Читать книгу "Война с лилипутами - Кир Булычев"

Пашке, когда тот вернулся, искупавшись, она о своих переживаниях рассказывать не стала.

— Жизнь постепенно входит в обычное русло, — сказал Пашка. Он прошел к пульту и вызвал Аркашу.

Аркаша долго не отвечал — минуты три.

— Ты что, заснул? — удивился Пашка.

— А зачем вызываешь?

— Контрольный вызов, — сказал Пашка. — Это же естественно.

— Тогда считай, что я спал.

— Это ложь, исследователь Сапожков, — сказал Пашка. — Вы попросту сняли браслет-передатчик, в чем выразилось ваше легкомыслие.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что ни один нормальный человек не может все время таскать такой браслет. Но пойми, Сапожков, ты находишься в зоне повышенного риска, и мы несем за тебя ответственность.

— Перед кем?

— Перед твоими родителями, перед всеми твоими многочисленными родственниками и, наконец, перед человечеством, которое мечтает увидеть мини-картины, созданные гением Сапожкова.

Пашка говорил так серьезно, что Аркаша оторопел. По крайней мере, он молчал минут пять. Потом сказал:

— Все равно не буду таскать браслет. Он тяжелый. Он мне мешает.

— Тогда я прерываю эксперимент, — заявил Пашка.

— Это еще как?

— Как? Проще простого. Алиса, сбегай к прудику, там возле коробки из-под ботинок бегает мелкое существо чуть побольше муравья. С ужасным, вздорным характером.

— И что надо сделать, командор? — спросила Алиса.

— Возьми его двумя пальцами, принеси сюда, сунь в кабину и запусти в нее увеличивающий газ.

— Я спрячусь! — донесся Аркашин голосок. — Вы меня не найдете.

— Тогда, исследователь Селезнева, я попрошу вас отыскать беглеца, но не увеличивать его, а посадить в ванну. На три дня.

— А воду напускать?

— Насчет воды мы с вами решим позже.

— Сдаюсь! — засмеялся Аркаша. — Ладно уж, буду таскать этот браслетище. Из уважения к страданиям Пашки.

— А теперь докладывай, как провел день, — сказал Пашка.

— День еще не кончился, — ответил Аркаша. — Но события были. Сначала я искал старую паутину. Потратил, наверное, целый час.

— Нашел? — спросил Пашка.

— Нашел, еле живой ушел. Я ее стал резать, а на ней такие липкие комки — на них жертвы и попадаются. Я тоже немножко попался… Хорошо еще, что хозяин не поспел…

— Кисточки сделал?

— Сделал, только они очень мягкие. Я тут придумал пожестче. Я видел на одной гусенице волоски — как раз что мне нужно. Я собрался ее искать, когда Пашка меня вызвал.

— Только осторожнее! — взмолилась Алиса.

— Обещаю, — сказал Аркаша. — Да и что может случиться? Я же возле коробки… Ой! На помощь!

И больше ни звука.

Алиса от растерянности помедлила, может быть, пять секунд — не больше. Пашка — ни секунды. Еще не оборвался крик о помощи, как он перемахнул через перила веранды и помчался большими прыжками по тропинке.

Но когда Алиса догнала его, стоявшего между изгородью и коробкой из-под ботинок, вокруг было пусто — ни следа Аркаши.

— Тш-ш-ш, — предупредил Пашка. — Он где-то здесь, он же рядом с коробкой…

— Я боюсь, — прошептала Алиса.

— Ти-ш-ше!

Но вокруг и без того было тихо, если не считать жужжания насекомых и пения птиц.

«Зачем трава такая высокая? — подумала Алиса. — Здесь человека не разглядишь…» Вот что-то шевельнулось в траве.

Алиса кинулась было туда, но Пашка прошептал:

— Нет, я видел, это Мордашкин играет.

Мордашкин был соседским котенком, добрым, ласковым, пушистым.

Пашка начал осторожно двигаться в другую сторону. Но Алиса остановилась. Котенок Мордашкин! Ведь он — только для нее с Пашкой котенок. А для Аркаши… разве он котенок для Аркаши?

Алиса быстро шагнула в ту сторону. Котенок Мордашкин возился в невысокой мягкой траве. Он лежал, прижавшись животом к земле, резко поводя хвостом из стороны в сторону. Передние лапы его были протянуты вперед, как у египетского сфинкса, а между ними металось какое-то маленькое существо — может быть, мышонок, вставший на задние лапы. Вот этот мышонок кинулся вправо — Мордашкин играючи приподнял лапку и наподдал мышонку так, что тот упал.

И пока медленно поднимался, Мордашкин, склонив голову, весело глядел на жертву.

— Негодяй! — закричала Алиса. — Сейчас же брось! Ты что, с ума сошел! Ты что, не видишь, что это человек?

Котенок поднял голову — глаза у него были отчаянные. Он понял только, что у него хотят отобрать игрушку. Быстрым движением котенок схватил Аркашу зубами и кинулся бежать, столбиком подняв хвост.

— Пашка! — кричала Алиса, метнувшись за котенком. — Он здесь!

Пашка уже все понял. В два прыжка он опередил Алису и перепугал котенка до смерти. Но Мордашкин решил не сдаваться. Он сам нашел и поймал человечка — зачем он должен его отдавать?

Они обогнули пруд, вбежали в березовую рощу.

Котенок хотел было взобраться на березу, но сообразил, что с Аркашей в зубах ему это сделать труднее.

— Гони к пруду! — крикнул Пашка.

Алиса отрезала котенку дорогу к густому кустарнику, куда он хотел было спрятаться, и пришлось Мордашкину бежать к прудику. Алиса и Пашка сближались.

И тут котенок понял, что его не оставят в покое, и отпустил Аркашу. Тот упал в воду, у самого берега. Мордашкин не спеша потрусил домой, будто его ничто не интересовало.

Пашка по-вратарски упал вперед, чтобы дотянуться в прыжке до Аркаши. Но опоздал. Аркаша бесчувственно, не сопротивляясь и даже не двигаясь, стал опускаться под воду.

Какая-то небольшая птица, решив, видно, что это червяк, спикировала сверху, но не успела его схватить и, чуть не коснувшись воды, взлетела вверх. Алиса увидела, как к Аркашиному телу из глубины воды плывет серебряный окунек. Но тут Пашка подвел ладони под Аркашу и осторожно, но быстро вытащил его из воды.

Он сел, держа сомкнутые ладони перед собой, как будто протягивал Алисе драгоценность, и Алиса хотела было взять Аркашу из рук Пашки, чтобы понять, жив ли он…

И в тот момент, когда руки Пашки и Алисы встретились, Аркаша вдруг оперся ручками о ладонь друга, медленно сел и начал кашлять. Алисе, как под увеличительным стеклом, было видно, что Аркаше очень плохо!

— Эх, хлопнуть бы его по спине как следует! — произнес Пашка.

— И думать не смей! — ответила Алиса. Великое облегчение овладело ею. Аркаша жив и даже цел!

Постепенно Аркаша успокоился — кашель прошел, и Павел отнес его к коробке.