Читать книгу "Бопси! Допси! Пум! или Приключения в стеклянном шаре - Игорь Жуков"

– А я мадам Матильда. За что вас сюда упекли? – поинтересовалась крыса, поправив пенсне.

– За то, что на стену полезла… А ещё рожи стражникам корчила, – ответила Дуся. – Вот такие!

И она с гордостью продемонстрировала своё искусство.

Крыса усмехнулась.

– Не думаю, что за такое преступление Дон Пеклос стал бы сажать в клетку… Ну, да ладно, не желаете говорить – не надо.

Дуся притворилась, что ничего не знает о полковнике.

– Мадам Матильда, а кто это такой – Дон Пеклос? Он тут самый главный, да?

– Ну, вроде того. Пренеприятнейшая личность! Я стараюсь с этим господином и его супругой не пересекаться. Тем более что у него – сабля, а у Марфы Петровны в кухонном шкафчике – бутылка с крысиным ядом… А что он хотел проделать со Стасиком!.. И вообще: устроить из библиотеки – храма знаний – тюрьму! Неслыханно! Сам он сюда редко наведывается. Разве что захочет полистать какой-нибудь фолиант о холодном оружии… А недавно ему на голову с верхней полки вдруг свалился старинный рукописный свиток. Полковник развернул его, прочёл – и аж подпрыгнул! Потом прижал свиток к груди, закатил глаза и разразился таким дьявольским смехом, что я сразу поняла: задумал какую-то пакость.

– А что там было написано, в этом свитке? – подалась вперёд Дуся. – И кто такой, извините, Стасик?

Но крыса не успела ответить. Заскрежетал засов снаружи, и мадам Матильда исчезла.

Дверь отворилась, и конвой ввёл в библиотеку плачущую Нину в клетчатой попоне и с кастрюлькой в руках.

Дуся тихо вскрикнула. Она испугалась и обрадовалась одновременно.

Стражники опоясали Нину цепью, концы цепи обмотали вокруг бронзовой ножки стола, защёлкнули на замок и ушли.

Тогда в тусклом свете крошечного огарка свечи девочка наконец увидела клетку и рожицу обезьянки, прижавшуюся к прутьям.

– Дуся! – всхлипнула Нина и схватилась руками за прутья клетки. – Вот я тебя и нашла! Только где!.. Бедная моя маленькая обезьянка!

– Я не маленькая! – Дуся дотронулась до клетчатой попоны на плечах у Нины. – А где Варфоломей?.. И остальные?

– Про Варфоломея и Зяблика ничего не знаю, а Снежанна!.. Вот всё, что от неё осталось!

И девочка показала морковку и пуговицы в кастрюльке, а потом сквозь слёзы поведала обезьянке несчастную историю снежной бабы.

– Бедная Снежанна! – Обезьянка тоже всхлипнула. – А я злилась из-за того, что Варфоломей обращал на неё внимания больше, чем на меня… Ой!.. Нина, ты сама-то не ранена?

– Нет… Только есть очень хочется.

Нина сунула руки в карманы: она иногда брала с собой на прогулку конфеты. Но ничего съестного в кармане не было. Зато Нина нащупала стеклянный шар.

Девочка достала шар и вскрикнула от неожиданности. Ещё утром он был пуст. А сейчас внутри шара находился дом. Не тот домик со снежной бабой, который они с Дусей видели в лавочке новогодних игрушек. Это была многоэтажка, где Нина жила со своей семьёй! И даже светилось окно её комнаты на пятом этаже!

А потом вдруг в шаре началась метель, и когда она утихла, Нина вскрикнула ещё раз: теперь там была её комната! Всё было такое знакомое и родное: диван, покрытый пушистым сиреневым пледом, стеллаж с книжками, письменный стол… А в углу стояла ёлочка, украшенная любимыми стеклянными и ватными игрушками.

– Дуся! – Нина протянула шар.

Обезьянка ахнула.

Они посмотрели друг на друга. И обе подумали об одном и том же.

Ведь всё так просто: встряхнуть шар, сказать волшебные слова: «БОПСИ! ДОПСИ! ПУМ!» – и тут же оказаться дома, а не сидеть в этой тюрьме-библиотеке и ждать ещё больших неприятностей…

Глава 17,

в которой Нина и Дуся сначала видят привидение, а потом узнают страшную тайну

– Нет… нельзя домой! – не очень уверенно сказала Нина. – Мы же сюда на помощь пришли?.. Правда, Дуся?

– Правда! – выпалила Дуся. – Я не трусиха какая-нибудь!.. Ой, свечка кончилась!

Тюрьма-библиотека погрузилась в жуткий мрак, а снаружи за дверью послышались стук и возня.

Узницы замерли.

– Приготовься, Дуся. Дон Пеклос с допросом идёт, – прошептала Нина.

Лязгнул засов, дверь отворилась и впустила целую волну света. И в этом свете на каменных плитах пола Нина и Дуся увидели огромную тень. Но это была тень не Дона Пеклоса, а здоровенного рогатого чудовища.

– Мамочка! – завопила Дуся. – Привидение!!!

Нина была с ней согласна, только от страха не смогла даже крикнуть.

– Спокойно, Дуся! Я Варфоломей! – раздался голос из-за двери.

В тот же миг осёл с рогами и Зяблик с фонарём появились на пороге.

– Я знала, что он придёт! – восхищённо прошептала обезьянка.

Уже несколько минут Варфоломей и Зяблик пытались освободить Нину и Дусю, при этом обмениваясь с ними новостями. Но пока у них ничего не получалось. У связанного часового за дверью ключей не было, а без них можно было сколько угодно трясти замки на клетке и цепь или долбить их ослиным копытом – всё бесполезно.

– Проклятый Дон Пеклос! – в досаде выругался Зяблик. – Чтоб тебя… даже не знаю что!

– Чтобы ты растаял, как несчастная Снежанна! – всхлипнул осёл.

– Совершенно с вами согласна! – раздался скрипучий голос.

Все обернулись и увидели на краю стола очень пожилую крысу в сером платье, белой шали, пенсне в золотой оправе и старинным свитком пергамента в лапах.

– Мадам Матильда! – воскликнула Дуся.

– Она самая. – Крыса поклонилась. – Совершенно с вами согласна! Дон Пеклос в последнее время просто отъявленный негодяй и мерзавец! Он моего внука Стасика чуть было крысиным ядом не отравил. Нашпиговал ядом кусок сыра и подсунул ребёнку! Хорошо, что я успела ребёнка оттащить за хвост!.. Я тут уже беседовала с юной Дусей, а потом невольно услышала ваши разговоры. Мне кажется, вам будет интересно прочесть вот этот старинный документ. Его Дон Пеклос недавно прочитал, подпрыгнул, расхохотался, а потом засунул на самую верхнюю полку в самый тёмный угол. Думал, никто не видит. Хм!

Мадам Матильда развернула пожелтевший пергамент, и все увидели корявые буквы. Крыса откашлялась и принялась читать:

– «Послание Моему Потомку С Очень Высокой Температурой.

Я, великий и могучий волшебник Дон Пеклос Древний, находясь в здравом уме, твёрдой памяти и магической силе, открываю Великую Тайну моему потомку, у которого такая высокая температура, что от его прикосновения может таять снег.