Читать книгу "Бывших не бывает - Елена Кароль"

— Кто она? — задала я вопрос повторно, когда Бизон, поставленный на колени, с приставленным к горлу клинком был вынужден признать поражение и во всеуслышание молить о пощаде.

— Понравилась… — удовлетворенно протянул Олаф, и я резко повернула к нему голову, недовольная все тем же ответом, но уже в другой тональности. — Что такое? Кошечка отважилась показать коготки?

И столько предвкушения прозвучало в его вопросе, такой вызов промелькнул в его серых глазах, что я вмиг поняла — провоцирует. Как и я, рассматривает с разных сторон, изучает и пробует различные подходы. Неужели умнее, чем пытается казаться? Однако! Но что там насчет его фамильярного замечания? Когда это я дала повод думать, что он имеет на это право? И раз так, то и я не стану сдерживаться — отплачу той же монетой. Но тоньше и профессиональнее.

Для начала я позволила недовольству проявиться на лице, но это лишь еще больше раззадорило Олафа, и он поднялся со своего кресла, приблизился ко мне, навис и, смакуя каждое слово, все тем же рокочущим басом произнес:

— Признай, кисуля, тебе понравилось шоу.

Погасив порыв ответить резкостью или вовсе ударить нахала, я прищурилась и ехидно осадила его:

— Отнюдь. Как шоу — бой вызывает лишь жалость. Битва с заведомо слабым противником не делает чести ни организаторам, ни победителю.

По лицу Олафа пробежала тень, глаза вспыхнули недовольством, а я, словно только что не дернула Фенрира[2] за хвост, уже более заинтересованно продолжила:

— Хотя девица меня заинтересовала.

Во взгляде викинга промелькнуло удовлетворение, но я тут же усмехнулась вновь и закончила:

— Особенно сапоги. Надо будет выяснить, где она их приобрела. Эффектные — без сомнений!

— Сапоги… — зловеще протянул Олаф после долгой паузы и прищурился. — А кроме них?

— Пожалуй, еще корсет неплох. — Я капризно надула губы и задумчиво постучала по ним пальцем, будто считала иначе, но так и быть — сделала одолжение. — Остальное — не мое. Предпочитаю иной стиль.

— Зачем ты дразнишь меня, кисуля? — Олаф наклонился ближе и снизил тональность своего рокота, отчего по моей спине пробежали возбужденные мурашки.

И появились они не от предвкушения сексуальной близости с хозяином клуба, а от предчувствия предстоящей взбучки, которая звучала на заднем фоне вполне невинных слов.

— Я? Дразню? — Невинность моего взгляда зашкаливала и говорила прямо: не дразню, а издеваюсь. Вместе с этим я не делала попыток отстраниться или выскользнуть из кресла, ставшего моей западней. Хотя, если бы хотела, то могла в три секунды не только встать, но и уронить кое-кого излишне самоуверенного. — Вам кажется. Кстати, у меня бокал опустел, не обновите? И еще… — Я вывернула шею, чтобы увидеть край арены, и с легким недовольством отметила: — Кажется, новый бой начинается. Вы не отойдете? Мешаете смотреть.

От реакции на мои слова зависело и мое собственное дальнейшее поведение, так что я не торопила Олафа, позволяя ему принять решение самостоятельно. Варвар или рыцарь? Дурачье или мудрец? Мужлан или аристократ? Ленивый болван или азартный игрок?

Судя по ярким эмоциям, стремительно меняющим выражение лица Олафа, ему очень-очень хотелось сделать мне гадость. Как минимум — оскорбить. Викинг вряд ли ударил бы меня, но вот проучить и поставить на место ему ничего не мешало. Или…

Его напряженный взгляд уже третью секунду изучал мои губы, но делать решающий шаг Олаф не торопился. Вместо этого он абсолютно неожиданно ухмыльнулся и, так и не дотронувшись ни губами, ни пальцами, взял из моей руки бокал, отстранился и самоуверенно констатировал:

— Все-таки дразнишь.

Отошел к бару и, стоя ко мне спиной, милостиво разрешил:

— Мне нравится, кисуля, продолжай.

Не представляю, на какой эффект он рассчитывал, да и я не успела понять, что чувствую от его слов, потому что дверь кабинета распахнулась без стука и к нам вошла посетительница. Ну как вошла… Стремительно ворвалась — так будет точнее.

А прямо с порога капризно заявила:

— Олаф! Доколе?!

Уверена, меня она заметила сразу, как только переступила порог, но при этом не удостоила даже взгляда, все свое внимание устремив на хозяина клуба. И пусть до этого я видела ее лишь в шлеме, мне не составило большого труда опознать в стильно одетой блондинке ту самую Валькирию. Свечение ауры, которую та даже и не думала скрывать, выдавало ее с головой. Распущенные волосы цвета льна, ярко-синие глаза, изящные черты лица, возраст чуть за двадцать, голубые джинсы, белая рубашка навыпуск, приталенный джинсовый жилет и туфли на шпильке — ее образ отдаленно напоминал мой, но при этом мы все равно выглядели как день и ночь. Спокойная, чуть заинтригованная ночь и яркий, негодующий день.

Викинг же, даже не обернувшись, чтобы поприветствовать гостью, неторопливо наполнил еще один бокал мартини и сначала вручил нам выпивку: мне и деве, вальяжно развалившейся на диване, и лишь после того, как сам расположился в кресле, открыл рот.

— Неплохой бой, Виктория. Сколько он продержался? Семь минут?

— Шесть с половиной, — презрительно процедила валькирия, отпила и лишь после этого покосилась на меня. Прошлась оценивающим взглядом по лицу, фигуре и потеряла интерес. — Это отстой! Если так будет продолжаться, то я перестану выходить на арену. Скольких еще мне надо поставить на колени, чтобы ты понял, что ни один из наших парней мне не ровня? У тебя что, свежие бойцы совсем закончились?

— Ну почему же… — лениво проговорил Олаф и остановил свой взгляд на мне. В его глазах появился ехидный блеск, и он выдал: — Детка, познакомься — твоя новая соперница.

После этого неожиданного заявления интерес Виктории ко мне возобновился, но ненадолго. Валькирия, прищурившись и неспешно потягивая мартини, оглядела меня более внимательно, задержала взгляд на кинжале, на туфлях, криво усмехнулась, и только потом наши глаза встретились. В отличие от ее откровенно пренебрежительного взгляда я позволила себе лишь каплю снисходительности, но и этого оказалось достаточно, чтобы белокурая привереда скривила губы и с напускной ленцой поинтересовалась. Причем не у меня, а у Олафа:

— Твоя новая любовница?

— Моя будущая любовница, — насмешливо поправил Викторию излишне самоуверенный хозяин клуба и, не обращая внимания на мой негодующий фырк, продолжил: — Как и ты, она считает, что последний бой был ужасен и тебе необходим соперник твоего уровня мастерства. Так что…

Одним глотком допив свой виски, Олаф поднялся и отправился на выход.

— Пообщайтесь пока, я пойду вниз, проверю работу персонала.

И мы остались одни.

Завязывать знакомство не спешил никто: ни я, ни валькирия. Я видела, Виктория не так глупа, как прикидывается, и наверняка для нее не секрет, что я не обычная посетительница клуба, заглянувшая на терпкие ароматы драки. Но какие цели она преследует подобным поведением? Чего добивается, изображая недалекую капризную блонди, пресытившуюся силой, славой и собственным величием?