Читать книгу "Симорон из первых рук, или Бурлан-до. Как достичь того, чего достичь невозможно - Петра Бурлан"

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Можно мне? Сердце болит — ничего не помогает… Говорят, в Америке могут сделать операцию, но — где взять такие деньги? И вдруг дед предлагает: «Знаешь, Колян, я зарыл в саду горшок с брильянтами. Выкопай — и пользуйся…» (Вздыхает.) Нет, не верю… Откуда у деда бриллианты? Он же всю жизнь пахал маляром…

Кто автор данного произведения? Дюма-отец? Дарья Донцова? Что мешает придумать историю, устраивающую вас?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Сердце покоя не дает. Хожу медленно, держусь на поручни… Останавливается машина «скорой помощи», забирает меня. В этот день клинику посещает новоизбранный президент страны. Моя палата — первая на его пути. Подписывает указ об обслуживании меня по высшему разряду. Вся лучшая профессура в моем распоряжении, аппаратура из-за бугра…

Ну? Почему пауза? Вы же явно недоговариваете…

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Воображение отказывает.

Естественно, ведь вы все же оглядываетесь на «возможно-невозможно»… Вначале это не возбраняется: отрываемся от наработанных реалий, как бы нащупываем дорожку к выходу… Все должно быть убедительно для сочинителя. Теперь — сам выход, стремительный взлет. С преснятиной покончено. Слышали когда-нибудь игру на гармошке — неспешную, спокойную? То же самое в сжатом виде: бурно сдвигаются меха, осыпаются полутона, гремят одни аккорды… В драматургии самообгона это выглядит как гипербола, гротеск — фантасмагорическое нагромождение событий. Вспомните опыт классических хвастунов — Хлестакова, Мюнхгаузена, капитана Врунгеля… Хвастайтесь своими успехами!

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Накаркаю — не сбудется.

Безусловно, не сбудется. Хвастовство — это и есть самообгон в чистом виде. Только обычно люди переживают по этому поводу, зажимают рот себе, а мы с вами раскрываем его пошире и выплескиваем фонтаны вранья. В итоге

жизнь преподнесет нам нечто куда более существенное. Исчерпав свои пустые ожидания, мы видим реальные перспективы, которые нам и не снились…

Ну-ка, добавьте масла в кашу, с избытком… Что будет после вашего выздоровления?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Я — экспонат мировой медицины. Как Шариков в «Собачьем сердце». Меня возят из страны в страну… в специальном вагоне… с джакузи… и персональным кордебалетом… девочки все topless… сверху и снизу…

Снова слышим читательский протест…

ЧИТАТЕЛЬ. Внушай себе не внушай, от пустопорожних сказок болезнь не перестанет называться болезнью.

А кто сказал, что перестанет? У нас другая цель:

в коротком забеге израсходовать весь запас энергии, предназначенной для исполнения данного хотения.

Представь себе такую аналогию… Матч века, тысячи людей устремились на стадион, мы в том числе. Приближаемся ко входу — и вдруг вспоминаем, что оставили дома, в ворохе одежек, включенный утюг… Оборачиваемся, пытаемся протиснуться назад сквозь напирающую толпу — куда там! Выхода нет: если мы не хотим, чтобы сгорел дом, помчимся через стадион, город, страну, континент, обогнем земной шар, окажемся у своего жилища с тыла…

Конечно, здравый смысл подскажет: можно же двадцать раз свернуть на пути и добраться до дома по более короткому маршруту… Но где он, этот трезвый голос, кто расслышит его в ажиотаже такого спринта? Нас несет, безоглядно несет! Примерно так, как если внезапно резко останавливается автобус — пассажиров швыряет вперед… Догадываешься, какова скорость, с которой мы будем лететь к своему утюгу, каковы те силы природы и социума, которые должны будут нам помогать, дабы мы выполнили задачу… А теперь — самое главное: набрав эту сумасшедшую скорость, мы пролетим сквозь дом без остановки!

Вот что такое самообгон. Как бы обгоняем реальное течение жизни. Перипетии, которые в реальности могли бы кваситься сто лет, сгущаются здесь в концентрат, прокручиваются в считанные минуты. Финал — чувство, описанное выше: пресыщение житейской игрой, нам становится смешно или скучно… Но ведь любые игры такого рода сходны, как близнецы: стоит подойти к завершению одной из них, как исчерпается потребность участия в этих играх в принципе!

В эти минуты мы приближаемся к границе своего экскурсионного тура. Еще шаг — и общепит окажется позади, мы обнаружим себя в исходной, до человеческой координате и… сможем родиться заново!

У нас появится шанс начать жизнь еще разок — прямо с этого пункта но — без подражания здешним аборигенам. Двинуться по своей собственной, принесенной оттуда из Космоса, маршрутной карте.

ЧИТАТЕЛЬ. А как же утюг? И дом? Пусть горит синим пламенем?

Не сгорит. В этой новой фазе нашего бытия никаких пожаров не может быть в помине. Огонь или вообще не подберется к дому, или лизнет его ласково и улетит… Все проблемы теперь решаются сами по себе и, как правило, с той стороны, которую мы и не замечали.

Впрочем, не будем спешить: это тема следующей нашей встречи, обещающей море открытий…

БАБУЛЯ. Не очень верится… От чудищ, которые грезятся ночью и днем, так просто не избавишься. Вот они, в темном углу — лохматые, страшные, крылья развеваются… Паду на колени, буду молить о снисхождении… Что мне сделать для вас, чтобы отпустили?…

Не пойдет. Не останавливайте себя, не ждите от них подсказки. Нарисуйте сами исход, который устраивает вас…

БАБУЛЯ. Ну, я… постригла их аккуратно, причесала. Одела в чистые костюмчики с бантиками. Построила шеренгой и разучила с ними танец маленьких лебедят… Все?

Это — первая серия фильма. Теперь — вторая: что было после того, как они станцевали вам?

БАБУЛЯ. Отправила их в армию — послужить… Армия дисциплинирует, превращает в настоящих мужчин. Там они проявляют себя как герои: отвоевывают у американцев Аляску, помогают заселиться нашим бомжам, те выращивают на целине невиданный урожай, цены на хлеб падают… Но…

Что случилось? Почему слезы на глазах?

БАБУЛЯ. Жалко стало… бомжей… трудятся в поте лица, спать некогда… Так… новая проблема. Стало быть — новая порция самообгона. Придумайте себе утешение.