Читать книгу "Груз семейных ценностей - Евгения Горская"

А самое главное, он очень любит Настю.

Зазвонил сотовый, пока Виктор Федорович его искал в кармане пиджака, звонки прекратились. Номер на экране был незнакомый, перезванивать он не стал.

Он ничего не знал про хорошего мальчика Сережу, даже его фамилии не знал.

Виктор Федорович покрутил телефон в руках и позвонил Леночке. Что-то конкретное узнать он не надеялся, но больше позвонить было некому. Не расспрашивать же Настину мать Татьяну, она прекрасно знает, что ему такие расспросы несвойственны.

— Здравствуй, Витя, — сразу ответила Леночка.

— Привет, — сказал он. — Ты как там? Не боишься одна?

— Чего мне бояться? — усмехнулась соседка. — Кому я нужна? Сегодня девочки заходили, Алина с Настей. Недавно ушли. Илюшенька большой совсем, скоро заговорит.

— Большой, — подтвердил Виктор Федорович. — Берестовы живут на даче?

— Настя с Сережей. Таня в выходные приедет. А ты?

— Тоже в выходные приеду.

— Ночью кто-то пытался влезть к Берестовым в дом.

— Ничего себе! — ахнул Виктор Федорович.

— Да. Кошмар какой-то! Хорошо, что Сережа дома был, спугнул вора.

Ничего, кроме того, что Сергей ездит с дачи на работу, Виктору Федоровичу узнать не удалось. Да едва ли Леночка и знала что-то такое, чего не знал он.

То, что он затеял, было ребячеством, недостойным солидного взрослого человека.

Виктор Федорович пожалел, что не поехал на работу, потому что до вечера было еще далеко.

А ему было необходимо дождаться вечера.

Хорошо, что дождь так и не пошел, иначе из их затеи ничего не вышло бы. Алина узнала у знакомой медсестры, что персонал больницы заходит только через главный вход. Еще можно пройти с противоположной стороны, но там сейчас такое болото, что и в резиновых сапогах пробраться проблематично. В половине седьмого Настя и Алина уже сидели на лавочке напротив входа в больницу, а Илюша рядом шлепал по лужам.

Занятие малышу нравилось. Правда, он еще пытался в лужу сесть, но этого Алина не допускала.

— Я совсем обнаглела, — вздохнула Настя. — Ничего не делаю. Завтра привезу комп и начну работать. Правда, мне бы большой экран, но справлюсь как-нибудь. Моя компаньонка, Катя, ничего не говорит, но дальше тянуть нельзя.

— Она же понимает, что у тебя тетя умерла.

— Да. Но все равно работать надо.

Алина помолчала и призналась:

— А мне работать совсем не хочется.

— Ну и не надо, раз не хочется, — примирительно сказала Настя. — Сидеть с ребенком тоже работа.

— Еще какая!

Мимо проходили женщины, в основном за сорок. Девушек было немного, и ни одна из них не напоминала описанную Еленой Анатольевной.

— У меня тоже была тетя, и я ее очень любила, — рассказывала Алина. — Она умерла, когда я в институте училась. У нее дом был, частный. Развалюха, если честно. И я сразу в тетин дом переехала.

— А почему она умерла? Болела?

— Тромб в легком. Мама меня отговаривала, но я переехала. Дом недалеко отсюда, минут пять ходьбы. У мамы тогда друг появился, мне хотелось, чтобы она жизнь устроила. Но у мамы все равно ничего путного не вышло. Мужик при ближайшем рассмотрении оказался лодырь и зануда страшный. Скандалы ей начал устраивать, и она его выгнала.

— Нам с тобой повезло, — серьезно сказала Настя.

— Да, — подтвердила Алина.

Конечно, им повезло. У них надежные мужья. Во всех отношениях надежные.

Мимо прошла еще одна женщина, равнодушно их оглядела, улыбнулась Илюше.

— Я своего отца почти не помню. Они с мамой разошлись, когда мне три года было. Он потом приезжал несколько раз. Но алименты, правда, платил исправно.

За последние минут десять в ворота больницы никто не вошел. Настя достала телефон, посмотрела на часы.

— Четверть девятого. Пойдем?

— Пойдем, — согласилась Алина. — Ольга сказала, персонал в восемь сменяется. Утром в восемь и вечером в восемь.

Алина посадила сына в коляску, повезла вдоль неширокой асфальтированной дороги. Настя пошла рядом.

— Вот там мой дом, — подойдя к развилке дороги, показала на кривую улочку Алина. — Давай сходим как-нибудь.

— Давай.

— Не знаю, что с ним делать. Жить там некому, а продавать жалко. Земля точно дешеветь не будет.

— Не продавай, — посоветовала Настя. — Это ваша семейная собственность, она должна остаться потомкам. Илюша вырастет, построит там особняк.

Алина улыбнулась, заглянула в коляску — нагулявшийся малыш спал. Настя заговорила шепотом, чтобы не разбудить.

Дождь так и не пошел. Сережу Настя ждала, сидя на ступеньках крыльца.

Муж задерживался, но она терпеливо сидела, только сходила в дом за ветровкой, потому что к вечеру стало холодно.

После первой встречи с Сережей она очень быстро поняла, что он один нужен ей на всем белом свете.

Сережа тогда впервые уехал в командировку. То есть впервые при Насте. Он звонил ей по вечерам, Настя ждала вечернего звонка и сразу засыпала, а утром начинала ждать вечера, чтобы услышать его голос.

Однажды он не позвонил. Она звонила ему сама, но телефон был вне зоны доступа. Настя не спала всю ночь, ей казалось, что больше она никогда его не увидит, и она точно знала, что в этом случае жизнь кончилась.

Он позвонил в дверь под утро. Настя повисла на нем, плакала и не могла успокоиться, а он с удивлением и почему-то с грустью заглядывал ей в лицо, а потом сказал:

— Пойдем сегодня в загс. Сегодня суббота, они должны работать.

Он не спросил, хочет ли она за него замуж.

Хлопнула калитка. Настя вскочила, подбежала к мужу, он прижал ее к себе одной рукой.

— Ты без машины? — удивилась Настя.

— С машиной, — улыбнулся он и потрепал Настю по волосам. — Оставил ее у леса. У нас конспирация.

Настя рассказала, как они с Алиной безуспешно караулили у больницы темноволосую красивую девушку, Сережа рассеянно слушал.

— Ты устал? — наконец спросила Настя.

— Есть немного.

Конечно, он устал. Он две ночи не высыпался.

Настя постаралась больше к нему не приставать. Они рано погасили свет, молча полежали в темноте и незаметно заснули.

В эту ночь никто к ним залезть не пытался.

13 июля, четверг

Сквозь облака изредка проглядывали звезды, иногда появлялась круглая, светлая луна, снова заходила за облака.

Виктор Федорович остановил машину неподалеку от въезда в дачный поселок. Ворот видно не было, но заезжающие машины просматривались сквозь ветки кустарников.