Читать книгу "Гармония Джейн - Райан Уинфилд"

Джейн оглядела собравшихся, безошибочно выделяя среди них участников прослушивания. Все они нервничали. Некоторые сидели опустив голову. Иные шевелили губами, повторяя слова песен, будто боялись, что забудут. Кто-то пытался изображать из себя крутых исполнителей. Эти демонстрировали показное спокойствие и громогласно заявляли, что в прямом эфире они – как рыбы в воде. Внимание Джейн привлекла совсем молодая нервная девчонка. Судя по стилю одежды – исполнительница в стиле панк-рок. На ней было платье с черными кружевами, а на ногах – ослепительно-красные туфли. Вместо ожерелья шею украшали большие пластмассовые часы. Закрыв один глаз, другим девчонка постоянно глядела на циферблат. «Ой, только бы не опоздать!» – говорил весь ее облик.

Открывшаяся дверь была сродни магическому заклинанию. Все застыли.

Энергичный мужчина средних лет пригласил участников следовать за ним. Калеб встал, подхватив на плечо футляр с гитарой.

– Я горжусь тобой, – сказала Джейн, порывисто обнимая его.

– Я пока еще ничего не сделал, – ответил Калеб, поцеловав ее в макушку.

– Сделал, – убежденно произнесла она, глядя в его зеленые глаза.

Калеб улыбнулся, и Джейн вдруг прониклась уверенностью, что он замечательно выступит. У двери он обернулся. Джейн высоко подняла оба больших пальца. Калеб подмигнул ей и скрылся за дверью.

Через несколько минут пришла женщина, которая вывела родственников и друзей участников в зал, разместив неподалеку от импровизированной сцены, огороженной желтыми канатами. Она потребовала выключить мобильные телефоны и вообще вести себя тихо. Несколько жидкокристаллических мониторов показывали сцену такой, какой ее видели объективы камер. Если бы все это транслировалось по телевидению, зрители решили бы, что конкурс проводится в шикарном зале. В красивой театральной ложе сидели члены жюри. Внизу сверкала сцена, а на заднем фоне сияло название конкурса, составленное из старомодных лампочек накаливания. Однако стоило оторваться от мониторов, и телевизионная картинка оказывалась дешевой иллюзией. Стены держались на уродливых металлических щитах. Фальшивый потолок висел на проволочных растяжках. В стороне от камеры стояли визажисты с кисточками и пудрой наготове. Это было закулисье, которого не увидишь по телевизору.

– Внимание! Тишина в зале! Три, два, один… Начали!

Им была видна настоящая сцена, однако и Джейн, и сидящие рядом с ней повернулись к экранам. Первой выступала нервничающая девчонка с часами на шее. Вихляющей походкой она вышла на сцену. Джейн не поверила своим глазам: даже сейчас эта особа жевала резинку!

– Привет! – сказал ей один из судей. – Как тебя зовут, милая девушка?

– Аманда, – робко ответила она. – Но вообще-то, все называют меня Пандой.

– Прекрасно, пусть будет Панда, – согласился судья. – Дорогая, тебе что, не хватает времени?

Девчонка затрясла головой, рассмешив все жюри. Ее щеки сделались одного цвета с туфлями. Она посмотрела на свои часы, потом на сцену. Сейчас она волновалась еще сильнее, чем в комнате ожидания.

– Откуда ты, Панда?

– Из Селмы. Это здесь, в Техасе.

– И сегодня ты хочешь спеть нам без сопровождения?

– Да, сэр.

– Пять пар ушей просто умирают от желания услышать твое пение.

Не поднимая глаз, Панда вытащила изо рта жвачку и засунула за ухо. Потом она запела, совсем тихо. Когда же она наконец подняла голову, Джейн могла поклясться, что еще не видела таких широко раскрытых ртов. Панда издала пронзительный и невероятно сильный звук. Удивительно, как от него еще не упала вся эта бутафория. Песня, исполняемая Пандой, больше напоминала оперную арию. Джейн едва понимала слова, но чувства, вкладываемые этой девчонкой в пение, были настоящими и очень красивыми. По мере того как Панда пела, ее нелепая одежда и дурацкие часы стали куда-то исчезать вместе с ее робостью. Девчонка преображалась. Казалось, что не голос принадлежит ей, а она – голосу. Тело исчезло. Были лишь красные туфли, хотя голос обошелся бы и без них, и часы, болтающиеся прямо в воздухе.

Едва окончив петь, Панда тут же снова уставилась в пол. Она даже не увидела пять больших пальцев, поднятых вверх. Члены жюри держали их, пока она не осмелилась поднять голову. Реакция Панды была очень странной. Обеими руками она зажала рот, словно боясь разреветься.

– Прими наши поздравления, дорогая Панда, – сказал ей все тот же судья. – Ты отправишься в Город ангелов, поскольку твой голос такой же ангельский.

– Ой, спасибо! – Теперь Панда до ушей растянула рот в улыбке. – Даже не верится, что проскочила.

Она повернулась и ушла со сцены. Розовый комочек жвачки, выпавший у нее во время пения, остался лежать на полу. Один из рабочих сцены – молодой парень в комбинезоне – торопливо поднял жвачку. Он бережно нес розовый комочек, словно это был драгоценный камень.

Жюри закончило обсуждать выступление Панды. Зрителей опять призвали к тишине. А на сцену вышли долговязые, нескладные близнецы с одинаковыми укулеле[6].

Джейн удивилась: как она не заметила их в комнате ожидания? Рост парней был не менее шести с половиной футов. Оба тощие как жерди, с волосами соломенного цвета. Одного звали Бафорд, другого – Билли-Рей. Джейн не представляла, в каких местах так виртуозно коверкали английский язык. Сама она едва понимала их. Когда кто-то из судей поинтересовался, откуда они, близнецы ответили хором:

– Из Эл-А, сэр.

Судья расхохотался:

– Ну, парни, если вы из Лос-Анджелеса, тогда я – с Марса.

– Нет, мы не из Лос-Анджелеса, – растягивая слова, пояснил второй близнец. – Эл-А значит Нижняя Алабама[7].

– Да, сэр, – подхватил первый. – Мы живем чуть южнее Мобила.

Джейн не удержалась и хихикнула вслух.

– Давайте, парни. Мы вас слушаем.

Близнецы едва успели пропеть несколько фраз, как члены жюри дружно затрясли головой. Лица всех пятерых сморщились, как от зубной боли. Джейн хорошо понимала их состояние. Долговязые близнецы пели не просто плохо. Это было нечто отвратительное, даже чудовищное. Неужели никто и никогда не говорил им правды об их пении? А может, им просто захотелось шокировать жюри и насладиться произведенным эффектом? Пять больших пальцев были опущены вниз. Близнецы это видели, однако продолжали петь, бренча на укулеле.

– Довольно! Хватит! – крикнул главный судья. – Вы видите нашу оценку?

Близнецы умолкли. Теперь они отупело смотрели на судей.

– Мы можем спеть вам что-нибудь еще, – предложил один из братьев.