Читать книгу "Путин и Трамп. Как Путин заставил себя слушать - Дэвид Корн"

Совсем не так эту ситуацию воспринимал Путин. Протесты были для него чрезвычайным происшествием. Чиновники в США, смотревшие видео и изучавшие фотографии того времени, считают, что он был шокирован всплеском беспорядков. В своем видении мира Путин не допускал случайных совпадений. Когда его дела и дела России шли плохо, он сразу видел в этом скрытую игру американцев, пытающихся навязать ему свой «однополярный» мир. Оглядевшись вокруг в поисках того, кого можно было бы обвинить в демонстрациях протеста, он указал на американского госсекретаря.

Во время своего официального выступления после завершения выборной кампании Путин, обращаясь к группе своих политических союзников, собравшихся за круглым столом в конференц-зале и слушавших его со скучными лицами, заявил, что Клинтон «задала тон некоторым деятелям внутри страны; она подала им сигнал». Он упрекал ее в том, что она подстрекала протестантов бросить ему вызов, и утверждал, что демонстрации протеста, развернувшиеся по всей стране, были результатом вливания сотен миллионов долларов. Он добавил: «Мы все тут взрослые. Мы прекрасно понимаем, что организаторы действуют по прекрасно известному сценарию и в своих собственных корыстных интересах».

После этого на улицы Москвы, Санкт-Петербурга и дюжины других городов вышли тысячи людей. Они требовали честных выборов и обвиняли Путина. Протестанты высмеивали путинские домыслы о том, что ими дирижировала Клинтон. На одном из протестных шествий оратор спросил толпу: «Мы здесь потому, что нам Клинтон СМС разослала?»

Путин ненавидел, когда ему бросали вызов и проверяли на прочность. А за всем этим, как ему представлялось, стояла Хиллари Клинтон. Его недовольство будет тлеть годами и приведет к последствиям, которые в Соединенных Штатах никто не мог предвидеть.

В марте 2012 года Путин совершенно ожидаемо был избран российским президентом на третий срок. Примерно в это же время Клинтон отправила в Белый дом секретную записку, в которой изложила свою позицию относительно нового политического подхода к отношениям с Россией. Вернувшись к власти, Путин принялся жестко закручивать гайки. Клинтон предостерегала, что Путин намеревается вновь советизировать Россию, вернуть ее к прежнему порядку, что он «испытывает глубокое раздражение по отношению к США и смотрит на наши действия с подозрением». Ее записка не содержала никаких призывов к действию. Она только рекомендовала, чтобы Белый дом еще раз обдумал перезагрузку и, может быть, отказался от этой доктрины.

Команда Белого дома, включая Тома Донилона, к тому времени ставшего советником по национальной безопасности, не хотела отказываться от перезагрузки, которую они считали визитной карточкой международной политики президента. Ближайшие советники Обамы по национальной безопасности по-прежнему думали, что найдут пути укрепления отношений с Путиным, хотя бы для горсточки специфических задач, включая сокращение ядерных вооружений — личный приоритет президента. А кроме того, на повестке дня по внешней политике встала новая задача: положить конец кровавой гражданской войне в Сирии, вызванной протестами против жестокого диктатора Башара Асада, которого решительно поддерживал Путин.

В сентябре на саммите Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества во Владивостоке Клинтон встретилась с Лавровым и стала настойчиво убеждать его в необходимости сотрудничества с США по разрешению сирийского конфликта. Но министр никак на это не среагировал.

На этой сессии Лавров сказал Клинтон, что Путин намерен выдворить из России американское Агентство по международному развитию (USAID). Со времен холодной войны это агентство поддерживало организации российских правозащитников, борцов за окружающую среду, способствовало проведению справедливых выборов. В последние годы оно вкладывало в эту деятельность до 50 миллионов долларов ежегодно. Выдворение USAID стало результатом путинских претензий о том, что США хозяйничают в российской политике, пытаются ослабить его позиции.

Клинтон была возмущена и покинула встречу, оставив на столе свои заметки и бросив Лаврову, что он может почитать их, если ему интересно.

На торжественном ужине АТЭС случился памятный эпизод. Клинтон сидела рядом с российским президентом и рассказала о том, что недавно посетила мемориал в Петербурге в память погибших во время блокады города. В продолжение темы Путин рассказал душераздирающую историю. Во время войны, рассказал он Клинтон, его отец, солдат, пришел домой с передовой на кратковременную побывку. Недалеко от дома, в котором он жил со своей женой, он увидел груду человеческих тел, сложенных прямо на тротуаре. Какие-то люди грузили трупы в грузовик. И в этой куче тел Путин-старший увидел ногу в знакомом башмаке. Это была обувь его жены. Он попросил отдать ему тело. Сначала ему было отказали, но потом смягчились. Когда он взял тело жены на руки, то понял, что она жива, и отнес ее домой. Со временем женщина поправилась, а через восемь лет родила Владимира.

Впоследствии Клинтон пересказала эту историю Макфолу, бывшему к тому времени послом США в России. Он такого никогда не слышал. Ни один из них не знал, насколько правдивой была рассказанная Путиным история. Пытался ли Путин, известный своей манерой сбивать иностранных лидеров с толку, впечатлить Клинтон своим рассказом?

Клинтон и кое-кто еще из администрации продолжали прощупывать возможности пересмотра политики в отношении России. Но в это время в Белом доме появилась еще одна причина для беспокойства — это был год выборов в самих Штатах. «Мы не хотели пересматривать нашу политику в то время, когда президент идет на перевыборы», — скажет позднее Макфол. Президент и его команда хотели записать перезагрузку себе в зачет, как крупный успех своей внешней политики. Они, конечно же, не желали, чтобы занозистая дилемма взаимоотношений с Путиным превратилась в часть повестки предвыборной кампании.

Россия попыталась разжечь небольшую предвыборную заварушку, когда в марте в Сеуле при включенном микрофоне Обама неосторожно сказал Медведеву, отбывавшему в президентском кресле последние дни: «После того как меня переизберут, у меня будет больше пространства для маневра». Обама имел в виду переговоры о том, будут ли Соединенные Штаты разворачивать в Европе системы противоракетной обороны — этот вопрос был очень важен для Москвы. Но со стороны казалось, что президент США пытался заключить с русскими частную сделку — и скрыть свои планы от электората. Республиканцы кинулись в атаку. «Если бы не случай с включенным микрофоном, намерения президента стали бы известны лишь господину Путину, а не американскому народу», — возмущался республиканский сенатор от Миссисипи Роджер Уикер.

Митт Ромни, которого президент планировал выдвинуть в кандидаты от республиканцев, предал обамовскую перезагрузку анафеме и объявил, что Россия, «без сомнения, является нашим геополитическим противником номер один». Помощники Обамы увидели в этом повод выставить Ромни на посмешище за то, что тот застрял в далеком прошлом. «Я совершенно уверен в том, что холодная война закончилась, когда кое-кто из сидящих в этом зале был еще в начальной школе», — язвил перед репортерами Джей Карни, пресс-секретарь Белого дома и бывший московский корреспондент журнала Time. Вопрос снова всплыл во время третьих и последних президентских дебатов между двумя кандидатами. Обама атаковал: «Когда вас спросили, какова крупнейшая политическая угроза, перед которой стоит Америка, вы сказали: Россия. Не „Аль-Каида“. Вы сказали: Россия. И восьмидесятые годы прошлого века сейчас окликают нас, требуя вернуть им международную политику того времени, потому что холодная война закончилась двадцать лет назад».