Читать книгу "Закон скорпиона - Эрин Боу"

И я, и Сидней знали, что Лебединый Всадник, скорее всего, едет за нами. И все же Сидней оказался застигнут врасплох. Он замер. И заговорил о своем отце.

«Мама, здесь есть мальчик, и он, кажется, очень боится».

Элиан. Я представляла себе, как мы вместе идем в серую комнату, навстречу обеим нашим смертям. Мне представлялось, что ему захочется взять меня за руку. Хотя нет – пожалуй, сам он не пойдет. Он будет сопротивляться, и, возможно, его придется тащить, и тогда вся моя королевская гордость, которую я так долго вырабатывала, окажется бессмысленной. Выйдет скандал.

Моя мама бы не одобрила, если бы я умерла со скандалом.

В маленькой келье до сих пор жарко. Теплый пол. Теплые стены. Даже льющийся через потолок лунный свет кажется теплым. В этом месте, что раньше называлось Саскачеваном, лето было короткое. Но это не значит, что холодное.

Весь день пот собирался у меня на затылке и тоненькой струйкой стекал по позвоночнику. Спина чесалась, чесалась шея – чесались даже волосы.

В Галифаксе у меня две служанки, которые хлопочут над моими волосами и забавляют себя (но не меня) тем, что устраивают из них разные сложные конструкции. Здесь я просто заплетаю волосы в две тяжелые косы, которые складываю вокруг головы, чтобы не мешали. Получается и правда как у Гвиневры. Что ж. Она была женщина деятельная. Наверное, тоже не хотела, чтобы волосы мешали.

Я вытащила шпильки, и освободившиеся косы, качнувшись, упали на спину.

Дверь отъехала в сторону. Вернулась Зи. С пустым кувшином в руке.

– Воды нет.

На мгновение, всего лишь на мгновение у меня в мыслях встала картина колышущейся сухой травы в засушливой прерии. Всадник, движущийся по такой траве, взбил бы фонтан пыли…

– Нет воды, – повторила я.

Мы обе знали, что это означает. На самом деле вода была – наш колодец не пересох, – но нас лишили доступа к ней. В наказание.

Неудивительно. В обители каждая когорта управляет собой сама, но если кто-то в когорте ведет себя неподобающе, если публично и открыто демонстрирует неприемлемое поведение – тогда расплачиваемся все мы. Как правило, чем-то несущественным. Уменьшенные порции. Запертые двери. Несколько часов в полной темноте. Это дает нам стимул держать друг друга в рамках.

Элиана в рамках мы, конечно, не удержали.

– И именно в такую ночь, не в какую-нибудь другую, – посетовала я. – Жарко.

– Мне представляется, что нашему новому другу еще неприятнее. – Да Ся потянула меня за одну косу. – Гвиневра.

– Что с него взять – американцы. У них просто пунктик на тему всего связанного с монархами.

Я отодвинула письмо в сторону, и Зи опустила кувшин на стол (который был заодно и нашим умывальником) с удручающе пустым стуком.

– Своими бы уже обзавелись.

– Но где они найдут род, благословленный и помазанный богами?

С этими словами моя соседка по комнате, богиня, стянула с себя самуэ и шлепнулась поперек кровати.

С девятнадцатого по двадцать первый век даже самые крепкие демократии не уходили от династического наследования. Распространенность же в современном мире наследственных монархий стала причудливым поворотом истории, побочным эффектом требования, чтобы ключевые фигуры стран имели детей и подвергали их смертельной угрозе. Талис просто добавил этот нюанс.

«Вообще, я как-то не планировал, что вся эта затея с заложниками породит целую кучу монархий, – сказано в Изречениях. – Но в принципе, почему бы и нет. Убивать прин цесс? Могу и так».

Весной Зи исполнится восемнадцать. В ее стране царил прочный мир. Передо мной сидела принцесса, которой суждено остаться в живых. Положив руки под голову, она глядела, как небо превращается из сиреневого в серебристо-индиговое. Она лежала обнаженной под стеклянным потолком, словно свет мог омыть ее тело.

Да Ся и я были вместе так долго, что между нами не могло остаться застенчивости, но все же я отвела глаза и снова посмотрела на лист бумаги. Письмо не писалось. Над нами собиралась буря: ветер без дождя, стремительно и яростно разгоняющий по небу птиц.

– Домой пишешь? – спросила Зи у меня за спиной.

По шуршанию я поняла, что она натягивает тунику.

– Пытаюсь.

В начале истории обителей детям-заложникам разрешалась видеосвязь с родителями и друзьями в режиме реального времени, доступ ко всем средствам массовой информации. Вышло плохо. («Вообще, по моему глубокому убеждению, – сказано в Изречениях, – восстания плохо влияют на моральный облик».) Теперь новости мы читали на распечатках, а письма писали от руки.

Я взглянула на испачканную бумагу.

– Никак не могу сказать ей… Спросить… – Я мучительно пыталась сообразить, как зашифровать фразу для Зи: «Скажи мне, мама, предстоит ли мне умереть», но не получалось. – Никак не придумаю, что сказать.

– «Мой благочестивый и возлюбленный отец, – начала Зи, адресуя воображаемое письмо своему родителю. – Погода выдалась жаркая и сухая. Сегодня мы убирали урожай раннего картофеля. Одна коза убежала и поела все сливы, так что теперь нам предстоит зима, лишенная сладостей».

– Есть еще персики, – подсказала я.

– «К счастью, есть еще персики, – продолжила диктовать Зи, выписывая в воздухе танцующей рукой округлые знаки своего алфавита. – А скоро поспеют и яблоки. И все будет хорошо».

Мы говорили не только друг другу, но и Паноптикону.

– Все будет хорошо, – тихо проговорила Зи.

Мы обе знали, что вряд ли.

Я подняла двумя пальцами испачканную тяжелую бумагу.

– Сделаешь мне птичку?

– Конечно.

Под стремительными пальцами Да Ся исчезло в складке слово «мама». Зи сделала еще один сгиб, и еще, и еще, пока листок не превратился в изящного журавлика.

– Загадай желание, – предложила Зи.

Согласно обычаю, журавлики означают пожелание мира. Я закрыла глаза и загадала. Безнадежно, страстно. Изо всех сил.

Глава 6. Спартак

Утром, когда нас разбудил первый колокол, было уже жарко. За время сна грязи на мне меньше не стало, как бы этого ни хотелось. В нашей обители практикуется разумное использование техники – помимо прочего, это означает, что мы не пользуемся никакими механизмами, без которых можем обойтись. Обычно это казалось вполне резонным, но в тот день мне подумалось, что пара кондиционеров не приблизила бы конец света.

Хотя однажды подобное уже произошло. Об этом надлежит помнить. Кондиционеры и прочие бездумно и без нужды используемые устройства уничтожили мир. После Бури войн, когда наступило великое перемирие Пакс Талис, современный мир сделал другой выбор. («Знаете, что я вам скажу, – гласят Изречения. – А не задуматься ли вам немножко о том, что вы сотворили с нашей планетой, и не выбрать ли другой путь?») Вот мы и выбрали. Да – магнитному стартовому ускорителю для суборбитальных запусков и ретровирусам, способным переписать дефектный ген. Нет – личному транспорту на бензине и химическим удобрениям. Да – транскраниальной магнитной стимуляции в психотерапии. Нет – автоматизированному труду; за исключением особых случаев, таких как обители, где ставки высоки и нельзя доверять человеческому персоналу. Да – грузовым дирижаблям. Нет – импорту продовольствия. Да – лошадям. Нет – кондиционерам воздуха.