Читать книгу "Выйти замуж за незнакомца - Клара Мэтис"

Юнис отложила вилку и рассмеялась. Питер Хендон про себя отметил, что это не было наиграно или неискренне, как у Филлис Гренадж, звенящий и неестественный смех которой напрочь отбивал у него охоту жениться, чтобы слышать его каждый день после свадьбы, пусть даже всего полгода, необходимых для заявления своих прав на наследство. Искусственный смех, жеманная улыбка, круговорот предсказуемых скучных фраз и ни одной собственной мысли — вот что представляла собой Филлис Гренадж. Интересно, размышлял Питер, кому леди Мод удастся навязать такую неприятную особу? И ему заочно было жаль этого человека, кто бы он ни был.

— Очень мило с вашей стороны, что вы приняли приглашение поужинать со мной, мисс Портер, — сказал он, чувствуя симпатию к своей очаровательной собеседнице и спрашивая себя, нет ли чего большего в его импульсивном порыве тогда в магазине, чем желание провести хладнокровный эксперимент. Возможно, и нет, но он обнаружил, что ему приятно сидеть напротив этой девушки, смотреть, как она прищуривает глаза, когда смеется, наблюдать за нежными движениями ее губ, когда она говорит. В ней была естественность, и Питер вдруг поймал себя на том, что постоянно сравнивает ее с Филлис Гренадж и с другой молодой особой, шумной и увлеченной наездницей Эйми Шелборн, мать которой пыталась навязать ее молодому юристу в благодарность за его помощь в урегулировании дела о налогах на их собственность, приносившую рентный доход. Это было два года назад. Неудержимое веселье и приземленность Эйми делали ее крайней противоположностью Филлис, но и к ней Питер не питал интереса.

— Это с вашей стороны было очень любезно пригласить меня, мистер Хендон. Мне только хотелось бы, чтобы и моя мама могла получить вместе со мной такое же удовольствие.

— Надеюсь, я не оторвал вас от каких-то планов или приготовления ужина для нее? Как я помню, вы не звонили домой предупредить, что задержитесь.

— Нет, не звонила, мистер Хендон. Видите ли, моя мама сейчас находится в частной клинике. Это все ее сердце.

— О, я сожалею. Надеюсь, это не слишком серьезно?

— Боюсь, что серьезно. — Юнис опустила взгляд. — У нее уже было несколько приступов, последний — самый тяжелый. Доктор сказал, что ей придется долгое время провести в клинике и хорошенько отдохнуть. Но я знаю, что она все равно будет беспокоиться вдали от дома. Мы всегда были с ней вместе, вместе проводили время, ходили к мадам Тюссо, в Королевский зоопарк…

— А ваш отец?

— Он погиб на войне, когда я была еще ребенком.

— Какое несчастье. Я очень сожалею.

— Спасибо вам за ваше сочувствие, мистер Хендон, но мне бы не хотелось сделать ваш ужин печальным. Скажите мне, почему вы хотите побольше узнать об Оливере Кромвеле?

— Кажется, я — потомок одного из его офицеров, — ответил Питер, потягивая вино. — Вижу, вы даже не притронулись к своему бокалу. Попробуйте. Уверяю вас, что это вино очень легкое. Право же, хоть попробуйте:

— Хорошо. — Юнис нерешительно подняла бокал и, нахмурившись, сделала один глоток. Потом посмотрела на Питера. — Да, в самом деле очень приятное, — решила наконец она.

— Вот видите? Ну, вернемся к Железнобокому. Мой прапрапрапрадед — кажется, я не ошибся — Морли Хендон был драгунским полковником в парламентской армии. В награду за преданную службу Кромвель подарил ему землю в вересковых пустошах и позволил построить замок, хотя он не имел никаких титулов. Но старина Оливер не придавал этому значения.

— Я знаю. Я читала об этом в «Исторических очерках» Герберта Уэллса, — вставила Юнис. Ее лицо озарилось интересом. — Кромвель предпочитал иметь на службе здравомыслящих людей, верных и с устойчивыми убеждениями, и набирал своих офицеров из любого общественного класса.

— Да, вы правы, мисс Портер.

— По-моему, он еще говорил, что лучше иметь простых, крепких деревенских командиров, которые знают, за что сражаются, чем утонченных джентльменов. Во всяком случае, так было написано у Уэллса.

— Не удивлюсь, обнаружив, что вы совершенно точны, — заметил Питер Хендон, смотревший на свою серьезную собеседницу со все возраставшим интересом.

— Он хотел сделать Англию великой военно-морской державой, — продолжала Юнис, — но не смог заразить своими идеями остальных. Англия была еще не готова к этому. Вот почему после его смерти и возвращения на престол Карла II люди вздохнули с облегчением, радуясь, что дни пуританства закончились. Они звали Карла Веселым монархом — он только и делал, что весело проводил время.

— Вижу, мисс Портер, вы гораздо больше знаете об эпохе моего предка, чем я могу найти где-нибудь, — пошутил Питер.

Щеки Юнис горячо вспыхнули, и она поспешно пригубила вино, чтобы скрыть смущение.

— О нет, мистер Хендон, не надо мне льстить. Просто история была моим самым любимым предметом в школе, и у меня хорошая память.

— В любом случае вы заслужили приглашение на ужин. Впереди еще десерт, потом я отвезу вас домой и поеду к себе, чтобы внимательно изучить книгу, которую вы так удачно нашли для меня.

Глава 8

Юнис Портер не была болтушкой, поэтому на следующий день, когда Джанис усердно допытывалась у нее, смогла ли она найти то, что требовалось этому «элегантному джентльмену», просто ответила, что продала ему книгу за два фунта и восемь шиллингов. Миссис Мэдден, услышав их разговор, добродушно поинтересовалась покупателем и похвалила Юнис за такую отличную работу после закрытия магазина.

В этот день дела шли вяло, как обычно по пятницам, но перспектива увидеться с матерью поддерживала настроение девушки. Она торопила скучно и монотонно тянувшиеся часы. За все время в магазин зашли только две пожилые женщины, чтобы вернуть в библиотеку книги и взять что-нибудь «волнующее, но только не шокирующие новомодные истории о непорядочных людях».

И вот наконец Юнис, держа в руках огромный букет сирени, едет в автобусе в Дорсет, где находится частная клиника. И хотя автобус был переполнен, солидный джентльмен с коричневой тростью и в коротких гетрах, вопреки смущенным протестам Юнис, любезно уступил ей место, так что она устроилась вполне удобно. Мужчина стоял рядом и ободряюще кивал ей каждый раз, как она смотрела на него. И он был не единственным пассажиром, обратившим внимание на прелестную девушку с охапкой сирени и с робкой улыбкой на губах. Но Юнис думала только о единственном в мире человеке, которого любила и к которому ехала сейчас.

Миссис Коннери, сестра-хозяйка, женщина лет пятидесяти, с окрашенными хной волосами, смягчила суровое выражение лица при виде Юнис и даже подарила ей быстрый кивок и намек на улыбку.

— Добрый вечер, мисс Портер. Без сомнения, вы хотели бы повидать маму, — сказала она скрипучим голосом. — У нее сейчас доктор Эндикотт, но я уверена, что вы можете войти. Кстати, когда будете уходить, мисс Портер… — Она замолчала и вопросительно уставилась на девушку.

Юнис вспыхнула. Она поняла, что миссис Коннери имела в виду. Сестра-хозяйка хотела, чтобы она заплатила за первую неделю пребывания матери в клинике и, если возможно, за неделю или две вперед. А для этого надо получить подпись матери на чеке и отнести его в понедельник в банк. За всеми тревогами Юнис совсем забыла об этом, а у нее самой были лишь скудные сбережения фунтов в двадцать с небольшим. Обычно она тратила жалованье на самое необходимое для домашнего хозяйства и аптеку. И сейчас у нее в кошельке было фунта три и немного серебра.