Читать книгу "Убийца Бога - Дуглас Ричардс"

Джейк задумался. Хотя эта пара вполне способна на мастерскую работу, в данном случае шанс, что они не те, кем выглядят, равен нулю. Он сломал Розенблатта, тут сомнений нет. Физик рассказал Джейку об этом месте семь часов назад. Во время рассказа он то и дело начинал рыдать и умолял полковника не трогать оставшихся детей.

Сцена была душераздирающей, но Розенблатт, находясь в таком состоянии, был просто не способен обманывать. Если бы капитан увидел только одного, Джейк мог бы допустить вероятность ошибочного опознания. Но Дэш и Миллер вместе вошли в здание, а Розенблатт настаивал, что именно здесь располагается их главный рабочий офис. Какие еще подтверждения требуются?

– Вы уверены, что после их появления никто не выходил?

– Подтверждаю. Они все еще в центре стеклянного здания. Исходя из планировки, – возможно, на кухне, но мы считаем, это конференц-зал. Мы уже несколько часов получаем тепловые следы пяти человек.

Джейк мысленно перебрал, что он мог упустить, но ничего не придумал.

«Я их получил», – с триумфом подумал он, но трезвая часть его личности почти сразу принялась сдерживать энтузиазм. Им уже доводилось попадать в безнадежные ситуации и ускользать из них. Самоуверенность сейчас недопустима.

– Спасибо, капитан Руис. Я прилетаю гражданской «вертушкой», расчетное время – двадцать минут. Мы сядем в укромном месте, в трех милях отсюда, чтобы их не вспугнул шум винтов.

– В трех милях, полковник? Гражданские вертолеты тише военных.

Руис был прав, но его не поставили в известность, с чем именно им придется иметь дело. Кто знает, какие технологии прячут в рукаве Дэш и Миллер? Кто знает, какие автоматизированные следящие устройства они могли изобрести, чтобы вынюхивать подлетающие вертолеты? Члены группы усиливали свой интеллект до уровня, по сравнению с которым гениальные ученые казались не умнее гориллы. И чем больше Джейк думал о возможностях этой группы, тем сильнее нервничал.

– Так и есть, капитан, но я бы хотел, чтобы вы обратились к команде. Во время этой операции следует допускать, что возможности и навыки противника значительно выше, чем у нас.

– Вас понял, сэр.

Джейк глубоко вздохнул. Пора. Ему нужно принять несколько важных решений, и принять быстро. Текущая тактическая ситуация близка к идеальной. Но если Миллер и прочие войдут в туннель, ведущий на склад, ситуация станет намного сложнее и неопределеннее.

Любыми средствами, поклялся себе Джейк, он добьется, чтобы на этот раз Миллер и Дэш не ускользнули.

6

Ван Хаттен и четверо его спутников вошли в конференц-зал, большой, светлый и наполненный жизнью. Кира любила растения и считала, что они хороши как для человеческой души, так и для атмосферы помещений, и потому в комплексе растений было больше, чем во многих садах. В этом конференц-зале обитали три китайские веерные пальмы, каждая высотой под потолок, и два фикуса «амстель кинг брейд», все в круглых, серебристых стогаллонных контейнерах, которые отлично подходили к дизайну зала – современной простоте.

Четверо мужчин и одна женщина расселись вокруг огромного стола в форме гигантской доски для серфинга, указывающей на пятидесятидюймовый монитор на стене.

Кира изучала ван Хаттена с плохо скрытым энтузиазмом. Физик такого калибра, прошедший все тесты, потенциально имеет колоссальное значение для их проекта. Они сказали Сету Розенблатту, что ван Хаттен не подходит, но это было частью плана по секционированию информации, особенно личной, при каждой возможности. Чего Розенблатт не знает, то не повредит ему. Или другим.

– Антон, – начала Кира. – Ваш приезд – большая честь для всех нас. Но я предпочту сразу перейти к делу. И вновь попрошу вас о терпении и непредвзятости. Я обещаю, что все, сказанное нами, абсолютно верно. И мы сможем вам это доказать.

Ван Хаттен заметно напрягся и почувствовал себя неуютно, но ничего не сказал, только кивнул.

Кира всегда принадлежала к людям, которые предпочитают одним махом сорвать пластырь.

– Я молекулярный биолог, – сказала она. – Несколько лет назад я разработала препарат для генной терапии. Этот препарат примерно на час за один прием увеличивает человеческий интеллект… ну, иначе тут не скажешь: до неизмеримого уровня.

Ван Хаттен несколько раз моргнул, будто не очень понимал, что означают эти слова. Потом недоуменно посмотрел на Киру.

– Неизмеримого уровня? – повторил он, будто плохо расслышал ее слова.

– Именно так, – кивнула Миллер.

Ван Хаттен изо всех сил старался сохранить невозмутимость, но все же, пусть едва заметно, недоверчиво усмехнулся. Он взглянул на троих мужчин, сидящих за столом, будто ища в их лицах подтверждение своим мыслям – все это какая-то хитрая шутка, его просто поддразнивают. Кира могла только догадываться, о чем он сейчас думает. Не считает ли он происходящее каким-то обрядом инициации? Не испытывают ли его, чтобы посмотреть на реакцию? Скорее всего, решила Кира, он считает, что оказался в компании опасных и неадекватных фанатиков.

– Человеческий мозг имеет практически неограниченный потенциал, – продолжила она. – Но он больше нацелен на выживание, чем на развитие чистого интеллекта. Ученые-аутисты приоткрывают нам окошко в возможности мозга. Есть ученые-аутисты, которые способны запомнить весь телефонный справочник, прочитав его всего один раз, или перемножать десятизначные числа быстрее калькулятора. Что, если вы сможете раскрыть потенциал мозга еще полнее, причем во всех областях мышления и творчества?

Ван Хаттен прищурился, обдумывая эти слова. Затем немного склонил голову – и абсолютный скепсис начал медленно уступать заинтересованности.

– Продолжайте, – произнес он.

Коннелли и Дэш извинились и вышли из комнаты, а Кира продолжила объяснения. Она описала свои эксперименты на животных, а потом – превращение себя в подопытную морскую свинку. Описала колоссальную пластичность человеческого мозга, допускающую десятикратный диапазон интеллекта, ай-кью от 25 до 200 с лишним, причем без всякой оптимизации потенциала его основы – бесконечного числа нейронных связей. Пояснила, как ей удалось разработать коктейль из модифицированных вирусов, заключенный в капсулу. Как эта капсула доставляет свою полезную нагрузку, которая за несколько минут переподключает мозг – вызывает цепную реакцию и выстраивает нейроны в том порядке, который недоступен естественной эволюции. И объяснила, что ее рассказ преследует одну цель – они хотят привлечь физика на свою сторону, о которой позднее расскажут подробно.

Где-то в середине рассказа ван Хаттен начал комментировать и задавать вопросы, по-видимому, не в силах подавить интерес к дискуссии.

Наконец Кира представила видеоматериалы с ранних экспериментов на крысах. Лабораторные крысы, серые и с розовыми ушками Микки-Мауса, были симпатичными и мало походили на диких крыс, столь любимых фильмами ужасов. На видео грызуны изучали классический водяной лабиринт, испуганно плавая в своего рода ванне с водой молочного цвета, пока не находили секцию с утопленной в воду твердой платформой. Казалось, что крысы, хоть и умеют плавать с рождения, в любую секунду могут утонуть. Им требовалось множество попыток, прежде чем они стали разыскивать платформу в правильной секции лабиринта.