Читать книгу "Рожденная светом - Мария Боталова"

Отыскав взглядом меня, странная женщина улыбнулась и внезапно поклонилась. А я потрясенно застыла, пытаясь понять, нужно мне кланяться в ответ или нет. Наверное, все-таки нужно? Особенно, если это жест приветствия? Но пока я размышляла, женщина выпрямилась и поманила к себе рукой:

— Подойди, хочу посмотреть на тебя.

Так и не успев поклониться (а теперь, наверное, уж поздно), я шагнула к странной, наполовину каменной женщине. Любопытство боролось с неловкостью. Хотелось рассмотреть её, пощупать складки платья, убедиться, что они не просто соприкасаются, но в действительности сливаются с полом. Но я, конечно, не могла позволить себе подобного поведения. Вряд ли женщина, даже бывшая каменным изваянием, одобрит такое. Вдруг меня после этого в академию не возьмут?

При ближайшем рассмотрении кожа ожившей статуи показалась мне совсем бледной, даже белой, как известь. Губы — чуть сероватые, брови — словно из камня выточенные, а светло-песочные волосы похожи на переплетения сухих веточек.

— Вы определяете уровень силы, да? — полюбопытствовала я.

— Да. Только от уровня силы зависит то, насколько удастся меня оживить, — улыбнулась женщина, с не меньшим интересом рассматривая меня.

— Мне не удалось оживить Вас полностью, — со вздохом заметила я.

— А ты бы хотела?

— Ну… да. это было бы здорово.

— В тебе говорит любопытство. Это хорошо. Хорошо, что не стремление к могуществу и власти.

— Да какая уж теперь разница? Все равно не получилось.

— Вижу, ты огорчилась, — женщина на удивление тепло улыбнулась. — Не стоит. Тот, кто может оживить меня полностью, никогда не сможет жить спокойно.

— Почему? — я аж дыхание затаила и вперед подалась в предвкушении какого- нибудь жуткого, захватывающего откровения.

— Потому что такая сила не предполагает мирной жизни для себя, потому что такая сила дается судьбой для великих свершений. И, конечно, обладателя такой силы не оставят в покое другие, потому что многие захотят завладеть подобным могуществом. С увеличением уровня силы растет уровень ответственности, — улыбка женщины приобрела грустный оттенок.

— Хм… да, Вы правы, — я не нашлась, что возразить. О великих свершениях только читать интересно — сама что-то такое вершить я бы не хотела. Вот научиться магии, даже, возможно, попутешествовать по миру (последнее — в зависимости от количества различных в нем опасностей) — да, я бы хотела, раз уж представилась такая возможность. Но спасать этот мир или разрушать его, участвовать в политических и прочих интригах, становиться целью злодеев, мечтающих о несравнимом могуществе — нет, это не мое. Наверное, я слишком эгоистична. — А вот это, то, сколько у меня есть. Его на что хватит?

— О, поверь, тебе хватит, — рассмеялась женщина, а потом, внезапно посерьезнев, предложила: — Подойди еще ближе, я кое-что тебе скажу.

Я приблизилась. Женщина наклонилась и тихо прошептала на ухо:

— Мало у кого есть такая сила. У лучших преподавателей есть. У студентов — почти нет. Сила растет постепенно, тебе нужно быть осторожной. За нами наблюдают, и ты их заинтересовала. Но интерес… поверь, тебе он не нужен.

Мне после признания о том, что за нами наблюдают, сразу как-то не по себе стало. Понятное дело, если степень оживления статуи зависит от уровня силы, а суть вступительного испытания как раз в определении этого уровня и заключается, логично предположить, что приемная комиссия должна увидеть результаты деятельности абитуриентов. Наблюдение за самим процессом — наилучший вариант. Но… черт, слова ожившей статуи насторожили. Особенно, учитывая предостережение Альвеира. Слишком пристальное внимание преподавателей и руководства академии мне в действительности ни к чему, я же легко могу проколоться и выдать свое иномирное происхождение!

Однако, несмотря на закрутившиеся в голове тревожные мысли, не удержалась еще от одного вопроса. Задавала его, правда, тихо. В надежде, что за испытанием больше именно наблюдают, а не прислушиваются.

— Но как уровень силы может определяться только по прикосновению созданного для освещения шара? Разве не зависит он от количества призванной магии?

— Уровень определяет то количество, которое маг может призвать. Но мне достаточно лишь капли, потому что даже по капле можно определить потенциал. Не просто так именно меня выбрали в помощь.

— Хорошо, поняла. Спасибо Вам большое за откровенность и за ответы.

Очередной ответ прозвучал на удивление таинственно:

— Это меньшее, что я могла для тебя сделать. А теперь иди, дальше, вперед. Ты выйдешь в зал, где тебе дадут назначение.

На прощание, к счастью, статуя не кланялась, так что мне не пришлось в неловкости думать, нужно кланяться в ответ или нет. Она вообще внезапно выпрямилась и как будто снова окаменела. Больше не медля, я поспешила в указанном направлении. Через несколько шагов передо мной возникла дверь. Причем, я почти уверена, не было её до этого, не было! Но, видимо, дверь появлялась только по окончании испытания. Я взялась за ручку и вышла навстречу яркому свету. Вернее, ярким он показался только в первое мгновение. Потом, проморгавшись, удалось разглядеть… ну, вероятно, ту самую приемную комиссию, о которой говорила женщина и которую я ожидала увидеть еще дверь назад.

В небольшом зале, значительно меньше предыдущего, за длинными столами кафедры сидели трое. Сидели и смотрели на меня. Удивленно так смотрели, недоверчиво. Я бы даже сказала, потрясенно. Как если бы они ожидали, что из-за двери выйдет обычная абитуриентка, а вместо нее увидели трехголовое чудовище. Хотя, может, трехголовые чудовища — это нормально для данного мира. В общем, все трое явно были шокированы.

Пока они растерянно взирали на меня, я тоже их рассматривала. Но, как ни странно, ничего особо экзотического в облике приемной комиссии не заметила. По крайней мере, после ожившей каменной статуи и застрявших где-то на задворках сознания воспоминаний о встрече с ваграгами, внешность данных представителей незнакомого мира мне не показалась сколь-нибудь необычной. Один пожилой мужчина вообще выглядел как самый обыкновенный волшебник. Длинная седая борода, крючковатый нос, близко посаженные глазки. Обычно, кажется, мелкие, но сейчас по случаю удивления широко раскрытые.

Меньше всех удивление проявляла женщина с кудрявой копной каштановых волос. Она непонимающе хмурилась и в задумчивости постукивала пальцами по столешнице.

— Ммм… эээ… кхм-кхм, — после невнятного мычания откашлялся третий представитель приемной комиссии — мужчина, на вид, лет сорока. Странные желтоватые глаза с вертикальными зрачками и руки, кое-где покрытые золотистыми чешуйками, меня ничуть не смутили. — Представьтесь, пожалуйста.

— Тайс Полунина.

— Хмм… да. Замечательно. Вы приняты и зачислены на первый курс Факультета Света кафедры Высшей Магии.

И кто бы знал, что это значит? Реван говорил, испытание позволяет определить уровень силы, на основе которого меня зачисляют в наиболее подходящую группу. Так вот, Высшая Магия — самая высшая? Это почетно, и я сейчас должна визжать от восторга? Я бы, наверное, так и подумала, особенно, если учесть слова ожившей статуи. Но что меня смущало — это поведение самой приемной комиссии. Вдруг здесь какой-то подвох? Вдруг я должна не прыгать, а рыдать, умоляя зачислить меня в какую-нибудь другую группу? Черт, как сложно выдать правильную реакцию, когда ни в чем не разбираешься!