Читать книгу "В логове льва - Гарри Гаррисон"

Они надорвали животики от смеха, печатая шаг по палубе, как на плацу, пока их выправка не удовлетворила Корженевского. Правда, пришлось изрядно попотеть, и все несказанно обрадовались ледяному шампанскому, поданному вслед за тем.

– Дальше мы немного поучимся русскому, – уведомил граф. – Чтобы вы могли воспользоваться им при встрече с англичанами. «Da» означает «да», «nyet» – «нет», a «spaseba» – «спасибо». Поупражняйтесь с этими словами, а вскоре я научу вас говорить «Я не говорю по-английски». То есть «Prostite, no ya ne govoriu po-angliyski». Но это мы отложим на потом. Тем не менее, когда вы освоите все это, ваших познаний в русском с лихвой хватит на время нашего визита. Британцы никогда не отличались способностями к иностранным языкам, так что вам нечего опасаться разоблачения с их стороны.

Когда граф удалился, чтобы заняться вопросами судовождения, Уилсон уже во второй раз высказал свои опасения.

– Скажите, а это плавание, эта разведка британского побережья – для нее есть какие-то основания? Мы ищем что-то определенное?

– Не улавливаю, куда вы клоните, – отрезал Фокс, хотя прекрасно понял, что именно тревожит моряка.

– Я не имел в виду ничего этакого… но следует признать, что в настоящее время наша страна живет в мире с Англией. Не будет ли то, что мы сейчас предпринимаем, ну, как минимум… провокацией? А уж если нас поймают на горячем, то уж тогда не обойтись без международного скандала.

– Вы правы от слова до слова. Но в более широком смысле военная разведка не может позволить себе бездействовать. Мы никогда не знаем своих потенциальных врагов достаточно хорошо – и даже друзей. По-моему, граф выразился очень точно, сказав, что Россия заглядывает далеко в будущее в вопросах отношений с другими странами. У них за плечами многовековой опыт конфликтов, когда державы, еще вчера числившиеся в друзьях, сегодня переходят в стан врагов. У Америки нет такого опыта международных конфликтов, так что нам предстоит многому научиться.

Шерман отхлебнул шампанского и отставил полупустой бокал на столик. Взгляд у него был отсутствующий, будто он прозревал будущее, пока скрытое от взоров.

– Позвольте мне поведать вам кое-что о британцах, – негромко проронил он. – Полевой командир должен знать своего врага. И за годы сражений с ними я в самом деле изучил их. Могу вас уверить, боевые успехи никогда не давались нам легкой ценой. Их солдаты опытны и цепки и привыкли к победам. Если они и выказывают слабость в бою, то лишь потому, что офицеры добиваются повышения не своими дарованиями, а подкупом. Кто побогаче, тот и купит патент на более высокий офицерский чин. Посему добрых, опытных офицеров отодвигают в стороны, а их место занимают другие, лишенные всякого опыта – помимо расшвыривания денег направо и налево. Этот идиотский порядок не раз и не два обходился Британии дорогой ценой. И все же, несмотря на эти серьезные упущения, англичане привыкли к победам, потому что, хотя и проиграли множество сражений, ни разу не проиграли в войне. И если в итоге они стали несколько самонадеянны, это вполне можно понять. У них есть карты мира – я сам их видел, – где все страны, входящие в их империю, окрашены в алый цвет. Они говорят, что над Британской империей никогда не заходит солнце, – и это действительно так. Они привыкли к победам. Это островная нация, и война не касалась их берегов очень давно. Случались, конечно, краткие набеги – так, голландцы однажды высадились и захватили город в Корнуолле. Да и наш собственный Джон Пол Джонс, опустошивший Уайтхейвен во время войны 1812 года. Но это исключения. По сути, ни одно вторжение в эту страну после 1066 года не удалось. Они рассчитывают лишь на победу – и история оправдывала их упования… До последнего времени.

– Согласен самым категорическим образом, – подхватил Гус. – Победы американцев на суше и на море вызвали у них немалый гнев. Порой исход битвы буквально висел на волоске. Много раз все решало лишь наше превосходство в современной военной технике и оружии. И не следует забывать, что вплоть до последней стычки они правили морями планеты. Отныне это не так. Веками они владычествовали над Ирландией – и это тоже отныне уже не так. Они негодуют по поводу сложившегося положения и не хотят признать его.

– Вот почему мы предпринимаем эту рекогносцировку, – мрачно продолжил Шерман. – Война – сущий ад, и мне известно это как никому. Но, по-моему, те, кто стоит в Британии у руля, даже не догадываются об этом. Они правят не без самонадеянности, потому что привыкли к неизменному успеху. Помните, это не настоящая демократия. Здешние власти правят сверху вниз. Правящие классы и аристократия по-прежнему не признают поражения от нашей выскочки-республики. В Америке мы должны стремиться к миру, но быть готовыми и к войне.

– Вы подумайте вот о чем, Уильям, – более спокойно вставил Гус, – мы не причиним Великобритании вреда, если снимем план ее укреплений, ибо не собираемся затевать войну. Но мы должны приготовиться к любой крайности. Вот затем и организован этот поход в Гринвич. Нас не интересует их Военно-морская академия, но она расположена на реке Темзе под самым Лондоном. Это путь в самое сердце Англии, Британии… самой империи. Путь наступления, которым впервые воспользовались римляне две тысячи лет назад. Я вовсе не утверждаю, что мы собираемся тут наступать, но должны знать, что нас ждет в случае чего. Пока британский бульдог смирен, мы можем крепко спать в своих постелях. Но если он вдруг вскинется… – Гус замолчал, оставив предложение недосказанным.

Уилсон не отзывался, погрузившись в раздумья об услышанном. Потом вдруг улыбнулся и дал знак принести еще шампанского.

– Аргументы сильные. Просто то, что мы делаем, настолько необычно… Будучи моряком, я привык к иному укладу жизни, к дисциплине и опасности…

– Чтобы наше путешествие завершилось успешно, вам придется с лихвой хлебнуть и того, и другого, – заметил Шерман.

– Конечно, вы правы, генерал. Отброшу сомнения и буду выполнять свой долг. Для чего мне понадобятся чертежные принадлежности и материалы.

– Насколько я знаю нашего друга графа, – сказал на это Фокс, – у него наверняка заготовлен изрядный запасец. Однако никто не должен видеть, что вы занимаетесь черчением.

– Я прекрасно понял. Я должен смотреть и запоминать, а уж после делать планы по памяти. Мне такое не в новинку: работая топографом, я частенько поступал подобным образом, так что проблем не вижу.

***

Теплая июньская погода все держалась, хотя яхта уже покинула Английский канал и вошла в Северное море. Мелкая, юркая «Аврора» ухитрялась избегать встреч с другими судами даже в этих оживленных водах. Американцы сидели на палубе без кителей, наслаждаясь солнышком, будто отправились в круиз ради отдыха, а Уилсон тем временем оттачивал свои художественные навыки, делая наброски сценок корабельного быта и портретов коллег-офицеров. Граф и в самом деле заготовил чертежные принадлежности в избытке.

Когда судно поднялось до пятьдесят шестого градуса северной широты, Корженевский решил, что они достаточно уклонились к северу, и проложил курс на запад, к Шотландии. На корме подняли русский флаг, матросы до блеска надраили палубу и бронзовые детали, а офицеры тем временем наслаждались ленчем. На верхнюю палубу они вышли уже при полном параде, где четко козыряли друг другу, раз за разом твердя «Da, da» и щелкая каблуками.