Читать книгу "Клинок Богини, гость и раб - Анастасия Машевская"

Вскоре путники выехали за пределы столицы и двинулись по тракту на северо‑запад. Всего в десяти лигах начинался лес. Гор спешился, Бансабира последовала примеру, не задавая вопросов. Она вообще была как‑то подозрительно молчалива с тех пор, как высадилась на родине.

На одном из биваков, пока Бану свежевала зайца, а Гор спутывал коней, внимание привлек шелест из леса. Они обернулись. Гор приложил палец к губам и тихонечко обнажил меч. Огляделся. И вдруг раздался старческий голос:

– Не трудись, путник. Ты слишком умел, и я тебе не противник.

На дороге точно из воздуха соткался конь, а на нем и всадник. Безобидный на вид старик, седобородый, с посохом, в темных запылившихся одеждах глубокого синего оттенка.

– О, да тут дитя, – добродушно пропел старец, спешиваясь неожиданно ловко. От него исходил тончайший запах волшебства – каких‑то трав, смолы, чего‑то чудесного. Бансабира невольно оторвалась от кролика и залюбовалась незнакомцем, точно он был принцем. Но – он был всего лишь стариком.

Путник почесал усы и щеки, и Гор тихо охнул.

– Ваши знаки… – Он отступил на шаг, преклонил колено. Бансабира впервые видела наставника в таком благоговении. – Благословите, Всемудрый.

Старец приблизился.

– Да пребудет с тобой Всеединая Праматерь богов и людей. Пусть Тинар озарит дорогу, Иллана принесет благоденствие, Нандана утешит, а Шиада даст сил. Пусть!

– Гор? – осторожно позвала Бансабира.

– Преклони колени, Бану. Такой шанс выпадает редко – перед тобой Верховный друид Ангората и Этана Таланар Тайи.

Старец, благосклонно улыбаясь, посмотрел на Бану.

– Девочка тоже верна Матери Сумерек. В таком юном возрасте… – Таланар положил руку девочке на голову и повторил слова благословения.

– Пусть! – тихонько отозвалась Бану, ощущая, как из руки друида вдоль ее тела, от макушки до стоп, разливается поразительное тепло – покалывающее, щекочущее, терпкое и неодолимо притягательное чувство. Девочка пристально следила за глазами старца, находя их удивительно бездонными: глядишь – и не можешь даже представить, как много видели эти глаза. Что оставили за собой суховатые старческие плечи? Сколько минуло в истории этого путника таких плеч? Бану едва не задыхалась – Праматерь, неужели! Неужели в мире существует что‑то настолько бескрайнее и доброе, как душа этого человека?!

– В мире есть хорошие люди, – подтвердил дед. – И даже в нем, – качнул головой в сторону Гора, – гораздо больше тепла, чем тебе кажется.

«Ну да», – недовольно подумала девочка, а друид хмыкнул.

– Присаживайтесь, владыка, разделите с нами трапезу. Бану, займись кроликом.

Девочка кивнула, принимаясь за тушку, а мужчины разговорились.

– Ирэн все еще в Храме Даг? – спросил Таланар.

– Вы знакомы с Ирэн Безликой? – изумился Гор. Он был удивительно почтителен. – Она никогда не говорила.

– Я хорошо знал ее отца. Он частенько бывал на Ангорате и совсем не хотел, чтобы его девочка выросла в Багровом храме. Но жизнь порой не оставляет выбора, и многое решено задолго до того, как мы приходим в мир. Сейчас довольно странное время, стоит признать.

– О чем вы?

– Не суть важно. Не задумывайся о сложном. Ты и без того служишь Матери Воздаяния достойно.

Гор настоял:

– Ответьте, прошу. Поделитесь со мной мудростью. – И после паузы усмехнулся: – В конце концов, когда еще представится честь и шанс поговорить с Верховным друидом?

– Это точно, – согласился Таланар, – в Багровый храм я пока не собираюсь, а на твоей родине меня и вовсе не ждут. Что ж, ты хочешь знать о времени… как тебя зовут?

– Гор, – подала голос Бансабира, не отвлекаясь от дела. Она уже насадила кролика.

– Помолчи, – рыкнул наставник.

– Не стоит, – примирительно осадил друид. – Но «Гор» – это имя, которое тебе зачем‑то потребовалось. Твое настоящее имя начинается с той же буквы, что и мое, – проговорил старец.

– Тиглат.

Бансабира поглядела на взрослых дядек и вернулась следить за запекавшимся кроликом, внимательно вслушиваясь в беседу.

– Так вот, Тиглат, ты ведь знаешь, мир устроен в форме бесконечного Круга. Каждый день четыре воплощения Всеединой сменяют друг друга, и эпохи сменяются так же. Истекла очередная эра Илланы с ее урожаями и благоденствием, и мы теперь стоим на пороге той, в тени которой расцветает ужас. – Таланар поднялся с придорожного валуна и огляделся. Сгущался вечер. – Сумерки – это время перехода. От света к тьме и наоборот. В это время в мир выползает весь хаос и кошмар, рожденный человеческим страхом неизвестного, потому что тень – всегда тайна, подчас даже бомльшая, чем смерть. После смерти у всех разный путь – но, как и при жизни, он сводится к учению. А что такое тень, как не шутка и не парадокс? Ночь, живущая средь бела дня. Ночь, которую создают сами люди.

Бансабира сглотнула, слушая старца. Что‑то тяжелое, но приятное сдавило ее существо, сковало тело, не давая глубоко вздохнуть.

– Только сила может держать порожденный людьми хаос хоть в каких‑то границах. Поэтому Мать Сумерек – единственная из ипостасей Всеединой, которой в сутках уготовано два срока: Она сдерживает страх мира перед ночью Нанданы, даруя силы принять мудрость Смерти, и разгоняет тьму, давая возможность возрождения Тинар. Ничего не бывает случайно, Тиглат. Назрел переходный срок, и Праматерь готовит к нему мир, посылая верных Шиаде. В том числе и тебя.

– Что‑то произошло? – насторожился Гор.

– Чтобы что‑то произошло, должны действовать люди. И сначала они рождаются, – туманно проговорил Таланар. – Много лет назад на Священный остров прибыла племянница Первой среди жриц. Девочка прямой ветви Сирин, наделенная небывалым могуществом. Храмовница держит ее на расстоянии, но уже очевидно, что она превосходит Вторую среди жриц.

– Вторая среди жриц? – повторил Тиглат и поинтересовался: – Наследница уже выбрана?

– Давно. Хотя теперь есть та, которой Вторая среди жриц уступает, но, думаю, это верно. Девочке не стать следующей храмовницей, зато в обряде присвоения истинного имени ее нарекли Шиадой.

Гор и Бану вскинули на него глаза.

– Как такое возможно? – спросил Гор. – Людей не называют именами богов, даже если они семи пядей во лбу!

– Ну, Шиада не была Богиней, – резонно заметил друид. – Она была жрицей, в которой раньше и сильнее всего проявился воздающий лик Праматери. Если на то пошло, все имена четырех лиц Богини – имена жриц, основавших храмы. Хотя должен признать, все были удивлены, когда обычного ребенка нарекли так. А теперь, когда Шиада служит в храме Шиады, случившееся кажется абсолютно разумным, – посмеялся друид. – Воистину! Пути Богини неисповедимы!

Ни Гор, ни Бану не нашли в словах старца ровным счетом ничего веселого.