Читать книгу "Пехотинец в Сталинграде. Военный дневник командира роты вермахта. 1942-1943 - Эдельберт Холль"

Сзади послышался лязг гусениц. Слава богу! Это лейтенант Хемпель. Мы осторожно спустились по лестнице. Пока мы пробирались вниз, я видел, как обе боевые машины выруливают из-за угла. Через несколько секунд они остановились за моим КП. Из машин выбрались лейтенант Хемпель и вахмистр, командир второго штурмового орудия. Хемпель улыбнулся мне:

– Ну, герр Холль, у нас получилось то, что мы задумали. Я доложил своему командиру, как хорошо мы взаимодействовали вчера и то, что сегодня вы снова отчаянно нуждаетесь в нашей помощи. Ему было довольно просто направить нас сюда еще и потому, что поступил приказ от командования армейским корпусом оказать содействие именно вашей дивизии.

– Значит, моя настоятельная просьба, с которой я обратился к командиру батальона, дала нужный результат. А сейчас к делу! У вас есть карта или мы обойдемся без нее и оговорим все устно?

– Я предпочитаю второй вариант. Вам нужно выйти на берег Волги. Правым флангом вы опираетесь на реку Царицу. Граница слева проходит по этой асфальтированной улице. Предполагается, что мы будем контролировать сектор в данных границах. Когда улица разделится на две или упрется в перекресток, мое второе штурмовое орудие сместится правее. Очень важно, чтобы солдаты, приданные данному орудию, последовали за ним. Не важно, повернет оно налево или направо или продолжит двигаться прямо.

– Это понятно. Я уже подробно обсудил это с командиром взвода фельдфебелем Гроссманом.

Фельдфебель Гроссман прислушивался к нашему разговору, так как он, увидев, что орудия подошли, сразу же прибыл с позиции на КП.

– Гроссман, возьмите с собой отделения Роттера и Ковальски. Я возьму отделение Диттнера и управление роты.

И не забудьте, что должны стараться держаться на расстоянии от боевой машины, но в то же время постоянно поддерживать визуальный контакт с ее командиром. Когда мы можем выдвигаться, герр Хемпель?

– Мы готовы хоть сейчас.

– Хорошо. Тогда отправляемся через десять минут. Мы пойдем проинструктировать солдат. Гроссман, вы знаете, что делать. Я пойду с первым штурмовым орудием, а вы будете взаимодействовать со вторым. Наши соседи справа и слева двинутся вслед за нами, как мы договорились. 8-я рота обер-фельдфебеля Якобса и 5-я рота тоже знают свои задачи. Удачи, Гроссман.

Он кивнул и отправился обратно к своим солдатам.

– Жушко, приведите сюда отделение Диттнера, но осторожно. Мы же не хотим, чтобы иваны что-то заметили.

– Яволь, герр лейтенант!

Оба командира штурмовых орудий снова нырнули в люки. Моторы мягко работали на холостом режиме.

Прибыл обер-фельдфебель Диттнер со своим отделением. Я приказал ему стараться держаться параллельно ходу движения штурмового орудия, двигаясь по левой стороне улицы. Я же вместе с солдатами управления роты буду двигаться вплотную к правому краю улицы. Вот прошло десять минут. Короткая отмашка между мной и лейтенантом Хемпелем – и вот машина, взвыв мотором, с лязгом начинает движение. Начался очередной день боев. Пушка боевой машины лейтенанта Хемпеля смотрит вдоль асфальтированной мостовой. Отделение Диттнера бросается вперед по левой стороне, я двигаюсь позади машины, используя любое близ лежащее укрытие. Мы с солдатами отделения управления остались на правой стороне. У первой группы зданий, расположенных вблизи занятой нами высотки, не обнаруживалось ни малейших признаков движения. Штурмовое орудие медленно приближалось к этим домам. Слева продвигался Диттнер со своим отделением. Мы все еще действовали наугад, так как не знали, где же наш противник. Общим броском вперед примерно на 30 метров мы ворвались в первое здание, захватили его, пытаясь обнаружить врага. Никого.

Хемпель в своей боевой машине осторожно приближался к дому. Второе штурмовое орудие, которое выдвинулось несколько вперед, повернуло направо на боковую улицу за нами. Фельдфебель Гроссман и два его отделения продвигались перебежками рядом с боевой машиной, правее и левее ее. По моей команде оба отделения сместились в нашу сторону и прошли через фасад здания. На несколько секунд мы замерли, пока наши товарищи не повернули налево, на параллельную улицу. Отличный маневр, парни! Теперь и наше штурмовое орудие тронулось с места. Поскольку у командиров обеих машин была связь по радио, здесь не было места случайностям. За зданием начиналась новая боковая улица. Теперь мы бросились к этой развилке, одновременно контролируя группы зданий справа и слева от нас, страхуя друг друга со всех сторон. Выстрел орудия справа, где находилась колонна фельдфебеля Гроссмана, оповестил, что противник решил показать себя. Послышалась пулеметная и винтовочная стрельба, которая постепенно распространялась дальше направо. Это рота Фухса также вступила в контакт с противником. Но вокруг нас пока ничего не происходило. Однако когда мы вышли к перекрестку, то попали под пулеметный огонь. Мы бросились в укрытие. Теперь приходилось двигаться вперед под огнем стрелкового оружия и минометов из впереди стоящего разрушенного дома. По разрывам на позициях противника я понял, что это обер-фельдфебель Якобс и его люди открыли ответный огонь. Видимые нам цели на позициях противника, которые доставляли нам особые неприятности, я сообщил лейтенанту Хемпелю, перекрикивая шум двигателя его машины. Не заботясь об укрытии для себя, я оставался рядом с орудием. В это время противник оживился на всем нашем участке. Неожиданно в бой включилась артиллерия с обеих сторон.

Поднялся такой грохот, что было трудно определить, что и откуда летит, но даже в разгар боя мы не забывали о своей задаче. Одна за другой уничтожались огневые точки противника на направлении нашей атаки. Из-за того что с нами было два штурмовых орудия, мы вдруг оказались на самом ее острие. Наши соседи справа и слева куда-то пропали, оставшись позади нас. Наверное, именно поэтому мы вдруг оказались под огнем вражеских винтовок и пулемета с фланга, где должны были находиться наши соседи. Наше сопровождение и здесь помогло. Одного выстрела оказалось достаточно, чтобы покончить с пулеметным огнем. Легкораненые оттянулись назад, на перевязочный пункт, располагавшийся на моем КП. Двум тяжелораненым немедленно оказали помощь, и при первой же возможности их отправили в тыл. Мой голос совсем охрип оттого, что приходилось кричать, указывая обнаруженные мною цели лейтенанту Хемпелю. Когда после этого я попытался заговорить, все, что вырывалось из моего рта, были лишь хрипы.

Лейтенант Хемпель сообщил мне, что обоим штурмовым орудиям придется отойти назад, так как у них заканчивались боеприпасы.

Кроме того, им нужно было заправиться горючим. Предполагалось, что обе машины вернутся примерно через час.

Я посмотрел на часы. Было 14.10. Куда уходит время?

Я отдал приказ подчиненным оставаться в укрытиях и ждать возвращения боевых машин. Теперь у меня было время, чтобы составить письменный рапорт командиру батальона. А Неметц доставит его на батальонный КП. Отделение Диттнера окружило семерых русских, скрывавшихся в подвале захваченного нами здания. Они не оказали сопротивления нашим солдатам и сразу же сдались. Пленных привели ко мне. Солдатам было от 20 до 40 лет. Через Павеллека я спросил двух военнопленных помоложе, откуда они были родом. Ответом было: