Читать книгу "За что меня невзлюбила "партия жуликов и воров" - Геннадий Гудков"

Когда проводилась реформа РАО ЕЭС и создавалась МОЭСК, главная цель была — создание единого центра ответственности. Хотелось бы понять, кто сегодня в этом центре отвечает за чрезвычайную ситуацию, сложившуюся накануне Нового года, последствия которой аукаются многим жителям не только Подмосковья, но и других центральных областей. О какой готовности МОЭСК может идти речь, если даже элементарные снегопады приводят к энергетическому коллапсу. И как вообще может существовать сеть, четыре пятых мощностей которой пришла в негодность.

ЗАЯВЛЕНИЕ О НЕОБХОДИМОСТИ ПРОВЕДЕНИЯ РЕАЛЬНОЙ СУДЕБНОЙ РЕФОРМЫ

Скандал, который разразился вокруг разоблачений пресс-атташе Хамовнического суда Натальи Васильевой, нанес очередной серьезный ущерб имиджу России во всем мире, поскольку твердое убеждение в том, что в России нет независимого суда, перерастает в знание с доказательствами. Судебная реформа, о которой неоднократно говорил президент, не дает результатов — независимого суда у нас по-прежнему не существует.

Руководство судебной системы формируется исполнительной властью и фактически обладает неограниченными полномочиями в отношении работы судей. Судья полностью зависит от своего «начальника», и этот принцип до неприличия обнажился в судебном процессе по делу Ходорковского. Как следует из откровений Васильевой, судья Данилкин не только зачитывал «чужой» текст приговора, но и вызывался на ковер к начальству как мелкий клерк, хотя судья — это независимая процессуальная фигура, указывать которому никто не вправе. А у нас судья становится заложником квалификационной комиссии, которая нередко выполняет все прихоти руководителя суда. Достаточно двух предупреждений, и судья лишается своего звания. Квалификационная комиссия зачастую становится инструментом для устранения неугодных.

Большего позора российская судебная система не испытывала с момента разоблачения принципа политической целесообразности прокурора Вышинского. Сейчас от президента России требуется принятие немедленных мер по защите судебной системы от произвола исполнительной власти. Необходимо, чтобы судейское сообщество само предлагало кандидатов на руководящие посты всех уровней. Эти кандидатуры должны проходить тщательный коллегиальный отбор, включая комиссии обеих палат парламента.

За основу можно взять американский или европейский опыт, где судьи независимы и процессуально, и фактически, и подчиняются только закону. Отсутствие правосудия приводит к искажению принципа справедливости, а в конечном счете, к террористическому подполью. Когда люди, особенно радикальная в своих эмоциях молодежь, видят, что в стране отсутствует правосудие и справедливость, а жизнь идет по двойным стандартам, они берут в руки автомат и уходят в горы, потом закладывают взрывчатку. В результате, мы получаем трагедии, правовой нигилизм и хаос. Дело Ходорковского должно стать последним толчком в старте реальной судебной реформы, которую необходимо тщательно продумать и быстро реализовать. Только нельзя снова реформировать бюрократию силами самой бюрократии. Надеюсь, что президент Медведев это теперь хорошо понимает сам.

ЗАЯВЛЕНИЕ В ПОДДЕРЖКУ МОДЕРНИЗАЦИОННЫХ ИДЕЙ, ИЗЛОЖЕННЫХ В ДОКЛАДЕ ИНСОРА «ОБРЕТЕНИЕ БУДУЩЕГО. СТРАТЕГИЯ 2012»

Надежда на модернизацию и реформирование страны существует только в том случае, если Медведев останется на посту Президента России. При всем уважении к Владимиру Путину и его профессионализму, он не способен сегодня предложить программу реформирования России. Путин является не только создателем, но увы, и заложником собственной системы, которую и надо реформировать. Для этого необходимо признать многие ошибки, чего он сделать просто не сможет и не захочет.

А Медведев еще может инициировать реформы, но только при одном условии — если он будет опираться не на нынешнюю бюрократию, а на новые модернизационные силы. У меня как у гражданина и политика вызывает большую симпатию кандидатура Медведева с точки зрения будущих президентских выборов. Я не знаю, будет ли наша партия «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» выставлять своего кандидата, но в сегодняшнем тандеме мои симпатии больше на стороне Медведева.

Я во многом согласен с Игорем Юргенсом и выводами ИНСОРа. Во-первых, необходима реформа политического устройства страны. Это — главное! Без реформы политической модели государства — все другие будут бессмысленными. Начать этот процесс может только Медведев как относительно «новый» лидер страны. Нужно возвращать выборы на все уровни политической власти, даже несмотря на то, что сейчас через одномандатников «Единая Россия» все равно добивается большинства, даже проиграв выборы. Формирование политической элиты может идти только через конкурентную честную борьбу.

Я лично готов поддержать Медведева, если он предложит и возьмет на себя ответственность за программу реформирования России, опираясь на новые силы. Если же мы продолжим реформировать МВД силами самого МВД, суд — силами самого суда, парламент — силами «Единой России» — никаких реальных изменений мы не добьемся. Под новыми силами я подразумеваю гражданское общество и часть оппозиции. Как основу реформирования страны необходимо развивать гражданские движения.

Мы, например, создали движение в поддержку модернизации «Россия, вперед!» и ведем упорную борьбу за его признание. Если Президент согласен с теми выводами, которые высказывает Игорь Юргенс и поддерживающий его Гудков, то надо начинать работать. В России еще много не скомпрометировавших себя людей, которые работают на Россию, а не на конъюнктурные интересы, их просто надо объединять, и мы готовы это сделать.

ЗАЯВЛЕНИЕ О КОНФЛИКТЕ МЕЖДУ ГЕНПРОКУРАТУРОЙ И СЛЕДСТВЕННЫМ КОМИТЕТОМ

В связи с очередным публичным противостоянием двух ведомств — Следственного комитета РФ и Генпрокуратуры РФ — по делу о «крышевании» работы подмосковных казино вероятна возможность участия комитета ГД по безопасности посредством осуществления парламентского контроля в оценке конфликта между Генеральной прокуратурой и Следственным комитетом РФ.

Сегодня ситуация с «крышеванием» так называемого «прокурорского дела» уже вышла за границы Московской области. Пожалуй, это второй публичный конфликт между Прокуратурой и Следственным комитетом, повлекший столь бурный общественный резонанс. Достаточно вспомнить «завернутое» Генпрокуратурой дело генерала Бульбова, помощника бывшего главы ФСКН Виктора Черкесова. К сожалению, за всей этой публичной риторикой теряется главный смысл — игровой бизнес в Подмосковье практически легально продолжает существовать и де-факто «крышуется» различного уровня коррумпированными чиновниками.

Меня смущает оперативность, с которой закрываются дела — за два месяца прекращено восемь уголовных дел против сотрудников подмосковной прокуратуры! Ряд дел закрывались постановлениями, вынесенными аж глубокой ночью! Я всегда считал и считаю Прокуратуру главным инструментом обеспечения законности, поэтому в ноябре прошлого года по моей инициативе была создана межфракционная рабочая группа депутатов для доработки законопроекта «О следственном комитете». Тогда мы вполне осознанно расширили полномочия и сохранили возможность Прокуратуры эффективно надзирать за законностью следствия. То, что происходит сейчас в Подмосковье, вызывает недоумение. Конфликт двух ведомств вышел за рамки аппаратных противоречий, поэтому считаю необходимым поднять этот вопрос на заседании комитета Государственной Думы РФ в процедуре закрытого слушания, чтобы не подменять профессиональную работу пиаром.