Читать книгу "Танго для двоих - Сьюзен Уорт"

— Эй, друзья, вы могли бы продавать билеты на такое зрелище, — бодро сказал подошедший австралиец.

Замечание было справедливым, и Джей Пи прервал поцелуй, продолжая, однако, крепко обнимать Кэт.

— Ладно, полагаю, я поблагодарила вас за свое спасение, — сказала она небрежно, не глядя на него.

— Вот уже дважды я получил вашу благодарность. Осторожнее, Кэтлин, это может войти в привычку.

— Мне нужно найти телефон, — пробормотала она и зашагала прочь своим решительным, почти строевым шагом.

— Настоящая женщина! А? — хихикнул сзади Пол.

Да, конечно.

Кэт висела на телефонной линии Нью-Йорка, а вокруг суетились люди.

— Да-да, верно. Геликоптер поднялся, и все. Я сделала несколько убойных снимков. Эксклюзивных… Куда? — перекрикивала она шум. — Куда вы хотите меня направить? — Глазами она бессознательно искала этого Джей Пи Харрингтона. — Нет проблем. Ага, буду там сразу, как смогу… Нет, мне не нужны деньги.

Кэт начала проталкиваться через толпу, чтобы сказать ему… Но что-то остановило ее.

Надо его только предупредить, не больше, внушала она себе, чувствуя, что если сейчас к нему вернется, то уже не сможет, не захочет уйти опять. Нет, избранный путь надежнее, лучше для них обоих. Быстро набросав несколько слов, она отыскала носильщика.

— Извините, вы говорите по-английски?

— Да, — улыбнулся темнокожий парень.

— Передайте эту записку тому лохматому мужчине. О'кей? — Она бросила ему несколько монет.

Парень благодарно ухмыльнулся. А ей было не до улыбок.

Как и ему, когда он читал ее послание. Она все-таки перехитрила его.

Дорогой Джексон,

я не слишком доверяю долгим прощаниям, а потому благодарю за твое доброе участие и будущие приятные воспоминания, но ты не захотел бы владеть моей душой, даже если бы смог ее заполучить. Держись.

Люблю. Кэт.

P.S. Извини, что я смеялась: Джексон Пирс — великое имя… Для настоящего джентльмена.

Она и здесь оставалась самой собой: размашистый корявый почерк и масса противоречий.

— Женщина, которая вам это дала, — грубо спросил он, подняв глаза, — где она?

— Здесь. У телефона.

Но у телефона уже никого не было. Кэт Кайли исчезла из его жизни так же внезапно, как и появилась.

Сначала он хотел броситься на поиски, но что-то остановило его. Да, и гордость, и принципы, но еще и холодное, дорого обошедшееся ему знание, что ничего не изменилось бы. Даже если он отыщет ее, она просто снова убежит.

— Пошли, дружище, — толкнул его Пол, выпьем пива. Похоже, тебе нужно.

Возразить было нечего.

Они устроились за столиком. Пол откинулся на стуле и сказал:

— Могу поспорить, она — та еще штучка.

— Не то слово. — У Джей Пи все еще есть гордость, и сейчас он крепко держался за нее. С независимым видом, так, словно это его нисколько больше не волновало, он скатал записку в тугой шарик и послал его в урну.

Пол только сочувственно вздохнул, когда шарик просвистел мимо.

— Что делать, Коллинз? — спросил Джей Пи, сделав порядочный глоток. — Что бы ты сделал с женщиной, которая сначала предупреждает тебя, что причинит тебе боль, а потом именно это и делает?

— Не знаю, приятель, — откликнулся Пол, — но, думаю, все сводится к одному.

— К чему же?

— Стоит ли она того?

Как всегда, австралиец был прав. И Джей Пи подумал о том, как выглядела Кэт в лунном свете, как она остроумна и как это заставляло его улыбаться. А потом вспомнил, как яростно она отбивалась от него еще сегодня утром. Сердито, ожесточенно… и успешно. Вся — из противоречий. Непробиваемая… и странно уязвимая. Эту женщину трудно спасать, но еще труднее понять.

Пол поднял стакан:

— За войну и женщин!

Но Джей Пи тряхнул головой.

— Что за штучка эта Кэт Кайли? — пробормотал он. — Что за штучка эта Кэт Кайли и какого черта она так боится?

Глава пятая

Обычно, возвращаясь из трудных поездок, она чувствовала большой душевный подъем. Однако сейчас были только усталость и странный упадок духа, что совсем уж глупо, ведь поездка прошла успешно; по крайней мере с профессиональной точки зрения. О чем она и напомнила себе достаточно сурово.

Сбросив сумки, Кэт обозрела свои скромные апартаменты. Квартирка располагалась довольно далеко от центра города, не в самом фешенебельном, но сносном, по общим меркам, районе. Если бы не куча фотографий, развешанных по стенам, — плод всей ее двадцатисемилетней жизни, — можно было бы считать, что жизнь не удалась.

Теперь, по правилам, надо бы засесть за работу, но на это не было никаких сил, и Кэт предпочла просмотреть почту. Обычный набор счетов. Кроме одного конверта, сразу выхваченного взглядом. Она торопливо вскрыла его.

«Пресс-клуб Нью-Йорка рад сообщить о присуждении Вам премии в номинации „Лучший молодой специалист“. Награждение состоится на торжественном приеме в…»

Дальше Кэт не читала — не могла. Это был шаг вперед. Большой шаг, потому что этот пресс-клуб считался одним из самых престижных.

С трясущимися руками, все еще не веря своим глазам, она опять просмотрела листок и тут же нахмурилась.

Нужен еще кто-нибудь. Если верить приглашению, ей потребуется кто-то, кто будет сопровождать ее на этот прием.

В памяти непрошено всплыло лицо Джей Пи Харрингтона, о котором она и не думала со времени той роковой поездки. Не позволяла себе думать.

Нет, решила Кэт, забросив приглашение в сумку и схватив куртку, что ей надо, так это хорошая порция суровой реальности; и она знала, где ее найти.

Если она приспособлена к войне, всегда считала Кэт, так только потому, что выросла в зоне военных действий; и та война потребовала от нее изрядных жертв.

По мере того как поезд удалялся от Манхэттена, виды шикарного Нью-Йорка за окном сменялись видами обшарпанных заводских городков.

Это была та часть штата, в которой люди не ведали, зачем живут. Счастливчики!

Ее родной городок мало изменился со времен детства: медеплавильный завод все так же чадил в свинцовое небо, делая лица людей усталыми и серыми.

Жилище семейства Кайли за прошедшие годы изменилось еще меньше. Кэт заспешила через покосившиеся ворота и задыхающийся в сорняках двор в кухню, где, кажется, еще теплилась какая-то жизнь.

Мать, стоя у раковины, привычно и устало чистила картошку. С неожиданной болью Кэт увидела, как она постарела, несмотря на свои не бог весть какие годы.