Читать книгу "Леди Сьюзен - Джейн Остин"

В течение получаса я с минуты на минуту ждала его отъезда. Отослав Вам письмо, я пошла в кабинет к мистеру Вернону, где провела некоторое время, обсуждая случившееся. Затем я решила поискать Фредерику, которую после завтрака не видела. Я нашла ее на лестнице и обнаружила, что девочка плачет.

"Дорогая тетушка, - воскликнула она, - он уезжает, мистер де Курси уезжает, и это моя вина. Боюсь, что вы рассердитесь, но, честное слово, я даже представить себе не могла, что так получится!"

"Не стоит передо мной извиняться, душенька, - возразила я. - Я была бы благодарна каждому, кто способствовал возвращению брата домой. Дело в том, нашлась я, - что его отец хочет поскорей с ним повидаться. Но скажи мне, какое отношение к его отъезду имеешь ты?"

"Я была так несчастна из-за сэра Джеймса, - сказала Фредерика, густо покраснев, - что с собой не справилась... Я знаю, я поступила очень дурно... но вы не представляете, как мне было тяжело... а мама велела ни под каким видом не говорить об этом с вами или с дядей... и ...". - "И поэтому ты обратилась к моему брату, попросив вмешаться его" , - перебила я, чтобы избавить ее от мучительных объяснений. "Нет, я ему написала. В самом деле. Сегодня утром я встала затемно... и два часа сочиняла письмо... когда же оно было написано, я никак не могла набраться смелости вручить его. Однако после завтрака, когда я шла к себе, мистер де Курси повстречался мне в коридоре, и, решив, что если я не передам письмо сейчас, то уже не передам никогда, я себя пересилила... Он был так добр, что сразу же его взял... я же, не посмев даже взглянуть на него, тотчас убежала. Меня охватил безумный страх. Вы не представляете, дорогая тетушка, как я была несчастна..."

"Фредерика, - сказала я, - обо всех своих несчастьях тебе следовало рассказать мне. Во мне ты нашла бы друга, всегда готового прийти тебе на помощь. Неужели ты думаешь, что твой дядя и я не оказали бы тебе столь же решительную поддержку, как и мой брат?"

"Разумеется, я не сомневалась в вашей доброте, - сказала она, и ее личико вновь залилось краской стыда, - но я подумала, что именно мистер де Курси сумеет уговорить маму. Однако я ошиблась, они повздорили, и вот теперь он уезжает. Мама никогда мне этого не простит, и мне будет еще хуже, чем раньше".

"Нет, - возразила я, - не будет. В подобных случаях тебе следует обращаться ко мне вопреки запретам твоей матери. Она не имеет никакого права обижать тебя, и я этого не допущу. От того же, что ты обратилась к Реджинальду, выиграли все. Все к лучшему. Даю тебе слово, больше мы тебя в обиду не дадим".

Каково же было мое изумление, когда в эту самую минуту я увидела Реджинальда, выходящего из комнаты леди Сьюзен. Меня сразу же охватило дурное предчувствие. Вид у него был явно смущенный. Фредерика мгновенно исчезла. "Ты едешь? - спросила я. - Мистер Вернон у себя".

"Нет, Кэтрин, - ответил он, - я передумал. Не уделишь ли мне несколько минут"?

Мы пошли в мою комнату. "Я осознал, - продолжал он, волнуясь с каждым словом все больше, - что действовал с присущей мне поспешностью. Я совершенно не понял леди Сьюзен и, неверно истолковав ее поведение, готов был покинуть твой дом. Произошла очень серьезная ошибка - полагаю, ошибались мы все. Фредерика не знает своей матери - леди Сьюзен желает ей добра, Фредерика же не хочет ей довериться. Вот почему леди Сьюзен не всегда может понять, что на пользу ее дочери, а что нет. К тому же я не имел никакого права вмешиваться мисс Вернон не следовало ко мне обращаться. Короче говоря, Кэтрин, все сложилось крайне неудачно, однако сейчас счастливо разрешилось. Леди Сьюзен, насколько я понимаю, хотела бы, если ты не занята, переговорить с тобой о случившемся". - "Конечно", - сказала я, тяжело вздыхая; его рассказ показался мне малоубедительным. Я, однако, никаких замечаний себе не позволила, мне не хотелось тратить слова попусту. Реджинальд был рад, что может ретироваться, я же отправилась к леди Сьюзен - что-то скажет она?

"Помните, я вам говорила, - начала она с улыбкой, - что ваш брат нас не покинет?"

"Да, - сухо отвечала я, - однако я льстила себя надеждой, что вы ошибаетесь".

"Я бы не посмела высказать это предположение, - продолжала она, - если бы в ту минуту мне не пришло в голову, что его решение нас покинуть явилось следствием разговора, который состоялся у нас сегодня утром и результатом которого он был весьма недоволен, ибо между нами возникло недоразумение. Стоило мне прийти к этой мысли, как я немедленно сочла, что из-за этой размолвки, в которой, вероятно, я виновата не меньше, чем он, вы не должны лишаться общества вашего брата. Если помните, я почти сразу же вышла из комнаты с намерением немедленно исправить положение - насколько это возможно, разумеется. Вот как обстояло дело. Фредерика наотрез отказалась выходить замуж за сэра Джеймса".

"И вашу светлость это удивляет?! - с горячностью вскричала я. - Фредерика - девочка необыкновенно умная, чего про сэра Джеймса никак не скажешь".

"Меня ее отказ ничуть не смущает, - возразила она. - Напротив, радует, так как это лишь свидетельствует об уме моей дочери. Сэр Джеймс, спору нет, не Соломон (из-за своих мальчишеских манер он кажется глупей, чем есть на самом деле), и, обладай Фредерика проницательностью и способностями, которые я хотела бы видеть у своей дочери, или хотя бы имея подозрение, что она совсем не глупа, - я бы не стремилась так к этому союзу".

"Странно, что только вы одна пребываете в неведении относительно ума вашей дочери", - сказала я.

"Фредерика никогда не умела показать товар лицом, - продолжала леди Сьюзан. - Она стеснительна и ребячлива. Кроме того, она меня боится. Пока был жив ее бедный отец, она росла избалованным ребенком, однако из-за строгости, в которой я была вынуждена в дальнейшем ее держать, ее привязанность ко мне притупилась; к тому же в ней нет той энергии, того блеска, которые сразу же бросаются в глаза".

"Скажите лучше, ей не довелось получить хорошего образования".

"Клянусь Богом, любезная миссис Вернон, что я в полной мере отдаю себе в этом отчет; вместе с тем мне хотелось бы забыть все то, что бросает тень на человека, память о котором для меня священна".

Тут она притворилась, что вот-вот расплачется. Я почувствовала, что начинаю терять терпение.

"А что ваша светлость имели сообщить мне о размолвке с моим братом?" поинтересовалась я.

"Размолвка вышла из-за поступка моей дочери, в равной мере свидетельствующего о ее безрассудстве и о том страхе, который она, как я уже говорила, к несчастью, ко мне испытывает. Она написала мистеру де Курси письмо".

"Мне это известно. Вы же запретили ей говорить с мистером Верноном или со мной о причине своего горя, вот ей ничего и не оставалось, как обратиться к моему брату!"

"Боже милостивый! - вскричала она. - Как же дурно вы обо мне думаете! Неужто вы полагаете, что я подозревала, насколько она несчастна? Что я задалась целью обречь на страдания собственную дочь? И запретила ей говорить с вами на эту тему из страха, что вы воспрепятствуете моим дьявольским козням? Неужто вы думаете, что я совершенно бесчувственна? И способна принести несчастье той, способствовать чьему благополучию - мой первейший долг?! Как могли вы подумать такое?"