Читать книгу "Записки Черного Властелина - Александр Дихнов"

– А где ваш малец, мастер Симпкинс? – услышал Джерри и резко замер, оглядываясь, – площадь, как и положено в такое время, была пустынна.

– Шляется где-то, раздолбай. – От употребленного папахеном определения Джерри поморщился, но куда больше его удивил тон – очень неуверенный, совсем не похожий на обычную манеру мастера Симпкинса.

– Где же?

– Да откуда мне знать? Работы-то сейчас нет никакой, вот и болтается по деревне... А в чем дело-то?

– Мне надо с ним поговорить.

– О чем это? – Пауза. – Не о чем вам с ним разговаривать! – Джерри согласно закивал, потихоньку начиная пятиться, – голоса зазвучали громче, как если бы незнакомец в сопровождении хозяина приближался к выходу на площадь.

– С кем и о чем разговаривать – это мое дело, мастер Симпкинс. Так когда, вы говорите, он вернется?

– Вообще-то обед уже скоро...

– Прекрасно. Тогда попросите его никуда не отлучаться, пока я не приду.

Джерри очень хотелось узнать ответ, но подслушивать дальше становилось слишком опасно, и, промчавшись на цыпочках вдоль стены трактира, он спрятался за угол и осторожно высунул голову.

Незнакомец не заставил себя ждать и действительно выкатился на площадь, уже в одиночестве. «М-да, ну и образина!» – мрачно подумал Джерри, рассматривая высокую, слегка сутулую фигуру, закутанную в черный плащ, с надвинутым на брови капюшоном, – не самый популярный наряд в середине лета.

Повел себя «черный», как мысленно окрестил его Джерри, довольно странно. Он не зашагал деловито в каком-нибудь направлении, не стал осматриваться, как приезжий, размышляющий, куда бы ему податься, – нет, едва сойдя с крыльца, он застыл в напряженной позе, как будто прислушиваясь к чему-то. Или принюхиваясь... Джерри вдруг остро почувствовал ненадежность своего укрытия и с трудом подавил позыв – бежать отсюда к чертовой матери!

Тем временем черный чуть потряс головой, словно прочищая уши после купания, и стал медленно оборачиваться в сторону, где прятался молодой трактирщик. Тот по-прежнему не хотел показаться трусом самому себе, но благоразумно втянул башку за угол и решил: «Услышу хоть шаг, и – наутек!»

Однако, спустя несколько секунд тишины, Джерри аккуратно выдохнул сквозь стиснутые зубы и отважился вновь выглянуть на площадь одним глазком – теперь черный почему-то смотрел в противоположном направлении, вдоль тракта, разрезавшего деревню надвое. Насколько мог видеть Джерри (а зрение у него было отменное), на дороге совершенно ничего не происходило, но черный пялился на нее очень упорно. Поднабравшись смелости, юноша высунулся подальше, пустил взгляд в интересующем направлении и на самом горизонте, уже за околицей деревни, засек крохотное облачко пыли. Оно не выглядело ни значительным, ни угрожающим, но хороший трактирщик обязан разбираться в вопросе, когда и сколько к нему пожалует гостей, поэтому Джерри сразу определил – это целый конный отряд, и не маленький. На площадь прибудет примерно через полчаса...

Увлекшись вычислениями, Джерри зазевался и едва успел отпрянуть, когда черный неприятным скользящим движением обернулся к дверям трактира и прокричал внутрь несколько слов на незнакомом языке, щелкающем и ухающем, совсем непохожем на нормальный человеческий. В дальнейшем юноше пришлось полагаться только на собственный слух, но его уши доносили достаточно информации. Шаги нескольких пар ног, шелест тяжелой материи, трижды скрипнула доска в крыльце, несколько отрывистых слов на том же непонятном языке – Джерри живо представил, как теперь у крыльца трактира стоят четыре неподвижные и грозные черные фигуры, и мысленно чертыхнулся. Он чувствовал, что эта компания куда лучше осведомлена о приближающемся отряде и едва ли готовится к встрече с друзьями. Но тех намного больше, и если они враги этих, то почему черные не сматываются? Вообще смыться самому вновь показалось юноше очень соблазнительным, но его успокаивало, что он был уже не единственным наблюдателем. Не то чтобы на площади собиралась толпа зевак, но Джерри уже видел кое-кого из односельчан, занимающих укромные местечки на противоположной стороне, вокруг церкви и у ворот рынка, и даже подозревал, что скоро за места в первом ряду начнется давка. Сам он, правда, находился слишком близко к опасной точке, дабы всерьез беспокоиться о необходимости передислокации с целью улучшения обзора.

По толстой роже пекаря, выглядывавшего из-за чугунной ограды церкви, было удобно ориентироваться в происходящем на площади. Пока тот хлопал зенками, почесывал затылок и переминался с ноги на ногу, можно было спокойно сидеть под прикрытием стены, но вот когда неясный гул, долетавший с тракта, превратился в многократный дробный стук, а нижняя челюсть пекаря совершила стремительный бросок в область пупка, Джерри понял – пора!

В следующее мгновение его собственная челюсть выполнила аналогичный маневр с той лишь разницей, что скорость перемещения значительно уступала куда более тренированному пекарю. Но удивился (если не употреблять крепкую терминологию) Джерри уж никак не меньше; он действительно любил послушать менестрелей, да и вообще всяческую трепотню путешественников, поэтому имел некоторое представление о далеком и не вполне реальном месте под названием Большой Мир. В частности, если пекарь видел на тракте лишь пару десятков тяжеловооруженных всадников в сверкающих доспехах и с развевающимися по ветру белыми плащами (которые, впрочем, от пыли сделались грязно-серыми), то молодой трактирщик опознал по описаниям никого иных, как рыцарей Ордена Света, или светоносцев, как их иногда называли в народе. Об Ордене у Джерри имелись противоречивые сведения – с одной стороны, во всех древних легендах светоносцы превозносились как оплот в борьбе с Извечным Мраком и все такое, но, судя по последним новостям, именно с этим самым Орденом сейчас воевала армия Даланда где-то на юге... Главное, и в том и в другом случае делать этим рыцарям в Сонной Хмари было совершенно нечего, так что Джерри недовольно нахмурился. Черные выглядели, конечно, страшновато, но кто знает, что у них на самом деле на уме, а вот эти... Юноша не мог сформулировать свое ощущение, но, по сути, от одного взгляда на мчащихся во весь опор рыцарей в нем проснулась обычная ненависть простолюдина к высокой власти и ее представителям.

Однако Джерри отличался от деревенского пекаря не только глубиной своих познаний, он и впрямь был наблюдателен и не по годам разумен, поэтому не уткнулся тупо взглядом в блестящие наконечники копий, а принялся разглядывать двоих всадников, возглавлявших отряд. Один, тот, что справа, выделялся только отсутствием копья – сразу видно, командир! – а вот другой даже издали привлекал повышенное внимание. Во-первых, он выглядел глубоким стариком – совсем седой, с окладистой бородой, – но на лошади держался легко и уверенно, во-вторых, одет был в какой-то непонятный балахон, очень скромный на фоне рыцарской пышности, и в-третьих, у него не было оружия, если не считать палки, небрежно перекинутой через луку седла. Эта самая палка особенно заинтриговала Джерри, и когда кавалькада, въехав на площадь, остановилась, повинуясь властному жесту старца, он сообразил, что она такое в действительности. Сообразил и почувствовал, как неприятный холодок пробежал вниз вдоль позвоночника. Покрытая замысловатой резьбой и богато украшенная драгоценными каменьями, палка в руках невзрачного старика могла быть только одним – посохом волшебника! В подтверждение этого умозаключения старик, спешившись, не оперся о посох, а, напротив, держал его навесу и даже чуть выдвинул перед собой, прикрываясь как щитом... Лицо волшебника казалось невозмутимым, но взгляд, который он, подойдя на пару шагов, вперил в четверку черных, по-прежнему стоявших у крыльца без малейшего движения, был наполнен таким содержанием, что Джерри удивился, как это воздух между ними не запылал. И тем более странным показался ему грубовато-насмешливый тон волшебника, заговорившего неожиданно густым басом: