Читать книгу "Этим вечером я буду неотразима. Не все француженки парижанки - Лора Ватрен"

97, rue Montmartre, II

01–40–41–09–62

Одно из самых модных заведений на Монмартре. Специальное предложение для цыпочек: 25 %-ная скидка на напитки в период официальных скидок.

Настоящий шик

Святая святых – хороший вкус (Кто сказал, что это вчерашний день?)

Отправиться на шопинг с подружками, пробежаться по улице Сены, произвести облаву в Bon Marché и магазинах на улице Шарло: именно в этот момент цыпочка превращается в ласточку, молнией проносящуюся над пшеничными полями Сахеля. Маленькую, но грозную. В одиночестве или вдвоем, она становится похожей на хищника на охоте. Шопинг – это весьма специфическое занятие. Дрожа от нетерпения, испытывая непременное чувство вины, получая от шопинга больше удовлетворения, чем от выигрышного лотерейного билета, а иногда сожалея о содеянном больше, чем национальная сборная Франции по футболу о проигрыше в тот момент, когда ее покинул Зидан, после него цыпочка долго не может прийти в себя: «Может быть, нужно было бы купить то маленькое платье, и зачем мне три пары одинаковых туфель разных цветов и на полразмера больше?» В Нью-Йорке этих проблем не существует. Если что-то не подходит, вещь относят в магазин, где сразу же выплачивают за нее деньги, не задавая лишних вопросов. И, таким образом, нет ни сожалений, ни колебаний. В Париже в лучшем случае вам предложат в магазине гарантийный чек (свидетельство о задолженности продавца перед покупателем) и только при условии, что вы купили вещь без скидки, за полную стоимость. Если же вы приобрели вещь на распродаже, вам предоставляется единственная возможность: отправиться в ближайший пункт Emmaus[41] и конвертировать ваши сожаления в чувство удовлетворения от сделанного вами доброго дела: ведь вы помогли людям.

И мы согласны с тем, что все это лишает вас смелости и желания рисковать. К тому же нелегко расплачиваться чеками без покрытия, тем более что и выбор иногда оставляет желать лучшего. И шопинг перестает быть занятием, которому предаются всей душой, в нем проявляется нечто ущербное, во всяком случае, для вашего банковского счета.

И, может быть, именно в силу этого парижская мода считается такой же оригинальной и смелой, как понятие прайм-тайма,[42] введенное Друкером. Хотя она всегда ожидаема, полна условностей, довольно приятна, но никогда не поразит вас своими новинками.

Когда мы слышим, с каким восторгом американки говорят о парижанках, у нас возникает ощущение, что перед нами Персеваль, наконец-то обретший чашу Грааля. В их глазах парижанки – это синоним элегантности, шарма, утонченности, женственности и хорошего вкуса. «Ohhh! So chic!» – говорят они и забрасывают нас французскими выражениями, расхваливая на все лады нашу моду и манеру держаться. Мы также являемся носительницами мифа о том, что мы якобы одержимы страстью к хорошему белью. Этот миф распространила по свету, опираясь на цифры, Элиан Скиолино, бывшая корреспондентка New York Times в Париже. И якобы 20 % своего бюджета мы тратим на кружева и прочие пустячки. Если бы это соответствовало действительности! Но мы оставляем за нашими подругами-янки право верить в то, во что им хочется (за исключением того, что мы неаккуратны и редко моемся, что также является частью нашей репутации по другую сторону Атлантики). Кроме того, они считают, что мы питаемся исключительно лягушками и улитками и не бреем подмышек.

Каждый раз, возвращаясь из Нью-Йорка, мы поражаемся, до какой степени все в Париже пронизано элегантностью, непреходящей элегантностью. Элегантны молодые девушки в шарфах вокруг шеи, с умело подобранными сумками и развевающимися на ветру длинными юбками, когда они едут на велосипедах. Элегантны пожилые дамы из VIII округа, чинно идущие по улице дю Бак в безупречных костюмах цвета винного осадка или кротового меха, либо в пальто из шерстяного велюра с дамскими сумочками через плечо. И им неведомо, что у них есть сестры-близнецы по другую сторону Сены (и вы можете их встретить на улице Лоншан в XVI округе).

Американки считают, что парижанки выглядят недостаточно роскошно и даже несколько отсталыми. Но показной шик, обилие побрякушек, пусть и дорогих, нам не свойственны. Париж никогда не трансформируется в Майями-на-Сене. Обтягивающие джинсы, маленький симпатичный верх (это выражение, как вы сами понимаете, ничего не говорит, и только одним парижанкам известно, что это такое, маленький симпатичный верх), спортивные туфли фирмы Converse, вот и все. Апостол этого необычайно популярного, несмотря на его простоту, стиля – Тьерри Жиллье, основатель марки Zadig &Voltaire, а иконой марки является простой кашемировый свитер с надписью Elvis либо с символичным изображением черепа. Когда мы однажды утром встретились с Тьерри, которому нет еще и пятидесяти, в его небольшом офисе, он сказал: «Задиг – это весь мир, это вы, это я. Я – Задиг» (надо сказать, что Задиг, персонаж одноименной повести Вольтера, в далеком прошлом был занят тем, что пытался разрушить козни в Вавилонского царя, и не имел никакого отношения к текстильной промышленности). Тьерри Жиллье предложил нам также приобрести часть своих ценных бумаг, решив убедить нас в том, что современный шик – это непринужденная беспечность и демократичность в рок-н-ролльном исполнении и продолжил: «Когда актрисы готовят роль современных девушек, они обязательно приходят ко мне посоветоваться, потому что Zadig является воплощением нашей эпохи». Он считает, что одежда должна иметь историю, и в Zadig & Voltaire каждая вещь несет в себе дух времени. «Мы работаем над материалом, моделями, старясь придать им винтажность, мы даже сознательно “состариваем” их». В то время как наши бабушки учили нас дорожить одеждой, не пачкать ее, этот знаменитый месье готов затереть ее до дыр еще до того, как мы ее купили. Например, изделия из кашемира очень нежные, требуют деликатного обращения. Их не принято стирать. Но можно сказать, мы совершим ментальную революцию, если заглянем в наш платяной шкаф и достанем оттуда последнее приобретение фирмы Eric Bomard, которое уже несколько раз постирали, правда, вручную, моющим средством Woolite и очень аккуратно, и которое все еще не выглядит свалявшимся. И после последнего ужина в ресторане, где запрещено курить, мне пришлось провести эту операцию еще раз, поскольку свитер пропах колбасками Морто, а от душистого горошка не осталось и следа. Короче говоря, Zadig &Voltaire – это стиль, если не образ жизни. А те, кто его критикуют, просто не могут его понять. И, видимо, наша подруга Джессика является одной из них, потому что не так давно она нам сказала, имея в виду свой кашемировый пуловер: «Да это какая-то дерюга, не лучше половой тряпки, а ведь я выложила за него 300 евро».