Читать книгу "Древний Восток и Азия - Владимир Миронов"

Северная Америка. Археологи-любители раскапывают курганы

Конечно, в одиссее культурной экспансии финикийцев остается еще немало белых пятен. Так, скажем, в Америке на протяжении многих лет находили странные камни с надписями. В частности, в Нью-Хэмпшире был обнаружен мегалитический комплекс (в районе так называемого «Холма тайн»). Когда американский археолог и языковед Б. Фелл, автор книги «Америка до Рождества Христова», расшифровал одну из надписей (1967), он, к удивлению, обнаружил, что надпись является храмовым посвящением финикийскому богу солнца – Ваалу. А неподалеку обнаружили другую надпись, которую перевели как посвящение богу солнца кельтов – Белу. Получалось, что рядом земля хранила знаки культуры двух древних народов-пришельцев. Неподалеку стали находить другие каменные плиты. На них можно было увидеть некие таинственные письмена и знаки, которые иногда еще называли «Глаза Бела» (Ваала). Те же кельтские мотивы, которые можно ассоциировать с сюжетами многих солнечных обсерваторий, найдены у «Холма тайн» и в других местах Новой Англии. К ученому стали приходить многие жители и приносить ему загадочные каменные плиты. После тщательного их изучения Фелл и другие американские ученые пришли к выводу, что те когда-то, видно, принадлежали одновременно древним финикийцам и кельтам. В давние времена оба эти народа жили бок о бок в прибрежных поселениях Иберии (Испании) и в Америке. В пользу этой версии говорит близость мегалитических сооружений в Испании, Бретани, Португалии и Британии с теми, что были обнаружены в США у «Холма тайн» (Mystery Hill). Одна из надписей гласит: «Корабли из Финикии: торговая платформа». Лингвисты нашли, что надписи эти – на финикийском языке периода с 800 до 500 г. до н.э. Хотя возможны и подделки.

Форум Романум

Политика эллинизации Финикии оказалась столь впечатляющей, что финикийцы вскоре все более стали походить на греков (они говорят по-гречески, занимаются в гимнасиях, усваивают традиции и манеры эллинов). А после того как Помпей захватил Сирию с Финикией, города Левантийского побережья получили самоуправление. Римляне успокоили Финикию, разорив разбойничьи гнезда в Ливанских горах, положив конец набегам пиратов. Рим стал вести в тех местах масштабное строительство. Император Адриан запретил рубку деревьев в лесах Ливана. Квинт Курций Руф говорил о городе Тире: город под охраной римской «гуманной власти» пользуется продолжительным миром, что безусловно способствует общему процветанию. Возникали финикийские кварталы и в городах Италии. Эпоха Pax Romana закончилась для Финикии в 614 г. н.э., когда сюда вторглась персидская армия Хосрова II. В этих местах от римлян ныне осталось гораздо больше следов былого присутствия, чем собственно от финикийцев.

Современная история дешифровки финикийских надписей восходит к XVIII в. Ведь большинство надписей (а число их невелико) написаны на мертвых языках. Один из примеров этих надписей – стела Меши в Моавите, датируемая 830 г. Строки ее говорят о войнах между Моавом и Израилем во времена Омри и Ахава, напоминая библейские выражения: «И сказал мне Кемош: «Иди и отними Нево у Израиля». Я пошел ночью и воевал с рассвета до заката. Я взял город и убил всех: 7000 мужчин, мальчиков, женщин, девочек и служанок, потому что я посвятил это Астарте-Кемош. Я принес (вазы?) Яхве и положил их перед Кемошем». Две значительные надписи найдены в 1947 и 1948 годах в Кара-тепе. Жаль, что до нас не дошло сочинение финикийца Санхунйатона, человека «великой учености и тщательности», изложившего верования и основные вехи истории.

Пример финикийских богатых городов еще раз напоминает нам, гражданам XXI в., сколь нелепа и призрачна опора на материальное богатство, сколь слепа и глупа жажда накопительства. Невольно вспоминаются слова известного немецкого экономиста XIX в. Фридриха Листа: «Мир богатства не существует! Только представление о духовном или живом может быть соединено с понятием о мире… Разве возможно говорить, например, о мире минералов? Устраните духовное начало, и все, что называется богатством, превратится лишь в мертвую материю. Что осталось нынче от сокровищ Тира и Карфагена, от богатств венецианских дворцов, когда дух отлетел от этих каменных масс?» Все богатства канули в бездну, а народ растворился в массе пришлых племен, бедных, но смелых и воинственных.

Боевая колесница ассирийцев

Несмотря на все свои богатства и хитрости, Финикия не смогла отстоять независимость, подпав под власть Ассиро-Вавилонского царства. Затем вторглись персы. Они покорили Тир и часть населения переселили в Карфаген. В IV в. до н.э. против гнета персов восстали города финикийцев во главе с Сидоном, но восстание закончилось неудачей. Царь персов повелел казнить знатных граждан. Тогда жители подожгли город и сгорели (вместе со своими сокровищами). Тир существовал несколько дольше, но и он пал под ударом войск Александра Македонского. В 64 г. до н. э. Финикию, Палестину и Сирию захватили римляне, дав этим землям общее название – провинция Сирия. Так Финикия и Сирия станут достоянием римлян, а затем и византийцев. Власть завоевателей сохранялась тут 600 лет. Под натиском греко-римской культуры финикийский язык исчез, а народ сей полностью утратил все этнические чувства.

Со временем тут воцарились арабская культура и арабский язык (после того как в VII в. н.э. земли древней Финикии были захвачены арабами). Ныне довольно пустынный ливанский пейзаж, изрезанный холмами и скалами, время от времени оживляют церкви, останки крепостей крестоносцев, кедры и память о древних богах и культах. Во всяком случае, еще в XII в. н.э. еврейский путешественник Вениамин Тудельский, видел в одном из городов статую финикийского божества и финикийское капище. Местные церковники поклоняются Деве Марии и Христу столь же трепетно, как и кедрам Ливана. Разумеется, ныне на этой земле больше последователей Магомета, чем Христа. Туристы любуются «кедрами Соломона», к которым ветхозаветный Соломон, откровенно говоря, не имел никакого отношения.

Воинственные арабы

В последнее время число археологических находок на месте древней Финикии заметно возросло. Однако все эти надписи – все же капля в море финикийской культуры. Д. Харден считает, что, несмотря на имеющиеся находки, пунический эпиграфический материал невелик. Остается надеяться, что когда-нибудь будет обнаружен архив глиняных табличек, сравнимый с ханаанскими или угаритскими. Он пишет: «Мы, конечно, очень хотели бы найти подлинный пунический текст отчета Ганнона о его путешествии или данные о стоимости строительства храма Мелькарта в Гадесе, который, по словам Страбона, покоился на двух бронзовых стелах… Наверняка существовало множество других ценных документов, но нам очень повезло в том, что отчет Ганнона дошел до нас хотя бы в греческом переводе, хотя и явно искаженный». Хотя эти 600 греческих слов перевода Ганнона чрезвычайно важны, они все же, увы, являются жалкой заменой не только утерянных документов, но и огромной библиотеки пунической литературы, которая, как нам известно, существовала в Карфагене в 146 г. до н.э. Утрата восточных финикийских книг (почти наверняка в числе других источников там были исторические и поэтические труды) частично компенсируется находками угаритских текстов и литературой на иврите, однако на западе не произошло ничего подобного. «Все, чем мы располагаем на западе, – около сорока цитат из двадцати восьми сельскохозяйственных трактатов Магона в латинском переводе, которые сделали после осады Карфагена римляне… Утрата памятников финикийской культуры приводит к тому, что финикийцы предстают перед нами в гораздо менее выгодном свете. Если бы сохранился их эпос, то возможно, что, к примеру, финикийские торговцы выглядели бы более симпатичными людьми в поэмах Гомера и замечаниях Геродота. Или если бы до нас дошла комедия, написанная карфагенским драматургом, то образ пунического купца, созданный Платоном, не скупящимся на злобные насмешки, показался бы всего лишь карикатурой: «Он знает все языки, но притворяется, что не знает: он точно из Карфагена; нужны ли комментарии?» Сегодня же Финикия – лишь отзвук былого величия и славы.