Читать книгу "Десантно-штурмовая бригада. Непридуманный Афган - Артем Шейнин"

На улице зима, мороз – а у меня пот по спине…

А в голове стук колес.

До… Ферганы… еще… полдня… пути.

Полдня «гражданского» поезда. Полдня неясности и сомнений…

Целый поезд стриженых пацанов…

Мы еще не знаем, а нас уже всех «определили» в Афган.

Весь вагон, весь поезд, всю роту…..

Через два года на обратном пути в том поезде было бы много пустых полок.

Только под вечер в вагонах-Кара-Кумах посвежело.

Уже в темноте прибыли на станцию, вышли из поезда.

Опять построили (надо теперь привыкать к этим постоянным построениям).

– Мы прибыли на станцию Маргелан. Теперь до части на машинах. Садимся плотнее. По дороге не вставать.

Набились в «Уралы», тронулись. Сижу ближе к заднему борту, глазею.

Пейзаж чем-то напоминает термезский…

Тут от кабины передают по цепочке какой-то пакет:

– Сбрасываемся деньгами! Из кабины солдаты передали.

Началось, что ли? Пресловутая дедовщина?

Ну, хрен с ним, у меня все равно ни копейки. И было б, не дал бы…

Таких, как я, видно, немало. Через какое-то время пакет снова возвращается:

– Передали, что если не наберем больше – пожалеем потом в части!

Ну, пожалеем так пожалеем – теперь полгода много о чем жалеть придется…

Приехали…

Подходят двое из кабины в таких же панамах, как в Термезе у погранцов:

– Вы че, салабоны охреневшие? Откуда?

– Из Москвы.

– А, ну все ясно, «шлангов[5]» привезли. Ну, вешайтесь.

Ладно, повеситься успею еще, а вот где у них, интересно, береты. Не понял…

До утра нас запирают в каком-то клубе. Только расположились кто на полу, кто на сцене, чтобы доспать, как с разных сторон через окна и через сцену начинают «просачиваться» какие-то солдаты. Словно тараканы из щелей.

Делаю вид, что сплю. Подходят.

– Слышь, часы давай.

– Нет у меня часов.

– Аденьги?

– И денег нет.

– Ну, давай махнем х/б на твою одежду. Тебе она уже долго не понадобится.

Пропускаю мимо ушей.

Как ни странно, погундосив еще немного про какие-то там «самоходы», воины отваливают. Может, и не так страшно все, как говорили?

Засыпаю…

Утром нас выводит из клуба какой-то майор.

На некоторых пацанах вместо части своей одежды – старые х/б.

Майор обрушивается на них, словно на изменников Родины:

– Вот с чего вы начинаете службу! И какие из вас выйдут солдаты! Стыд!

Сколько раз я потом столкнусь с этим в армии – солдат виноват по определению. Даже если он еще и не солдат вовсе – все равно, уже виноват.

Останься в клубе хоть один офицер, и проблем бы никаких не было.

Впрочем, очень скоро это перестанет меня удивлять – привыкну.

А пока нас ведут куда-то по городу. Так странно видеть буйство зелени вокруг. В Москве-то даже почек еще на деревьях нет, а тут даже цветы какие-то цветут. А тепло-то как – красота! И запах, запах какой – благоухание просто!

Ну, уже неплохо…

Заходим на территорию части, идем мимо каких-то складов.

По ходу замечаю уже знакомые сооружения для отработки прыжков.

Отлично.

Солдаты, правда, все в панамах, но эмблемы в петлицах десантные!

Через 15 минут точно такие же панамы, а также х/б, тельняшки и ботинки выдают и нам. Переодеваемся прямо на улице.

Свою одежду сдаем – кому она, интересно, нужна теперь?

Вот и последнее, что связывало нас с домом, исчезло в темноте склада…

Остался только пакет с захваченными из дома конвертами и ручкой.

Зато теперь на мне ТЕЛЬНЯШКА! Первый настоящий тельник в моей жизни! Интересно, когда дадут берет? Чтоб все, как у «красавцев»…

Правда, пока красавцами нас не назовешь даже с натяжкой.

Новые х/б топорщатся, торчат из-под ремня во все стороны, как юбка.

В панамах все выглядят как клоуны. Непривычно…

И вот этой клоунской толпой нас опять ведут в клуб. На сей раз в летний.

На скамейках внизу уже сидят с десяток сержантов, ждут чего-то.

Рассаживаемся. С любопытством смотрим на них. Они – ноль внимания.

На сцене стол. За ним несколько офицеров – старлеи, капитаны.

По одному начинаем подниматься на сцену, к столу.

Старлей с пышными светлыми усами смотрит куда-то сквозь меня:

– Фамилия?

– Шейнин.

– Гражданская специальность?

– Да никакой пока…

– Шестая рота! Следующий!

Спускаюсь со сцены. Невысокий, коренастый сержант окликает:

– Куда?

– В шестую роту.

– Сюда давай.

Подхожу. Возле него уже несколько пацанов – кого-то помню еще с самолета.

Почему-то у некоторых довольно грустный вид. Но сержант весел:

– Ну что, поздравляю! Через три месяца туда.

– Куда?

– Куда-куда – в Афганистан. В августе уже туда поедете.

Сколько я думал об этом, переживал, как ждал этого момента и боялся его. Но и представить не мог, что все свершится так просто и так буднично.

Воспитанное советскими фильмами сознание рисовало что-то вроде «Добровольцы, три шага из строя!». А тут…

Да ладно, хрен с ним! Зато теперь ВСЕ! ВСЕ!!!

Больше не о чем беспокоиться!

Свершилось! Я в ВДВ и через три месяца буду в Афганистане.

(Даже раньше, чем говорил Вася, – он в учебке пробыл полгода.)

Пока я обо всем этом думаю, парней рядом прибавляется.

И всех сержант встречает одной и той же фразой про «три-месяца и туда».

Интересно, это он сам придумал или установка была – «шоковая терапия»?

Теперь я понимаю, почему у некоторых такие кислые лица.

Хотя таких совсем немного… А может, и не об «этом» грустят?

Вскоре в нашу сторону направился и спустившийся со сцены Пахом.

«Приветствие» сержанта он воспринял совершенно невозмутимо.