Читать книгу "Древний Рим. Быт, религия, культура - Франк Коуэл"

Система этих монет была двенадцатеричной, какую до недавнего времени использовали британские дети для подсчета шиллингов и пенни или для перевода дюймов в футы. Число 12 удобно в качестве составляющей, поскольку легко делится на 3 или 4, в результате чего получаются целые числа 4 и 3. Такое невозможно, если шкала основана на десятках, то есть при десятеричной системе, как американский доллар или французский франк.

Эта старинная монетная система римлян была уничтожена разрушительной войной, когда бронза потребовалась для оружия, чтобы сражаться с карфагенянами из Северной Африки под командованием выдающегося военачальника Ганнибала. Он едва не разрушил Римскую республику, а вдобавок и всю остальную Италию, пока не потерпел поражение в Северной Африке в 202 году до н. э. от Сципиона, которого после этого прозвали Сципионом Африканским в честь этой великой победы. До тех пор, пока не был восстановлен ущерб, нанесенный сельской местности Италии, римляне не могли извлечь пользу из поражения их величайшего врага на Средиземноморье. По мере того как им удавалось преуспеть, они неуклонно становились богаче, и с расширением торговли заимодавцы и менялы начали играть важную роль в жизни Рима. Чуть позже 200 года до н. э. старая бронза, как стандартная монета, была заменена новой серебряной монетой, носившей название денарий. После незначительных изменений римские деньги приблизительно с 123 года до н. э. в основном исчислялись двумя серебряными монетами – мелким сестерцием и денарием, стоимость которого составляла 4 сестерция, а размер чуть меньше английского шиллинга. Его название сохранилось как «d» в английском сокращении «l. s. d» – то есть «цифра самого младшего разряда». С наступлением империи появился золотой, или червонец, стоимостью 25 денариев. Тогда старая медь снова «забастовала»; 16 ассов составляли 1 денарий. Также была выпущена четверть асса, квадрант, как английский фартинг. Это была незначительная мелкая монета, но ею можно было заплатить за один день, проведенный в одной из великих терм или бань. Поздние императоры прибегли к одиозной практике ограбления народа – когда содержание в монете ценного металла стало ниже объявленной стоимости. Конечно, люди вскоре обнаружили это, а кроме того, ощутили и последствия: рост цен.

Рис. 12. Меняла

ТАБЛИЦА МЕР И ВЕСОВ

Римские ученики наверняка находили свою таблицу мер и весов столь же сложной, сколь сложными кажутся сегодняшние эквиваленты современным школьникам, и необходимо отметить, что их в общем употреблении было несколько больше, о чем будет упомянуто на других страницах этой книги. Римский фунт (либра) состоял из 12 унций, каждая весом около одной британской унции[10]. Римский фут (pes) составлял более 11 с половиной дюймов, римский пасс(ус) (passus)[11], состоящий из 5 футов, ближайшая к ярду мера, был, следовательно, равен 4 футам 10 дюймам, а 1000 пассов составляла римскую милю, которая равнялась 1,618 ярда вместо 1,760 ярда в британской миле.

Самая общеупотребительная мера земли, югер (jugerum), предположительно представляла собой площадь, которую парная упряжка волов (jugum) могла вспахать за день, и составляла 5/8 от акра, или 0,252 га, или 2519 кв. м.

Пшеница, соль и подобные продукты, а также жидкости измерялись модиями (modius), почти равными 2 галлонам, или 8,754 л (1 галлон равен 71/3 пинты), и состоящими из 16 римских пинт, секстарий (sextarius)[12], поэтому британская пинта приблизительно равна римской.

ОБРАЗОВАНИЕ ВЫСШЕЙ СТУПЕНИ

Вряд ли много времени могло быть потрачено на таблицы мер и весов в школе грамматика, поскольку ее основной и единственной практической целью было подготовить мальчиков к более высокой ступени обучения у педагога ораторского искусства – ритора. Такое образование высшей ступени ценилось, потому что было средством достижения успешной карьеры адвоката в суде и, таким образом, путем в сферу политики и управленческого аппарата. Немногие римляне извлекали пользу только из знаний литературы. Они завоевали мир, не полагаясь на риторику, литературу, философию, астрономию, греческую поэзию и драму, поэтому сначала любое предложение, что римским юношам следует их изучать, встречалось с хмурым неодобрением. Однако потребности империи и международной торговли росли, и необходимость в знании греческого языка становилась настоятельной.

Греческий был не только ключом к сокровищнице мысли, образования и науки, чего нельзя сказать о каком-либо другом языке; он также был языком, посредством которого римлянам приходилось общаться с провинциями, завоеванными их армиями в Южной Италии и Сицилии и в странах Восточного Средиземноморья. Более того, греческий был общим универсальным языком торговли и деловых контактов в Египте и конечно же в самой Греции. Таким образом, знание греческого стало признаком некого социального различия, как прежде знание французского языка было отличительной чертой аристократа в XVIII или в начале XIX века в Англии или России или как знание английского языка распространилось среди образованных классов в XIX веке в Индии, Бирме и на Цейлоне.

Следовательно, образованным римлянам, в отличие от греков и большинства древних народов, приходилось учить второй язык. Конкуренция за преуспевание в общественной жизни была такова, что продолжительное и старательное обучение было необходимостью. Это означало, что только богатые семьи могли отправить своих мальчиков в школу более высокого уровня овладевать ораторским искусством с элегантностью и истинной убедительностью. Фиксированного возраста для такой перемены не было, поэтому простая формула Квинтилиана, что мальчику следовало закончить обучение у грамматика и отправляться изучать риторику, «как только он к этому готов», видимо, была не столь уж и плоха. «...К этим учителям поступают взрослые мальчики, и у них продолжают учиться те, кто уже стал юношами; поэтому надо обращать особенное внимание на то, чтобы учитель мог, в силу своей нравственной чистоты, охранять от обид более нежный возраст и своим авторитетом удерживать распущенную молодежь».

Три ступени римского образования были, следовательно, очень приблизительно эквивалентны нашему начальному или элементарному образованию, обучению в средней школе и университетскому образованию, хотя опасно проводить такую аналогию, поскольку в Риме все делалось частным предпринимательством менее масштабно и не было ничего отдаленно похожего на наши просторные начальные, средние школы или университетские здания, преподавательский состав или курс обучения. Программа обучения, доступного для детей и молодых людей, была ограничена по сравнению с нашим современным курсом обучения. Не все римляне, подверженные влиянию греческой культуры, были способны извлечь из обучения пользу, поэтому те, кто преуспел, все сильнее отдалялись от детей римлян бедного или среднего класса, которые, если только не были исключительно одаренными и исключительно везучими, никогда не достигли бы никаких личных интеллектуальных высот.