Читать книгу "Сиротка. Расплата за прошлое - Мари-Бернадетт Дюпюи"

Овид Лафлер пребывал в замешательстве. Если поначалу его радовала перспектива беседы с Тошаном Дельбо, то теперь он смотрел на него другими глазами. Этот красивый мужчина с медным цветом кожи и черными глазами был мужем Эрмин. И она каждую ночь спала рядом с ним, обнимала, ласкала… отдавалась ему, сладострастная, чувственная, такая, какой он сам видел ее в полумраке собственной конюшни в Сент-Эдвиже. Оставив надежду завоевать сердце Соловья из Валь-Жальбера, он тем не менее не переставал ее любить.

— Да, я знаю, что вы вернулись в 1942 году с тяжелым ранением, — бросил он. — Вам еще повезло…

— Не знаю, можно ли назвать это везением, — сухо ответил Тошан.

Вне себя от досады, он потушил сигарету. Первый порыв симпатии прошел, и теперь Лафлер внушал ему неприязнь. Это происходило на интуитивном уровне. Что-то настораживало Тошана в словах учителя и его выразительной манере изъясняться.

— Я хорошо знаю ваших детей, — тем временем продолжил тот. — Я был чистым гостем в Маленьком раю, мы даже вместе пекли блины. Незабываемые моменты, проведенные с Мукки, близняшками, Кионой и Акали, не считая Мадлен и вашей супруги!

Жизнь обострила интуицию Тошана и сделала его крайне подозрительным. В последних словах он уловил намек на выпад в свою сторону, хотя произнесены они были мягким тоном.

— Для вас они, несомненно, более незабываемы, чем для перечисленных вами лиц, поскольку никто не счел нужным рассказать мне о ваших визитах, — язвительно бросил он. — Мне очень жаль.

Овид загадочно улыбнулся и ответил:

— Ветер войны унес эти скромные радости. Ведь мадам Дельбо отправилась к вам во Францию, презрев все опасности… Раз уж мы заговорили о вашей очаровательной супруге, скажу, что я имел удовольствие слышать ее сегодня днем в Капитолии. Я давно мечтал побывать на оперном спектакле с ее участием. Могу сказать, что в роли Мими она неподражаема. В меру патетична и очень профессиональна.

Тошан, поджав губы, кивнул. Нескрываемый восторг в голосе учителя был ему невыносим.

— Вижу, что вы один из ее многочисленных поклонников, месье Лафлер. Я не могу вас за это упрекать, но, сделайте одолжение, не восхваляйте мою жену с таким возбуждением!

Сделав это недвусмысленное предостережение, Тошан встал и взял свою куртку. Он не мог больше здесь оставаться.

— Мне пора ужинать, — отрезал он. — А вы можете вернуться к своему чтению.

— Как скажете, — понимающе кивнул Овид. — Значит, я правильно сделал, что не поздоровался с мадам Дельбо на вокзале. Полагаю, она вас провожала…

Тошан замер, держась за ручку застекленной двери. Он бросил недоверчивый взгляд на сидевшего с хитрым видом Лафлера.

— Не знаю, на что вы намекаете, — протянул он. — Эрмин меня не провожала, она осталась в городе с нашим двухлетним сыном.

— Спутать с кем-либо вашу жену невозможно! — заверил его Овид, видимо, не опасаясь спровоцировать этого, без сомнения, ревнивого мужчину.

— Вы специально это делаете? — холодно поинтересовался Тошан. — В самом деле, Лафлер, мне неизвестно ваше семейное положение, но разве вас не покоробили бы подобные высказывания в адрес вашей супруги?

— Ничуть. К тому же у меня нет такой проблемы: я уже восемь лет как вдовец. Моя любимая жена умерла при родах, а близнецы, которых она произвела на свет, пережили ее ненадолго.

— Мне очень жаль, дружище! — смягчившись, извинился метис. — Вам не мешало бы снова жениться. Одиночество до добра не доведет.

Тошан вышел в коридор, чтобы положить разговору конец. Овид, словно очнувшись от наваждения, тут же почувствовал раскаяние.

«Что на меня нашло? — недоумевал он. — Я же обещал Эрмин не трогать ее семью, уважать ее беззаветную любовь к Тошану. О, Тошан Дельбо… Разве я могу с ним сравниться! С возрастом он стал еще красивее, увереннее в себе, в своих поступках и словах. Я чувствовал себя рядом с ним полным идиотом!»

Учитель прикрыл глаза, чтобы перебрать в памяти дорогие ему воспоминания. Все они были связаны с белокурой Эрмин, ее красотой, нежным хрустальным смехом…

«У нее нет недостатков, если не считать того, что она боготворит своего мужа. Я так любил на нее смотреть! Порой она становилась серьезной и задумчивой. В такие моменты взгляд ее необыкновенных глаз затуманивался. Но чаще всего она бывала веселой, сияющей, наполненной поистине детской энергией».

Он мысленно нарисовал себе образ молодой женщины: пухлые розовые губы, прямой изящный нос, округлые щеки и все ее медовое тело с шелковистой кожей и прекрасными формами…

«Каким потрясением было для меня увидеть ее на сцене, в ее стихии, в опере! Я сидел далеко, едва различал ее лицо, но голос, о, этот голос — он задевал каждую струнку моей души. Я бы дорого отдал, чтобы встретиться с ней после выступления, пройти в ее гримерную. Но с тех пор, как она вновь обрела свою великую любовь, своего Тошана, я перестал для нее существовать Ни одного письма, ни единой почтовой открытки. Ну и что, по крайней мере, я познал сладость ее поцелуев, имел счастье ласкать ее, заставлял кричать от удовольствия, хотя сам его не получил. Какой же я был дурак!»

Овид открыл глаза и принялся рыться в сумке. Он достал из нее свой ужин: бутерброд с ветчиной, вареное яйцо и маленькую бутылку пива. Но аппетит у него уже пропал.

«Я вел себя как последний болван, — снова упрекнул он себя. — Я сам все испортил. После моей глупой выходки Тошан не подпустит меня к Эрмин, теперь он будет начеку. Лучше бы я поздоровался с ней на перроне, так как она действительно там была, я не мог ошибиться. Наверное, они поссорились перед его отъездом, и она пришла на вокзал в надежде помириться с ним».

Учитель даже не догадывался, что женщина, занимавшая все его мысли, ехала сейчас в одном из вагонов этого же поезда, сев в него вопреки желанию Тошана. Отложив свой ужин на потом, Овид погрузился в чтение романа, который купил во Франции. Это был «Ночной полет», получивший премию «Фемина» в 1931 году. Его автор, Антуан де Сент-Экзюпери, профессиональный летчик, пропал без вести два года назад, в июле 1944 года. Учитель также приобрел французское издание книги Маленький принц», которая произвела на него неизгладимое впечатление. На самом деле он лелеял надежду подарить этот роман Эрмин, для ее детей, разумеется, отправив его по почте. Он предполагал, что текст и иллюстрации вызовут восторг у Лоранс, которая, по его воспоминаниям, была творческой натурой.

«Лучше мне не контактировать больше с семейством Шарденов — Дельбо. Лора и раньше меня не привечала, а теперь я еще и Тошана настроил против себя», — удрученно подумал он.

После этих грустных раздумий Овид успокоился, захваченный сюжетом книги. На проплывающий за окнами пейзаж опустились сумерки. Поезд будет ехать всю ночь, а на рассвете перед взорами пассажиров предстанут синие воды озера Сен-Жан как символ их родных мест.

У Тошана тоже не было аппетита: он заказал только картофельный салат с ветчиной. Несмотря на все усилия, в его душе бушевала ревность. Он повторял про себя каждое слово учителя, вспоминая интонации, казавшиеся ему неоднозначными.