Читать книгу "Дочь двух миров. Возвращение - Вера Чиркова"

– Пусть я буду овцой! – резко вскочила из-за стола Настя и, покачнувшись, почти упала назад на стул. – Но если есть хоть крохотный шанс… я все отдам.

– Настя, успокойся! – ринулась к сестре Наташка. – Ты все правильно делала, но тебя хотели обмануть.

– Меня предупредили, – упорствовала рыдающая женщина, – неверящие скажут, будто это обман, попытаются остановить, удержать любыми методами. Но я должна идти до конца, иначе потеряю сына!

– Где у тебя валерьянка? – оглянулась Наташка.

– Они ей давали какие-то таблетки, – утомленно продолжал сдавать мать Тарасик. – После них мама стала как помешанная. Не слышит никаких доводов, твердит одно: «Побыстрее продать квартиру, мы можем опоздать».

– Ну да, – хмуро кивнул Зверобой, – обычная практика. Нагнать ужаса, не дать человеку опомниться, не позволить слушать разумных советов… золотая рыбка не должна сорваться с крючка. Поэтому ее все время «ведут» хорошо обученные агенты, у этой банды верхушка очень влиятельная.

– Но тогда… – задумался Тарас и бросил на сыщика вопросительный взгляд, – нам нельзя возвращаться домой.

– Не говори чепухи, – попыталась одернуть его Настя и испуганно сжалась, рассмотрев, с каким сожалением взирает на нее Зверобой. Но все равно упрямо пробормотала: – Если все так, как вы говорите, я их выставлю из дома, и все.

– А они прямо так развернутся и пойдут себе, как овечки, – ядовито ухмыльнулся сыщик. – Когда семь миллионов у них уже в кармане.

– Мы договорились за восемь с половиной!

– Это они подстраховались, чтобы никто цену не перебил, свои деньги тебе покажут. И даже на счет положат, и код дадут в заклеенном конвертике…

– Ну да, – убежденно вздернула она нос, и тут уж проняло даже Наташку.

– Боже мой, и откуда берутся такие гады?! – застонала она, закрыв лицо ладонями.

– Кстати, – Зверобой явно пытался как можно нагляднее донести до них весь ужас положения, – тебя они тоже не собирались оставлять в покое. Начнешь ходить по милициям, писать заявления – им это не нужно. Думаю, дня через два тебе пришла бы эсэмэска с телефона сестры, что о лечении она договорилась, но не хватает… скажем, пяти миллионов. И нужна донорская кровь или помощь, типа сиделки там дорогие. Зато предложили выгодную работу, и вы сможете там остаться. Вот после твоего «отъезда» бандиты спали бы спокойно. Сейчас соседей никто не знает, и никого не волнует, куда они делись.

– У нее сознание мутное, – на своем родном языке сказал вдруг Леттенс, и я не сразу поняла, как он это определил.

Но Данерс сразу сообразил и коротко поинтересовался:

– Насколько?

– Почти семь из десяти.

– Снять сможешь?

– Без зелий трудно, – вздохнул блондин. – Может влюбиться по-настоящему. Лучше проверьте мальчика, как я понимаю, другой надежды у него нет.

– А как проверять? – растерялась я.

– Держись уверенно, – предупредил Дан, – и попытайся почувствовать ладонями тепло его тела. Раз ты смогла вырастить ноги, должна и это суметь. Больное место всегда отличается жаром.

– О чем они говорят? – суховато осведомился Зверобой.

– Советуют проверить, в самом ли деле Тарасик болен так серьезно, как сказали врачи.

– Голова болит все сильнее, – тихо сообщил мальчишка, и в его взгляде снова мелькнула взрослая безнадежность.

– Можно я постою рядом? Обещаю, руками трогать не буду.

Тарасик только бледно усмехнулся, и я поспешила подойти к нему со спины. Подняла руки над головой мальчишки, прикрыла глаза, стараясь смотреть не обычным зрением, а тепловым ощущением.

И почти сразу ее увидела – некрасивую, багровую кляксу, как огромный паук раскинувшую свои тонкие щупальца почти на половину головы. Сомнений в правильном диагнозе не осталось, зато появилась большая проблема. Как вылечить эту гадость, чтобы после ухода не тревожиться за мальчишку? Не возвращаться же снова, чтобы посмотреть, как они живут?

– Здесь мы ничего сделать не сможем, – тихо и спокойно объявил Данерс, неизвестно когда очутившийся рядом. – Возьмите его с собой, а меня заберете позже.

– Останусь я, – вмешался Леттенс, – ты не знаешь языка. А вы возьмете и его мать, вчетвером можно пройти через открытый для троих портал, тем более все худые. Здесь ее оставлять нельзя, обязательно устроит какую-нибудь неприятность. Вместе с зельями ей могли дать приказ на любой случай жизни. Поскольку даже я не смог пробиться к ее сознанию, никто из вас с ней не справится.

– Ну, женщину я могу просто усыпить, – еще пытался спорить Дан, но я уже все решила:

– Спасибо, Леттенс, я в тебе не ошиблась. Мы постараемся забрать вас как можно скорее, но ты же понимаешь, какая там обстановка. Здесь есть сигнал, я тебе все подробно объясню.

– Консилиум окончен? – шутливо поинтересовался Зверобой, когда я повернулась к ним, но его взгляд был насторожен, как у дикого зверя.

– Да. Лечение Тарасику, к сожалению, требуется, но здесь сделать это невозможно.

– Я вам говорила! – птицей рванулась с места Настя и тут же осела на стул, осоловело хлопнула глазами и заснула, начиная клониться в одну сторону.

– Что с ней? – требовательно рыкнул сыщик.

– Пришлось усыпить, – безмятежно доложил Леттенс, легко подхватил женщину на руки и перенес на диван.

– Настя под наркотиками, – садясь на ее место, пояснила я сыщику. – У Лета сильное обаяние, и он попытался вызвать у нее доверие. Но ее уже успели настроить против всех, кто будет мешать продаже квартиры.

– Ясно. А как быть с мальчиком?

– Мы уходим сегодня ночью, – пришлось открыть им свой секрет, – и возьмем Тараса и Настю. Портал нам откроют, но всех он перенести не сможет. Поэтому Леттенс решил остаться с Наташей. Временно, разумеется.

– А там, – неверяще глядя на меня, осторожно поинтересовалась подруга, – его смогут вылечить?

– Несомненно, – солнечно улыбаясь ей, пояснил Леттенс. – Портал через грани миров убирает все чуждое организму и исцеляет все раны. В другой мир все приходят здоровыми. Даже одноногий выйдет на двух ногах, хотя и худым.

– Так я их больше не увижу? – растерялась моя подружка.

– Ты пойдешь со мной в следующий раз, – уверенно заявил блондин, и у меня вмиг проснулись сомнения в благородстве и бескорыстии его плана. – Дня через два. Или немного раньше, сейчас нельзя сказать точнее.

– А как с домом? – обвел взглядом стены Зверобой.

– Здесь присматривает местный пасечник, дед Мазай. Бес ему доверяет, но, если хочешь, и тебе оставлю ключи и доверенность. И могу вас познакомить.

– Сами познакомимся, – отказался он. – Тебе лучше сейчас особого интереса ни к кому из нас не привлекать. Хотя следов мы не оставили, а про деда вообще никто не знает – он очень предусмотрителен. Но теперь возник другой вопрос: что делать с квартирами девушек? У Насти сейчас сидят мои люди, мы оформили аренду на три дня. Риелторы звонят каждые пятнадцать минут, грозят проверкой и требуют сказать, где хозяйка. Пока отвечаем, что она уехала к сестре, адрес не знаем. Но когда сдавала квартиру, обмолвилась, что срочно нужны деньги. Однако долго терпеть они не будут, у них есть прикормленные стражи порядка, поднимут шум. Эти выродки убить готовы за чужое добро, если уже считают его своим.