Читать книгу "Морская минная война у Порт-Артура - Владимир Крестьянинов"

Матросы эскадренного броненосца "Севастополь" наблюдают за спасением команды "Петропавловска".

Фотография Б. Каменского.

Катера и шлюпки спасают моряков с "Петропавловска"

Ночью миноносцы этого отряда отстали и следовали самостоятельно. Японских кораблей и транспортов в районе островов Эллиот 1-й отряд не обнаружил и повернул к Порт-Артуру. Миноносец "Страшный", следуя самостоятельно, встретил отряд японских миноносцев и, приняв их за своих, пристроился в кильватер. На рассвете противники опознали друг друга, в неравном бою "Страшный" погиб. На помощь вышел крейсер "Баян" и на месте гибели миноносца под огнем японских крейсеров спас пять матросов. Командующий флотом направил в море остальные крейсера и в 7 часов утра вышел на "Петропавловске". За флагманским кораблем вышел броненосец "Полтава", остальные задержались из-за сильного ветра. Не дожидаясь остальных, Макаров пошел в море с двумя броненосцами.

Однако спустя некоторое время на горизонте показались главные силы японского флота. Русские повернули к Порт-Артуру и вернулись на внешний рейд. Здесь вступили в строй вышедшие броненосцы "Пересвет" и "Победа". С.О. Макаров повернул на ост п. следуя в двух милях от берега, намеревался в случае приближения превосходящих сил противника принять бой под прикрытием береговых батарей. Строй русских кораблей был следующим: в кильватерной колонне "Петропавловск", "Полтава", "Аскольд", "Баян", "Пересвет", "Победа", "Диана", "Новик". Слева на траверзе флагманского корабля шли минные крейсера "Гайдамак" и "Всадник". Ни при выходе крейсеров и броненосцев, ни при начале маневрирования два последних приказаний на постановку тралов не получали – то ли из-за волны на рейде, то ли о минной опасности забыли. На мостике флагманского корабля были заняты наблюдением за противником и выходом на рейд пятого русского броненосца "Севастополь".

В 09.39 произошел взрыв. Мичман И.И. Ренгартен наблюдал гибель броненосца "Петропавловск" с мостика шедшей следом "Полтавы" и описал ее в своем дневнике так: "Этой ужасной картины я никогда в жизни не забуду. Под правой скулой "Петропавловска" взорвалась мина, он сразу накренился и стал уходить носом в воду, над местом взрыва выкинуло громадное пламя и целую кучу дыма. После этого взрыва было слышно еще несколько, то взрывались котлы и зарядные отделения мин.

Палуба мгновенно была объята пламенем. Трубы и мачты сразу куда-то исчезли, корма выскочила из воды, винт левой машины заработал в воздухе, люди падали кучами, многие падали в винт, и их размалывало на наших глазах.

"Петропавловск" погружался быстро – через 2 минуты после взрыва его уже совершенно не было видно".

О том. что происходило на броненосце, рассказал флаг-офицер штаба командующего флотом В.П. Шмидт: "Подойдя к журналу, я стал записывать: "В 9 ч 43 мин – сигнал:…" – успел я лишь набросать, и вдруг послышался глухой сильный удар. У нас троих (капитана 2-го ранга Кроуна, сигнальщика и у меня) сорвало фуражки, и в одно мгновение стол, диван, шкаф с книгами и картами – все обратилось в груду обломков, циферблат с механизмом был вырван из футляра часов.

С трудом удалось высвободиться, и мы бросились к правому выходу из рубки на мостик. "Петропавловск" сильно кренился на правую сторону и настолько быстро погружался, что, стоя на твердом мостике, казалось, не имеешь опоры и летишь с головокружительной быстротой куда-то в бездну. Это чувство было очень неприятно.

Говорить, конечно, нельзя было из-за рева пламени, воды, постоянных взрывов и всеобщего разрушения. Выскочив на правую сторону мостика, мы увидели впереди себя море пламени: удушливый едкий дым почти заставлял задохнуться. Здесь я заметил фигуру адмирала, стоявшего спиной ко мне. Как думают те, кто хорошо знал адмирала, он прошел вперед, сбросив с себя пальто, чтобы узнать, что случилось, и вот можно предположить, что он был оглушен или убит одним из сыпавшихся обломков.

Только несколько секунд пробыли мы здесь и, опять с трудом перебравшись через деревянную рубку, еще каким-то чудом не разрушенную, мы с большими усилиями добрались до левого крыла мостика, так как крен на правую был уже очень велик.

Тут я увидел флагманского штурмана подполковника Коробицина, флаг-офицера мичмана Яковлева, еще нескольких офицеров, которых не помню, и много сигнальщиков, прыгавших с мостика вниз на крышу левой носовой 6-д. башни, и паровой катер, а оттуда в воду. Мимо меня, мне показалось, прошел великий князь Кирилл Владимирович. Мичман Яковлев старался хотя немного удержать команду.

Положение кораблей в момент подрыва и гибели эскадренного броненосца "Петропавловск" 9 ч. 50 мин. 31 марта 1904 г.

Я взглянул наверх: надо мной стоял столб желточерного дыма, который у меня прямо врезался в память. Рядом со мной обломком, которые сыпались вокруг, ударило по голове капитана 2 ранга Кроуна, он упал и больше не поднимался.

Посмотрел я на корму: шканцы, казавшиеся высоко над мостиком, усеяны людьми, которые без всякою удержа сплошною живою рекою бросались за борт, попадая в работавшие до последнего взрыва впиты и между обломками.

При виде такой картины сердце сжалось от ужаса.

Несмотря на общее стихийное стремление броситься в воду, у меня явилось твердое ясное сознание, что этим я погублю себя: слишком много выступающих частей – орудий, мостиков и т.д., которыми меня может накрыть.

В это время мостик уже был под водой, которая доходила мне до груди. Значит, успел я только выскочить из рубки, пробраться на крыло мостика, посмотреть вверх и назад, как очутился уже под водой…

На мне была меховая тужурка, мех еще не успел пропитаться водой, и она меня вынесла на поверхность.

Выплыл. Нашел рядом деревянную дверь от моей рубки; подплыл к ней. Попробовал, выдержит ли она – выдержала. Лег на нее и, помню, стал отхаркиваться кровью и стонать. Немало воды я наглотался.

Посмотрел вокруг: от "Петропавловска" никаких следов; несколько обломков – вот и все. Много плавающих людей, раненых, коченеющих (в воде было 5°). Услыша общий непрерывный стон этих людей, я сам замолчал".

Сразу после взрыва все корабли застопорили машины и стали спускать шлюпки. Ближе всех к месту катастрофы (в полутора кабельтовых) находился минный крейсер "Гайдамак". С него спустили шлюпки и стали поднимать плававших в воде прямо на борт. Через четыре минуты подошли шлюпки с броненосца "Полтава", затем и с других кораблей, подошли миноносцы. Спасательным работам мешало сильное волнение. Паровой катер с "Полтавы" захлестнуло волной, и он затонул. Не все спасшиеся при катастрофе выдержали пребывание в холодной воде. Многие умерли в воде или спустя некоторое время после спасения. Среди последних был капитан 2 ранга Васильев, мичманы Акимов и Бурачек. врач Волкович. "Гайдамак" и его шлюпки спасли четырех офицеров и 47 человек команды. Среди них был великий князь Кирилл Владимирович. Всего же удалось спасти 7 офицеров и 73 нижних чина.