Читать книгу "Россия и Китай. Две твердыни. Прошлое, настоящее, перспективы - Олег Матвейчев"

Первый казенный караван был отправлен из России в 1693 г., а уже в 1715 г. в Пекине была открыта Духовная миссия – посольство России в Китае. Формальным поводом для ее открытия была забота о русских казаках, проживавших в китайской столице с 1685 г. В 1727 г. был подписан Кяхтинский договор, который устанавливал границу с монгольскими землями, определял порядок дипломатических сношений между странами и восстанавливал караванную торговлю с Пекином. В 1731 г. в Москву и в 1732 г. в Петербург прибыли китайские посольства от Иньчжэня. Россия стала первым европейским государством, которое посетили китайские послы.

Россия стала первым европейским государством, которое посетили китайские послы. На илл.: Ефим Виноградов. Вид Зимнего дворца Петра I

Одним из результатов подписания Кяхтинского договора стало создание на русско-китайской границе торгового центра поистине грандиозного масштаба. Оборот торговли через Кяхту достигал 16 млн. рублей, что превышало 10 % от всего внешнеторгового оборота России.

Если учесть тенденцию к самоизоляции Китая от западных стран во второй половине XVIII в., именно Россия из всех стран «Старого света» имела в те времена с Китаем наиболее тесные сношения. С развитием связей усиливалось взаимообогащение культур. Взаимообмен происходил не только в сфере технологий и военного дела, но и на бытовом уровне. Так, именно от русских китайцы узнали о коровьем молоке, которое с тех пор вошло в повседневный рацион их питания: оно появилось в Китае в XVIII в. вместе с казаками-абазинцами, взятыми в плен на Амуре и основавшими русскую колонию в Пекине. Именно они привезли с собой коров.

В свою очередь, русские заимствовали в Китае одну из самых любимых игрушек детворы – куклу Ванька-встаньку (по-китайски – Дамо; это название кукла получила от китайского имени основателя чань-буддизма Бодхидхармы, которого она изображает). На протяжении многих поколений она учила русских детей стойкости.

Если учесть тенденцию к самоизоляции Китая от западных стран во второй половине XVIII в., именно Россия из всех стран «Старого света» имела в те времена с Китаем наиболее тесные сношения.

Огромный интерес к Китаю проявляли российские ученые. В 1760-1780-е гг. появляется ряд важных переводов, опубликованных бывшими сотрудниками Российской духовной миссией в Пекине – И.К. Россохиным и А.Л. Леонтьевым. В 1837 г. в Казанском университете впервые в России началось преподавание китайского языка, а в 1851 г. – и китайской литературы.

Исключительное значение для науки имели переводы и исследования по истории, этнографии, географии и лингвистике Китая, выполненные в первой половине XIX в. Никитой Яковлевичем Бичуриным, более известным современникам под монашеским именем о. Иакинф. В 1819–1851 гг. он создал китайско-русский словарь, опубликовал 14 книг и около 100 статей о Китае, перевел с китайского десятки важнейших исторических трудов. «В трудах Бичурина достижения европейской науки впервые были обогащены достижениями науки китайской, – отмечают академик Владимир Мясников и профессор Ирина Попова. – Он оценил то, что максимально полный охват материала и непреложность факта на протяжении многих веков оставались главными принципами китайской историографии. Ему удалось соединить рационализм и практицизм китайского историописания с западным сопоставительным исследовательским методом. Фактически он был первым европейским ученым, осознавшим подлинное значение китайской гуманитарной науки и признавшим ее равную ценность с западной»[55].

Отец Иакинф стал первым русским китаеведом, получившим общеевропейскую известность. Его воздействие на отечественную культуру заметно не только в области синологии: например, его рассказы о жизни в Пекине повлияли на замысел утопической повести Владимира Одоевского «4338-й год. Петербургские письма». Под влиянием трудов Бичурина Лев Толстой предпринял попытку перевести на русский язык сокровища китайской мудрости – Дао дэ цзин и Лунь юй — на язык, понятный простому русскому народу.

Весь XIX в. Китай и Россия активно упрочивали двусторонние связи. Апогей этой активности приходится на вторую половину XIX – начало XX в. В 1858 г. был подписан Айгуньский договор, вернувший России часть Приамурья, в 1860 г. – Пекинский договор, по которому России передавался Уссурийский край и ряд льгот на территории Китая.

Свободный от европоцентристских предрассудков, о. Иакинф (Бичурин) впервые дал объективную картину «гражданского и нравственного состояния» Китая. «Я первый раскрыл неверность сведений и неосновательность мнений о сем государстве, укорененных в Европе, – писал он, – и несправедливо думает тот, кто это раскрытие считает защищением».

С 1883 по 1886 г. на территории Маньчжурии существовала т. н. Желтугинская республика – уникальный пример самоорганизации русских и китайцев в общее протогосударственное образование. Уже к 1885 г. золотоносная река Желтуга привлекла на свои берега более 15 тысяч охотников за длинным рублем, в «республике» действовали жесткие законы, пресекавшие преступность, имелось собственное правительство, работали магазины, гостиницы, игорные дома и даже зоопарк.

В 1896 г. был заключен Московский договор о союзе России и Китая против Японии, в т. ч. предоставивший России право на постройку железнодорожной магистрали через Манчжурию (КВЖД), ставшую мощным фактором утверждения нашей страны как тихоокеанской державы. В 1898 г. была подписана конвенция об аренде Россией портов Порт-Артур и Дальний, по сути, превращающихся в российские военно-морские базы. В том же году был заложен Харбин – ярчайший символ российско-китайского сотрудничества. Размах строительства этого города был таким, что его сравнивали со стремительно растущими американскими городами. Всего за несколько лет он превратился в настоящий мегаполис, расположенный на перекрестке водных, сухопутных, железных и торговых дорог и, подобно же Дикому Западу, привлекающий пассионариев со всей Российской империи. Из 100 тысяч жителей более трети составляли русские. Наряду с местной в городе действовали русская администрация и полиция, ходили особые «харбинские» рубли. А после Октябрьской революции Харбин стал одним из главных центров русской эмиграции. До середины XX в. Харбин оставался единственным городом, в котором сохранялись дореволюционный русский уклад жизни и русская культура.

Уже в начале XX в. Харбин – русский город в Китае – представлял собой настоящий мегаполис