Читать книгу "Женская гениальность. История болезни - Александр Владимирович Шувалов"

Французскую революционерку не без основания считали лесбиянкой. Можно предположить, что именно благодаря своей психологической мужеподобности Мишель и была столь активной участницей общественно-политических событий.

Блаватская Елена Петровна (1831–1891) – писательница, путешественница и основательница теософического общества. О ее полной приключений жизни можно написать не один роман. Впрочем, уже издана масса книг о Блаватской: одни восхваляют ее, другие критикуют и считают мошенницей. Рассмотрим психопатологические особенности ее личности.

Девочка росла очень нервной и впечатлительной, у нее бывали случаи хождения во сне. Часто впадала в истерическое состояние: с ней случались припадки и судороги, отмечались и факты истерического галлюцинирования. В детстве Блаватская не признавала никакой дисциплины, не прислушивалась к наставлениям воспитателей, обо всем имела собственное мнение. Она была исключительно оригинальной, самоуверенной и отчаянной. Ей были свойственны все черты мальчишки, как хорошие, так и дурные: она любила путешествия и приключения, презирала опасности. Сама Елена Петровна вспоминала: «Я ненавижу наряды, украшения и цивилизованное общество; я презираю балы, залы. Как сильно я их презирала, показывает следующий случай. Когда мне исполнилось 16 лет, меня заставили однажды пойти на большой бал у царского наместника Кавказа. Мои протесты никто не хотел слушать и мне сказали, что велят прислуге насильно меня одеть, вернее раздеть, соответственно моде. Тогда я умышленно сунула ногу в кипящий котел и потом должна была 6 месяцев сидеть дома. Как я говорила вам, во мне нет никакой женственности. Если бы в моей юности какой-то молодой человек посмел заговорить со мной о любви, я застрелила бы его, как собаку, стремящуюся меня укусить. До 9 лет единственными “нянями”, которых я признавала, были артиллерийские солдаты и калмыкские буддисты».

В 17 лет Елена все-таки выходит замуж за 60-летнего генерала, ереванского вице-губернатора Никифора Васильевича Блаватского. Однако уже через несколько месяцев после свадьбы она девственницей (!) уехала в далекое путешествие, из которого вообще не собиралась возвращаться домой.

С первых же месяцев своей скитальческой жизни Блаватская пристрастилась к курению, которое с годами переросло в никотиновую зависимость. В 1856 г. Елена Петровна приехала в Индию. Часть этого путешествия описана в книге «Из пещер и дебрей Индостана». В 1858 г. вернулась в Европу. Несколько лет жила в России; путешествовала по Персии, Сирии, Ливану, Египту, Греции, Италии. В 1873 г. Блаватская отправилась в Америку, где основала знаменитое Теософское общество (1875 г.).

Фридрих Ницше писал в книге «По ту сторону добра и зла»: «Если женщина обнаруживает научные склонности, то обыкновенно в ее половой системе что-нибудь да не в порядке. Уже бесплодие располагает к известной мужественности вкуса». Блаватская не является исключением из этого правила, поэтому игнорировать данную патологию было бы неверным в связи с тем громадным влиянием, которое сексуальность оказывает на личность. Некоторые биографы предполагают наличие у нее ложного гермафродитизма, при котором, как показывает опыт, часто имеют место гомосексуальные наклонности. Временами Блаватская обращалась к однозначно мужским профессиям. Эпизодически она присваивала себе мужское имя, например «Джек», и могла шуметь и ругаться как ломовой извозчик. «Каждое ее слово и каждый ее поступок говорили о безразличии к сексу», – писал хорошо знающий Елену полковник Олкотт, ее соратник и друг.

Есть общественно-религиозные деятели, в личности которых в большей степени присутствует момент авантюризма, чем святости. Блаватская принадлежит именно к этой категории. Знакомство с ее биографией заставляет вспомнить слова папы римского Павла IV: «Vulgus vult decipi, ergo decipiatur» («Толпа желает быть обманутой, пусть и будет обманута»). Будучи очень энергичной и талантливой натурой, открыв путь на Запад буддизму, йоге и медитации, Блаватская смогла, по-видимому, полностью реализовать также и свой литературный потенциал. Другая грань ее личности была окрашена в яркие истерические тона, присущие ей на протяжении всей жизни, привлекая к Блаватской повышенное внимание окружающих. «Сверхнормальные» способности во многом поддерживались заурядными шарлатанскими приемами, что она особенно и не скрывала. Иная грань ее личности – гомосексуальность – характерна, как мы убеждаемся, для многих великих женщин. И вот сочетание этих неравнозначных граней, среди которых в обязательном порядке присутствует и психопатологическая составляющая, формирует персону общественно-религиозной деятельницы, которая уверенно заняла в истории и литературе особое место. Разумеется, внимание и доверие к ней читателей колеблется в зависимости от состояния и мировоззрения самого общества.

Ковалевская Софья Васильевна (1850–1891) – русский математик, писательница; первая женщина, ставшая членом-корреспондентом Петербургской Академии наук (1889 г.).

В своих воспоминаниях Ковалевская пишет: «Родители ожидали, что родится мальчик, и были разочарованы, когда опять родилась девочка. Нянька говорила: “Барыня так огорчились, что и глядеть на нее не хотели… Благодаря подобным рассказам во мне рано развилось убеждение, что я нелюбимая, и это отразилось на всем моем характере».

Рано увлекшись наукой, Софья Васильевна этот жизненный период странным образом ассоциировала с понятием аскетизма. Возникали романтические мечты о том, как она, целиком посвятив себя науке, будет жить в маленькой, очень бедной комнатке, занимаясь трудной, серьезной работой совсем одна, даже без мужа, потому что с ним – это уже не аскетизм, а счастье. Мечты, как видим, совсем не характерные для молодой женщины. Поэтому, когда в фиктивно заключенном браке у нее «вдруг» в 1878 г. родилась девочка, Софья Васильевна оказалась совершенно не готовой к решению бытовых проблем. Будучи талантливым ученым, она начисто была лишена практического умения. Одна из ее подруг писала, что Софье приходилось помогать абсолютно во всем: она не умела купить платья, рассчитаться с извозчиком. В Стокгольме, где Ковалевская прожила 15 лет, она знала дорогу только от дома до университета, не могла договориться с прислугой, каждая бытовая мелочь ее раздражала и ставила в тупик.

Таким образом, у Ковалевской на фоне характерного для ученых-математиков раннего интеллектуального развития присутствуют элементы недостаточной женственности (во всяком случае, дефицит материнского чувства: своего ребенка она оставила у тетушек и уехала в Париж). В психической сфере Ковалевской преобладали аффективные нарушения в основном депрессивного характера. Вероятно, длительным депрессивным состоянием можно объяснить и «лишение ясности ума», и начавшееся уже в 33-летнем возрасте «творческое истощение». А в 38 лет у Софьи Васильевны развивается явная психическая катастрофа, потребовавшая квалифицированной психиатрической помощи.