался на заправке. Значит, ехал он осторожно, со средней скоростью сто двадцать пять километров в час.

Вик сфотографировал мобильником крест, свисающий на золотой цепочке с зеркала заднего вида, и подумал о следах спермы, выявленных на сиденье при свете специальной лампы. Он представил себе водителя, мастурбирующего перед Иисусом. Парень излил семя в машине – возможно, на виду у своих жертв? Или мечтая о том, как вечером, после работы, он найдет их и подвергнет пыткам? Это объясняло наличие тонированных стекол: наблюдать, оставаясь невидимым, и иметь возможность предаваться своим мерзким забавам. Такие заключения привели Вика к мысли о сексуальном хищнике. О настоящей машине, существующей для того, чтобы похищать, насиловать и убивать, подонке, каких в мире тысячи.

Вик прочел уйму сочинений по криминалистике, он наизусть знал дело Джинсона, которое вела лионская бригада; ему было известно, что преступника такого типа, организованного и живущего по плану, поймать труднее всего, потому что он растворяется в толпе. Но, оказавшись в одиночестве, когда возбуждение нарастает, такие люди превращаются в машину для убийства. Путешественник действовал подобным образом больше двух лет, пока не допустил промах и не попался в сети лионских коллег Вика.

Зачем владелец этого автомобиля отрубает кисти рук и вынимает глаза? Что он делает с лицом? Возможно, он фетишист? Или коллекционер?

Вик повернул ключ зажигания. В проигрывателе завертелся диск. Салон заполнила музыка; Моцарт. Вик прикрыл глаза и мысленно представил себе правую руку пианиста; ее мелодию поддерживала изящная скрипичная партия. Как и крест, эта странная утонченность удивила его: фортепианный концерт номер 22, третья часть – одно из самых малоизвестных произведений композитора.