Читать книгу "Адольф Гитлер. Жизнь под свастикой - Борис Соколов"

Все отзывы о военной службе Гитлера, данные до 1923 года — времени его появления на политической арене, — исключительно положительные. Это позднее, и особенно после 1933 года, противники Гитлера тиражировали версии, будто свои Железные кресты он получил по блату. Но, например, тот же адъютант полка Айхельсдёрфер в написанной в 1932 году истории 16-го Баварского резервного пехотного полка имени Листа отмечал, что Гитлер был весьма осмотрительным солдатом и настойчиво уговаривал подполковника Энгельхардта поберечь себя, чтобы не попасть под огонь неприятеля.

Бывший командир 16-го полка подполковник фон Люнешлос весной 1922 года свидетельствовал, что «Гитлер никогда не подводил и особенно хорошо подходил для поручений, непосильных для других ординарцев». А другой командир того же полка, генерал-майор Фридрих Петц, утверждал: «Гитлер... демонстрировал большую живость ума, физическую ловкость, силу и выносливость. Его отличали энергия и безоглядная смелость, с которой он в сложных ситуациях в бою шел навстречу опасности». Еще один полковой командир, риттер Макс Йозеф фон Спатни, вспоминал 20 марта 1922 года: «Очень неспокойный и тяжелый фронт (Северная Франция, Бельгия), где постоянно действовал полк, предъявлял к каждому солдату самые высокие требования с точки зрения самопожертвования и личной храбрости. В эгом отношении Гитлер представлял для всех окружающих образец. Его личная энергия, образцовое поведение в любых ситуациях боя оказывали сильное воздействие на товарищей. Поскольку это сочеталось у него со скромностью и удивительной неприхотливостью, он пользовался глубочайшим уважением как солдат, так и командиров». А последний полковой командир Гитлера полковник граф Антон фон Тубёф, вручивший ему Железный крест 1-й степени, писал в мемуарах, что Гитлер «был неутомим в службе и всегда был готов прийти на помощь. Не было такого случая, чтобы он не вызвался добровольцем на самое трудное и опасное дело, демонстрируя постоянную готовность пожертвовать своей жизнью ради других и ради блага родины. Чисто по-человечески он был мне ближе всех среди солдат, и в личных беседах я восхищался его беспримерной любовью к родине, порядочностью и честностью во взглядах». Тубёф стал единственным офицером 16-го Баварского пехотного полка, которого Гитлер после прихода к власти произвел в генералы.

В представлении к Железному кресту 1-й степени, подписанном подполковником фон Годином 31 июля 1918 года, отмечалось: «Будучи посыльным (Гитлер был самокатчиком, т. е. посыльным на велосипеде. — Б. С.), он являл собой в условиях и позиционной, и маневренной войны пример хладнокровия и мужества и всегда вызывался добровольцем, чтобы в самых тяжелых ситуациях с величайшей опасностью для жизни доставить необходимые распоряжения. Когда в тяжелых боях обрывались все линии связи, важнейшие сообщения, несмотря на все препятствия, доставлялись по назначению благодаря неутомимому и мужественному поведению Гитлера. Гитлер награжден Железным крестом 2-й степени за бой при Витшете 2.12.1914 г. Я считаю, что он абсолютно достоин награждения Железным крестом 1-й степени».

Фриц Видеман, адъютант батальона, в котором служил Гитлер, на допросе у союзников 7 сентября 1948 года, когда надо было иметь определенное мужество, чтобы сказать хоть какое-то доброе слово о Гитлере, на вопрос о получении Гитлером Железного креста 1-й степени ответил: «Он получил его по праву. Я сам составил первое представление». В полку же первое представление составил адъютант (начальник штаба) полка Гуго Гутман, еврей по национальности, что впоследствии придало делу дополнительную пикантность. Кстати, в дальнейшем Гитлер не забыл Видемана. После прихода нацистов к власти, в 1934–1939 годах, тот руководил в личной канцелярии фюрера отделом, который занимался «письмами трудящихся», прошениями о помиловании и т. п. Потом Видеман стал дипломатом, готовил Мюнхенское соглашение, был германским консулом в Сан-Франциско и Шанхае, а на одном из Нюрнбергских процессов получил 28 месяцев тюрьмы как «второстепенный нацистский преступник».

Одним из подвигов, за которые Гитлер удостоился Железного креста 1-й степени, было спасение жизни командиру 9-й роты 17 июля 1918 года. Во время боя к югу от Куртьези Гитлер увидел офицера, тяжело раненного американским осколком, и дотащил его до своих окопов. Еще один подвиг, в совокупности с другими потянувший на эту высокую награду, заключался в том, что Гитлер под обстрелом пробрался на позиции артиллерии и предотвратил открытие огня по своей пехоте.

Все перечисленные качества Гитлера-солдата, героя Первой мировой войны, по всей видимости, соответствуют действительности. Не могли же все его начальники сговориться и петь дифирамбы никому не известному в тот момент ефрейтору!

Но, замечу, как раз эти качества, хладнокровие, энергия, бесстрашие, весьма полезны командиру. Почему же начальники, охотно и щедро награждавшие Гитлера крестами, так и не произвели его в офицерский чин и даже в унтер-офицерский? Тут таится какая-то загадка, которую, возможно, никогда не удастся разгадать. На допросе в Нюрнберге тот же Ф. Видеман утверждал: «Мы не могли обнаружить в нем командирских качеств. Говорят, что и сам Гитлер не хотел, чтобы его повышали».

Первая часть утверждения выглядит сомнительной. Как мы убедились, начальники назвали ряд качеств Гитлера, которые могли пригодиться командиру на поле боя. А вот вторая часть вызывает доверие и хорошо объясняет, почему Гитлер не поднялся в чинах выше ефрейтора. По всей видимости, в тот момент он предпочитал, отдавая дань своему характеру, занимать такую должность, где он мог самостоятельно, ни от кого не завися, ни от начальников, ни от подчиненных, проявить свою волю, энергию и смекалку. Должность посыльного его стопроцентно устраивала.

Но возможно, тут был еще один, сугубо интимный момент. На фронте Гитлера посетила первая настоящая любовь. А должность посыльного позволяла длительное время пребывать в одном и том же населенном пункте, где размещался штаб полка и где он имел возможность регулярно встречаться со своей любовницей.

Ее звали Шарлотта Лобжуа. Она родилась 14 мая 1898 года во французской деревне Секлен недалеко от бельгийской границы, в семействе мясника. Любовная связь между ней и Гитлером происходила в 1916–1917 годах. Шарлотта отличалась довольно легким поведением, мужчин и до Гитлера, и после Гитлера у нее было немало. Гитлер нарисовал ее портрет маслом, с которого на нас смотрит довольно миловидная, пухленькая девушка. В марте 1918 года Шарлотта родила от Гитлера сына Жана Мари, которому впоследствии дала фамилию Клемана Феликса Лоре, за которого в 1922 году, уже в Париже, вышла замуж. Только перед смертью, 13 сентября 1951 года, она сообщила сыну, что его отец — Адольф Гитлер. Ф. Видеман вспоминал в 1964 году: «Полк находился на позициях южнее Лилля, а штаб полка в Фурне, в доме нотариуса. В те периоды, когда в сводках сообщалось: «На Западе без перемен», у наших посыльных, да и у всего штаба полка, жизнь была относительно спокойной. Гитлер жил в доме мясника Гомбера, где встречался с Шарлоттой Лобжуа. 26 июня 1940 года он вновь навестил свою прежнюю квартиру, владельцем которой к этому времени стал мясник Кустенобль». Шарлотта следовала за Адольфом в различные пункты дислокации 16-го полка — в Премону, где они познакомились, затем в Фурн, Ваврен, родной Секлен, а затем в бельгийское местечко Ардойе. Квартирный хозяин Гитлера в Ардойе Йозеф Гутхальс вспоминал, как Гитлер рисовал по памяти «голых женщин». Однако мы до сих пор не можем сказать, была ли Шарлотта первой девушкой Гитлера, или он уже успел к тому времени приобрести сексуальный опыт в Вене и Мюнхене, а также в первые годы фронтовой жизни. Гораздо позднее, в ночь на 26 января 1942 года, фюрер заявил: «Счастье некоторых государственных деятелей, что они не были женаты: иначе произошла бы катастрофа. В одном жена никогда не поймет мужа: когда в браке он не сможет уделять ей столько времени, сколько она требует... Когда моряк возвращается домой, то для него это не что иное, как заново праздновать свадьбу. После стольких месяцев отсутствия он может теперь несколько недель наслаждаться полной свободой! Со мной такого бы никогда не было. Меня бы жена встречала упреком: «А я?!» К тому же очень мучительно безропотно подчиняться воле жены. У меня было бы угрюмое, помятое лицо, или я бы перестал выполнять супружеские обязанности.