Читать книгу "Черный рыцарь - Тереза Медейрос"

Он произнес это отрывисто сквозь сжатые зубы, что говорило о его неискренности. Ее улыбка стала еще шире. Она сожалела, что у нее не хватило времени заодно вымазать сажей свои перламутровые зубы.

— Я предпочел бы, чтобы в будущем вы подчинялись мне, — сказал он. — Если, конечно, не хотите попасть в руки еще какого-нибудь сэра Блэйна.

Ее укололи его слова. Ровена спрятала обиду за насмешливыми цветистыми фразами:

— Где же наш учтивый хозяин? Или у него не нашлось слов прощания к нашему отбытию?

Легкая усмешка еле заметно тронула губы Гарета.

— Боюсь, что сэр Блэйн ощущает себя не совсем здоровым в это утро. Он желает нам счастливого пути, присовокупив особенно добрые пожелания моему новому оруженосцу. Он даже поручил своему конюху предоставить вам лошадь для переезда в Карлеон.

Ровена приняла руку, которую Гарет предложил ей, чтобы провести ее через зал. Она представила, какую радость и ревность испытал бы Мортимер, если бы видел сэра Гарета, ведущего за руку своего оруженосца. Ей всегда казалось, что ее огрубевшие пальцы недостаточно тонки и изящны, но они утонули в широкой ладони Гарета. Ровена услышала чье-то Шумное дыхание и, взглянув вниз, увидела знакомую рыжую гончую, принюхивающуюся возле ее ног. Она потрепала ее по голове, как будто прощаясь с верным другом.

Слово «лошадь», было слишком лестным для той клячи, которой сэр Блэйн столь щедро одарил Ровену. Ложбина на вогнутой спине между холкой и крупом была настолько глубокой, что могла вместить трех Ровен. Если бы тишину раннего утра не нарушало ленивое переступание копыт этого одра при их приближении, Ровена сочла бы ее мертвой. Она услышала, как кто-то насмешливо фыркнул за ее спиной. Вряд ли это была лошадь, но, когда Ровена обернулась, лицо Гарета вновь было непроницаемо суровым.

— Разборчивость Блэйна в женщинах всегда превышала его познания в лошадях, — сказал он.

Более опытная женщина, безусловно, приняла бы эти слова как комплимент, но мимо ушей Ровены они пролетели пустым звуком. В руку ей неожиданно ткнулся теплый нос. Это рыжая гончая все еще сопровождала ее. К ней присоединился огромный седеющий дуралей мастиф, ростом почти по пояс Ровене.

Мастиф сунулся носом ей в рукав.

— Отстань, — прошипела Ровена.

Гарет нахмурился. Его жеребец танцевал в возбуждении от лая и подвывания вертящихся под ногами собак. Ровена шлепнула гончую. Мастиф ухватился зубами за рукав и потянул на себя. Три маленькие собачонки с тявканьем бросились к ним по мосту. Их украшенные драгоценными камнями ошейники сверкали на утреннем солнце. Они понеслись прямо к Ровене. Она решила, что настал самый подходящий момент наплевать на дьявольское чувство юмора сэра Блэйна и взобраться на спину клячи. Она уже поставила одну ногу в стремя, но мастиф ухватил ее за штанину мощными челюстями. Ровена сжала зубы и изо всех сил подтянулась на руках, пытаясь сесть на лошадь, но борьба с мощным, хотя и престарелым зверем не увенчалась успехом. Хотя и полным поражением это тоже нельзя было назвать.

Ровена все-таки легла на живот поперек лошади, но на большее была явно не способна. Гарет поглаживал свою короткую бородку с видом полной безмятежности.

— Будьте любезны, — простонала она от напряжения. — Я была бы очень признательна вам, если бы вы помогли мне сесть на лошадь.

Повелительным ревом он разогнал собак. Рыжая гончая медленно удалялась, бросая на Ровену укоризненные взгляды. Гарет обхватил Ровену и поставил на землю. Задержавшись на мгновение, он принюхался. Затем, взяв ее за локоть, развернул к себе лицом.

— Не хочу быть грубым, но я должен настоять на том, чтобы ты выкупалась. Когда собаки начинают следовать за человеком, чуя его запах, это верный признак…

Внезапно он замолчал, и взгляд его изумленно остановился на ее разорванном рукаве, из которого свисала половина жареной курицы. Он осторожно вытащил се оттуда и швырнул в середину увеличившегося круга собак, собравшихся во дворе. Они набросились на нее с удовлетворенным рычанием.

Гарет сердито смотрел на Ровену. Она стояла в немой покорности. А что тут скажешь? Он просунул руку под ее верхнюю тунику, выудив оттуда пригоршню хлебных корок, два куска свинины, комок изюма и чернослива, три целых луковицы и гниющее яблоко, вытащенное ею из пасти кабана. Наконец стала ясной причина ее внезапной толщины. Исправив положение, насколько это было возможно, Гарет повелительно вытянул руку. Ровена скинула верхнюю тунику и вручила ему. Лохмотья полетели к собакам, так же как и ее запасы.

Она не могла скрыть унылого выражения лица, видя, как ее аппетитные сокровища исчезают, пожираемые собаками. Как наслаждался бы Маленький Фредди изюмом, томившимся в корице и меде! Ровена дрожала, оставшись в тонкой рубашке. Этот рыцарь был не просто жестоким — он был чудовищем.

Гарет отвязал плетеную корзину, притороченную к седлу, и сбросил ее прямо у ног Ровены. Он приподнял ее подбородок одним пальцем. Глаза ее были сухими, но губы сжались в гримасу горечи.

— Ты думала, что я заморю тебя голодом?

Молчание было самым красноречивым ответом.

На кончике его пальца, прикоснувшегося к ее подбородку, остался тонкий слой пыли. Он отбросил крышку корзины, чтобы показать ей два каравая горячего хлеба, горшок светло-желтого масла и три раздутых связки свежей колбасы. Он услышал жадное урчание в ее животе, прежде чем сама Ровена почувствовала это.

Она захлопнула крышку корзины ногой и уселась на нее. Она смотрела на него глазами, такими же голубыми и чистыми, как небо, которое становилось все ярче.

— Вы ведь не отдадите все это собакам, правда? Скажите, что не отдадите.

Гарет присел на корточки рядом с ней, убежденный теперь, что, если он все же решит бросить собакам эту корзину, чего и в мыслях не держал, ему придется бросить вместе с нею и Ровену.

Он заговорил медленно и терпеливо:

— Я взял все это для нашей утренней трапезы. Я думал, что будет куда более приятно провести ее вдали от дурных запахов вчерашнего веселья.

Она вскочила так же быстро, как и уселась, и тут же вручила корзину Гарету, с радостью ощутив ее солидный вес.

— Конечно. Отличная мысль. Прекратить ночной пост[2]. В Ревелвуде мы иногда не прекращаем ночного поста до самого вечера. А чем дольше ждешь первой еды, тем больше разгорается аппетит. — Ровена болтала непрерывно, потому что чувствовала: если ее аппетит разгорится еще больше, она окажется вполне способной проглотить Гарета вместе с его корзиной.

Он привязал корзину на прежнее место.

— Ты голодна?

Ковыряя землю носком ноги, она пожала плечами. Из-под опущенных ресниц она видела, как он открывает корзину и отрывает ломоть хлеба, свежего и горячего. Едва дыша, ждала, что он съест хлеб и бросит ей корку. От неожиданности она чуть не пропустила момент, когда он сунул ей весь ломоть.