Читать книгу "Ботоксные дневники - Дженис Каплан"

Для того чтобы попасть внутрь такого дворца, необходимы трое вышколенных портье: один держит дверь и спрашивает, к кому вы пришли, другой по домофону сообщает о вашем прибытии хозяину, третий отводит вас к лифту и интимным шепотом сообщает нужный вам этаж лифтеру в белых перчатках. Лифт в этом доме вполне современный, полностью автоматический, поэтому лифтер ограничивается тем, что нажимает кнопку четырнадцатого этажа, после чего ему совершенно нечего делать. Наверное, в его обязанности теперь входит удовлетворять любые мои желания, но, увы, за поездку продолжительностью в двадцать одну секунду в голову мне ничего не приходит.

Дверь лифта открывается, и я оказываюсь в роскошном фойе. Пол застлан китайским ковром, на белом лаковом столике от «Парсонс» — в меру пышный букет свежесрезанных пионов. Массивные двери красного дерева в противоположных концах фойе ведут в две квартиры, расположенные на этом этаже. Я не вижу на них табличек с номерами.

— Апартаменты четырнадцать «А» — налево, — с ухмылкой сообщает лифтер.

Теперь я понимаю, зачем он здесь. Лифтер ждет, пока я звоню в дверь. Не уходит он и когда дверь открывает горничная в серо-белой униформе.

— Все в порядке? — спрашивает он, словно тот факт, что он доставил меня в квартиру, может стать для прислуги источником серьезных неприятностей.

— Да, миссис Бизли-Смит ждет ее, — отвечает горничная.

Слава Богу! Было бы очень неприятно, если бы она забыла обо мне через три минуты после переговоров по домофону.

Я прохожу за прислугой в шикарную гостиную. На стенах цвета спелой хурмы, увенчанных огромным фризами, маслом изображены обнаженные херувимы в английском саду. Уфф! На дальней стене я замечаю еще кое-что заслуживающее внимания — шелкографическую суповую кастрюлю от Уорхола[15]. Теперь я готова ко всему.

— Подождите здесь, пока я доложу о вас миссис Бизли-Смит, — говорит горничная. Похоже, ей нравится произносить имя хозяйки. Может, ей попробовать для краткости называть ее миссис Би-Си?

После всей этой помпезности я теряюсь, когда в гостиную входит женщина около тридцати, одетая в джинсы «Ливайз» и простую белую футболку. На руках она держит грудного ребенка, следом за ней семенит белокурая девчушка лет четырех. Молодая мать кажется очень хорошенькой и чистенькой. Длинные каштановые волосы собраны в конский хвост и заколоты дешевой заколкой, на губах — неяркая помада.

— Привет! — обращается она ко мне. — Меня зовут Аманда. Это Тейлор. — Она подбрасывает на руках крохотного мальчика, пока тот не начинает улыбаться. — А сзади Спенсер.

— Привет, — тоненьким голоском здоровается Спенсер.

— Очень приятно познакомиться. — Я наклоняюсь к девочке. — А меня зовут Джесси.

Когда я вновь выпрямляюсь, Аманда благодарит меня за то, что я пришла.

— Сейчас должны прийти еще четыре мои подруги. Думаю, этого будет достаточно. Нам всем не терпится поскорее приступить к делу.

— Прекрасно, — заверяю я Аманду. — Буду очень рада работать с вами.

Через несколько минут комната наполняется молодыми мамашами и малышами разного возраста, и я по очереди знакомлюсь с Памелой Бэрон, Ребеккой Гейтс, Эллисон фон Уильямc и Хизер Леманн. Эти фамилии я слышу впервые, хотя уверена, что они хорошо знакомы любому финансовому управляющему. Все женщины выглядят безупречно: стройные и миловидные, с великолепно окрашенными белокурыми волосами (за исключением Памелы, чья густая золотисто-каштановая шевелюра перехвачена широкой эластичной лентой цвета пейсли[16]) и огромными бриллиантами. Одеты они, однако, очень просто, а в их общении с детьми, своими и чужими, чувствуется беззаботная непринужденность.

Как раз в тот момент, когда я начинаю задумываться, как включить в свою презентацию стайку малышни, в дверях появляется девушка, в которой я тут же угадываю няню. Ей восемнадцать или девятнадцать лет, у нее удивительная, какая-то сияющая кожа, фигура имеет изгибы во всех местах, где их положено иметь женщине, а волосы блестят, словно сотканные из чистого золота. Похоже, в комнате она единственная блондинка, которой это не стоило ни цента.

— Мы с Ильзой могли бы забрать детей, — говорит она Аманде с мелодичным шведским акцентом.

— Это было бы замечательно, Ульрике, — отвечает Аманда. — Детей всего пятеро, к тому же няня Хизер придет через несколько минут, так что можете отвести их в игровую.

— Или в нашу квартиру, — предлагает Памела.

— Как хотите, — соглашается Аманда и, повернувшись ко мне, поясняет: — Памела живет в квартире напротив, и наши няни дружат. Нам так повезло! Часто мы даже не запираем двери, так что дети могут играть, где захотят.

Тут входит Ильза. Она тоже красива, но не так потрясающе эффектна, как сексапильная Ульрике. Няни забирают детей, которые радостно следуют за ними.

— Не понимаю, как ты можешь держать в доме эту девицу, — откровенно заявляет Аманде Хизер, когда молодые матери рассаживаются в кожаных креслах, на обитых дамастом диванах и мягких бархатных пуфах. — Я не позволила бы ей на милю приблизиться к своему мужу. Зачем самой подсовывать лисе курицу?

— Знаешь, Элдена никогда не бывает дома, поэтому я не вижу в этом ничего страшного, — беззаботно отвечает Аманда.

— К тому же Элден никогда не сбежит с няней, — вступает в разговор Ребекка, вставая на сторону Аманды. — Он до этого не опустится.

— Зато она вполне может до этого опуститься, — не уступает Хизер. — Когда по твоей квартире расхаживает девица, смахивающая на шведскую порнозвезду, не стоит обижаться на мужа, если он вдруг потеряет голову.

— Думаю, нам пора начинать, — произносит Памела, слегка повысив голос. — Мы собрались здесь, чтобы поговорить о благотворительности, так давайте займемся делом.

— Конечно, — подхватывает Аманда, в то время как остальные пытаются избавиться от навязчивого видения: покрытые потом Элден и Ульрике сладострастно извиваются на ковре под пристальными взглядами масляных херувимов. — Все вы уже познакомились с Джесс, которая представляет благотворительный фонд «Искусство — детям», — вежливо произносит хозяйка. — Мы с Элденом… — Для пущего эффекта она делает паузу и продолжает: — Мы с Элденом всегда делали пожертвования. Но в этом году я подумала, что одним чеком не обойтись. Личное участие — вот что необходимо. Поэтому мы и собрались здесь. Мы решили учредить попечительский совет, который поможет в работе этому замечательному фонду.

Мне приятно слышать эти слова. Я боялась, что придется иметь дело с богатыми скучающими женщинами, которые, однако, не настолько богаты, чтобы стать членами попечительских советов Городского балета Нью-Йорка или Метрополитен-музея. Однако собравшиеся, вопреки моим опасениям, ничуть не напоминают социальных пираний.