Читать книгу "Ледяной сфинкс - Жюль Верн"

– Итак, Эдгар По отсутствовал. Артура Пима уже не было в живых, поэтому мне оставалось одно: найти человека, сопровождавшего Артура Пима в его путешествии, – Дирка Петерса, следовавшего за ним до самых высоких широт, откуда оба они вернулись неведомым способом. Проделали ли они обратный путь бок о бок? Книга не проясняет этого, как и многого другого. Однако Эдгар По сообщает, что Дирк Петерс мог бы поведать кое-что из того, что должно было составить сюжет неопубликованных глав, и что он проживает в Иллинойсе. Я направился в Спрингфилд и навел там справки об этом человеке – индейце-полукровке. Оказалось, что искать его надо в местечке под названием Вандалия. Я добрался и туда…

– Но его там не оказалось? – не смог я сдержать улыбку.

– Второе разочарование: его там не оказалось, вернее, он там больше не жил. Уже много лет тому назад Дирк Петерс покинул Иллинойс и сами Соединенные Штаты, чтобы отправиться… неизвестно куда! Однако я побеседовал в Вандалии с людьми, знавшими его, у которых он жил до отъезда и которым рассказывал о своих приключениях, так и не обмолвившись, впрочем, об их развязке, оставшись единственным обладателем тайны.

Как же так? Выходит, что Дирк Петерс существовал и жив по сию пору? Я чуть было не заразился уверенностью Лена Гая. Еще мгновение – и я спятил бы так же, как и он…

Так вот какая тайна мучила капитана Лена Гая, вот что расстроило его ум! Он вообразил, что и впрямь ездил в Иллинойс и видел в Вандалии людей, знавших Дирка Петерса! Я охотно верил в исчезновение Дирка: ведь он существовал только в воображении романиста! Однако я не перечил капитану, чтобы не усугубить его состояния. Я делал вид, будто верю ему, даже когда он сказал:

– Как вам известно, мистер Джорлинг, в книге говорится о бутылке с запечатанным в нее письмом, которую капитан шхуны, взявшей на борт Артура Пима, спрятал у подножия горы на Кергелене.

– Да, там действительно рассказано об этом, – согласился я.

– Так вот, недавно я предпринял поиски места, где должна была находиться эта бутылка… И я нашел и ее, и само письмо, в котором сказано, что капитан и его пассажир Артур Пим предпримут все возможное, чтобы добраться до южного предела антарктических морей!

– Вы нашли эту бутылку?! – с живостью вскричал я.

– Да.

– И письмо?

– Да.

Я пристально посмотрел на капитана Лена Гая. Подобно всем одержимым, он верил в собственные фантазии. Я чуть было не воскликнул: «Дайте мне взглянуть на письмо!», но вовремя одумался: разве он не мог написать его сам?

Поэтому мой ответ прозвучал осмотрительно:

– Как жаль, капитан, что вы не увиделись в Вандалии с Дирком Петерсом и не узнали, как ему и Артуру Пиму удалось возвратиться. Припомните-ка предпоследнюю главу! Оба путешественника сидят в шлюпке, подошедшей к завесе белых паров… Шлюпка приближается к бездне водопада, но тут перед ней возникает укутанная дымкой человеческая фигура… Дальше – лишь две строчки точек…

– О да, было бы замечательно тогда повстречаться с Дирком Петерсом и узнать о развязке его приключений. Но еще интереснее для меня было проследить судьбу остальных…

– Остальных?.. – вскричал я. – Что вы хотите этим сказать?

– Судьбу капитана и экипажа английской шхуны, подобравшей Артура Пима и Дирка Петерса после страшного кораблекрушения, постигшего «Дельфина», и пронесшей их через полярные льды до острова Тсалал…

– Мистер Лен Гай, – заметил я, словно не ставил больше под сомнение реальность событий, описанных в романе Эдгара По, – разве эти люди не погибли во время нападения на шхуну и при искусственном обвале, устроенном туземцами острова?

– Кто знает, мистер Джорлинг? – прочувствованно отозвался капитан. – Кто знает, не пережил ли кто-нибудь резню и обвал, не вырвался ли кто-нибудь из рук туземцев?

– Но и в этом случае, – упорствовал я, – трудно надеяться, что спасшиеся смогли дожить до наших дней.

– Почему же?

– А потому, что события, о которых мы ведем речь, происходили более одиннадцати лет тому назад…

– Сэр, – ответствовал капитан Лен Гай, – раз Артур Пим и Дирк Петерс сумели подняться от острова Тсалал до самой восемьдесят третьей широты и даже дальше, раз они нашли способ выжить в антарктических широтах, то почему их спутникам, если они не погибли от рук туземцев, не могла улыбнуться удача, почему бы им не добраться до соседних островов, замеченных в пути, почему бы этим несчастным, моим соотечественникам, не начать там новую жизнь? Вдруг кто-нибудь из них до сих пор ждет спасения?

– Вы жертва вашей доброты, капитан, – отвечал я, стараясь успокоить его. – Это невозможно…

– Невозможно? А если все-таки возможно? Если обнаружится материальное доказательство существования этих несчастных, забытых на краю света?

Я не смог ему ответить, ибо после этих слов грудь капитана Лена Гая содрогнулась от рыданий и он отвернулся, устремив взгляд на юг, словно пытаясь разглядеть что-то скрытое за горизонтом.

Оставалось только недоумевать, какие обстоятельства жизни Лена Гая довели его до столь очевидного помешательства. Он сострадал потерпевшим кораблекрушение, с которыми этого на самом деле не происходило – по той простой причине, что и их самих никогда не существовало…

Капитан Лен Гай подошел ко мне вплотную, положил мне руку на плечо и прошептал в самое ухо:

– Нет, мистер Джорлинг, нет, об экипаже «Джейн» еще не сказано последнего слова! Сказав это, он удалился.

Именем «Джейн» называлась в романе Эдгара По шхуна, подобравшая Артура Пима и Дирка Петерса среди обломков «Дельфина». Капитан Лен Гай впервые за весь разговор произнес это слово.

А ведь Гаем звался и капитан «Джейн», которая тоже была английским судном, подумал я. Только что из этого следует? Капитан «Джейн» существовал лишь в воображении Эдгара По, в то время как капитан «Халбрейн» жив и будто бы здоров… Единственное, что есть у них общего, – это фамилия, весьма распространенная, впрочем, в Великобритании… Однако это сходство, продолжал я рассуждать, и стало, видимо, причиной помешательства несчастного капитана. Должно быть, он вбил себе в голову, что приходится родственником командиру «Джейн»! Вот и причина его состояния, вот почему он потерял покой, испытывая острую жалость к жертвам вымышленного кораблекрушения!

Любопытно, что знает об этом Джем Уэст. Однако вопрос был слишком деликатен, он касался состояния рассудка капитана, и я не решился его затронуть. Кроме того, со старшим помощником было затруднительно вести беседу на любую тему, тем более на столь опасную…

Взвесив все, я решил проявить осмотрительность. В конце концов на Тристан-да-Кунья я сойду на берег – значит, мое путешествие на шхуне завершится уже через несколько дней. Воистину никогда не поверил бы, что мне суждено столкнуться с человеком, уверовавшим в вымысел Эдгара По!

Через день, 22 августа, как только забрезжила заря, мы оставили по левому борту остров Марион с его вулканом, южная вершина которого вздымается на четыре тысячи футов, и впервые заметили вдали очертания острова Принс-Эдуард, лежащего на 46°53’ южной широты и 37°46’ восточной долготы. Но и этот остров исчез у нас за бортом; прошло часов двенадцать – и его скалы растаяли в вечерних сумерках.